Самая яркая звезда на небе (ЛП) - "Tippilo" - Страница 39

«Дамблдор сказал мне…» — шум перешёл в приглушенный гул, перекрыв голоса.

На мгновение наступила ясность. «Не произноси его имя!» — сказал кто-то другой. Дымка вернулась так же быстро, как и ушла. Лица расплывались — черты не поддавались определению. Он не мог ухватиться за это воспоминание. Казалось, он пытается вспомнить сон, только что проснувшись. Всё вокруг казалось размытым и раздробленным.

В его голове нарастало давление, будто он боролся за власть над её разумом. Гермиона сопротивлялась ему, отталкивала его обратно.

Девчонка знает окклюменцию! Кто научил её окклюменции?

«Дневник был…» — сцена растворялась по мере того, как нарастало сокрушительное ощущение.

Чёрт побери!

Он попытался вернуть контроль, но книга её воспоминаний рассыпалась в его руках.

Когда он протянул руку, чтобы взять ещё один том, она с силой вытолкнула его из обширной библиотеки своего разума, и дверь с гулким стуком захлопнулась.

— ФЛИППЕНДО! — прокричала она, и невидимая сила ударила его об стену. Удар выбил весь воздух из его лёгких. Он задыхался, но через закрытое горло ничего не выходило. Он с трудом устоял на ногах из-за боли в конечностях, вызванной ударом. — Как ты смеешь использовать против меня легилименцию!

Он сузил глаза, поднимаясь на ноги:

— Ах ты ёбаная сука.

— Ты не вторгнешься в мой разум снова, Риддл, — её палочка указывала на него. Его лёгкие горели от ярости. Он поднял собственную палочку с кривой ухмылкой.

А вот и они. Стоят посреди входа в замок с пылающим взглядом и нацеленными палочками, готовые нанести удар.

Они двигались одновременно.

— Фурункулус!

— Импедимента!

Оба увернулись от заклинаний друг друга простым взмахом палочек. Проклятия отскочили в каменную стену со взрывным ударом. Части камней разлетелись вокруг них, но никто не посмотрел на причинённый ущерб. Они не спускали друг с друга взгляда, молча ожидая новой атаки от другого.

Гнев отразился во всей её позе. Том никогда не видел её такой злой. Но от этого она становилась ещё привлекательнее, что его бесило. Даже влажная от мерзкой озёрной воды она была красива.

Ему нужно выбросить эту ведьму из головы! Ему нужно отделаться от неё!

— Брахиабиндо!

— Остолбеней!

— Флиппендо!

— Экспеллиармус!

— Петрификус…

— Риддл! Грейнджер! — прокричала Меррифот, когда они оба увернулись от следующего заклинания. Она шагала к ним, перекосившись от злости лицом. За ней, задыхаясь, поспевал Слагхорн, а его лицо стало красным от усилий. — Как вы посмели драться в коридорах!

— Ну-ну, кажется, они просто тренировались в дуэлях, — пыхтел Слагхорн, с трудом делая каждый вздох.

— Мне всё равно, чем они занимались! Они вызывали сглазы и проклятия посреди коридора — кто угодно мог пострадать! Наказание вам обоим!

— Это необходимо, Галатея? — пытался убедить её Слагхорн.

— Необходимо, Гораций! — Меррифот плевалась от злости. — Два моих самых блистательных ученика! Как не стыдно! Том, ты староста! Ты лицо школы! Я наполовину готова лишить тебя звания!

— Галатея! Смею напомнить, что должность старосты была вверена ему профессором Диппетом и мной! — перебил её Слагхорн.

Меррифот нахмурилась и скрестила руки на своей широкой груди:

— Всё равно я напишу обеим вашим семьям! — Тому пришлось удержаться от того, чтобы закатить глаза.

— У меня нет никакой семьи, — сказала Гермиона, кисло глядя на Тома, будто обвиняя его в её затруднительном положении. Она не может винить его в отсутствии семьи, он тут вообще ни при чём.

Нет смысла пытаться скрыть от неё свой секрет. Гермиона уже знала.

— У меня тоже, — сказал Том, сцепив зубы.

Меррифот покраснела. Она начала переминаться с ноги на ногу:

— Точно…

— А теперь ты расстроила детей, — вздохнул Слагхорн, покачав головой. — Если уж они и должны отбыть наказание, мне нужна помощь в сборе ингредиентов для зелий в следующее полнолуние, чтобы восполнить свои запасы. В это время года мало что растёт, сама знаешь! — он рассмеялся, будто кто-то рассказал уморительную шутку. Больше никто в коридоре не смеялся.

Том и Гермиона стояли в напряжённом молчании, их палочки были подняты, а взгляды сфокусированы в ожидании следующего заклинания. Даже в присутствии двух профессоров ни один из них не отступал.

— Ладно! И по тридцать очков с каждого из вас…

— Галатея, будь благоразумна…

— Гораций, я не останусь в стороне и не позволю ученикам накладывать друг на друга проклятия в коридорах этой школы! — лицо Слагхорна краснело, пока он сжимался от веса уничтожающего взгляда Меррифот.

Спустя мгновение Слагхорн протянул Тому руку:

— Пойдёмте, мистер Риддл, нам надо поговорить в моём кабинете. Ты проводишь мисс Грейнджер к её декану, Галатея?

— Конечно.

Том сложил палочку в карман, но выражение лица оставалось хмурым, пока он следовал за Слагхорном в подземелья.

Эта ведьма сидит у него в печёнках. Его тело горело всё время — ещё сильнее, когда она была рядом. Она медленно сводила его с ума каждый божий день! Его разрывало между сильным желанием и мощным отвращением к ней. Как бы он ни старался, его мысли возвращались к ней!

Ярость, желание, жажда и хуева туча эмоций, которые он никогда не поймёт!

Он зажал Вальбургу в углу Большого зала во время ужина:

— Встретимся в чулане для мётел на четвёртом этаже, сама знаешь в каком.

Он не подождал её ответа, но, уходя, услышал её короткое:

— Хорошо.

В его действиях с Вальбургой не было ни страсти, ни романтики. Это был просто секс. Они заключили договор, и по какой-то причине она согласилась на это. Кто знает, какая там для неё выгода.

Он едва успел закрыть за собой дверь, как её руки уже дёргали его пуговицы. Он запер кладовку, заглушил стены и доставил ей удовольствие, сняв рубашку и отбросив её в сторону.

Она попыталась его поцеловать, потянувшись к губам, но согласилась на его грудь, когда его рот остался вне её досягаемости.

Он пришёл сюда по одной причине, и прелюдия не входила в его планы.

Ему нужно было жёстко поебаться. Он хотел на мгновение забыться. Выбросить из головы всё о карамельных глазах и пахнущих яблоками локонах Гермионы Грейнджер. Вальбурга провела руками по его груди, следуя за ними своими губами. Она успела продвинуться далеко, как Том повернул её, нагнув.

— Держись за полку, — скомандовал он.

Натренированной рукой он расстегнул пряжку ремня и стянул брюки вниз.

— Том? — произнёс хриплый голос Вальбурги, когда он задирал её юбку.

— Заткнись!

Она прошипела от боли, стоило ему в неё вдолбиться. Она не была готова для него, но разойдётся — она всегда так делала.

Он трахал её жёстко и быстро, пытаясь прочистить мысли. Снять напряжение. Почувствовать своим телом, а не головой. Он ненавидел чувствовать. Это уничтожало его — его намерения, его цели, его страсти — это сокрушит его.

Всё прошло быстро, как он и намеревался. Закончив, он очистил всё за собой с помощью палочки и пробормотал контрацептивное заклинание, а затем натянул штаны, сгрудившиеся вокруг его щиколоток.

— Том, — она повернулась к нему, чтобы с большей эффективностью хлопать ресницами. — Хочешь пойти со мной на Зимний бал? — взмолилась Вальбурга, глядя на него, пока поправляла лифчик. В какой-то момент, пока он её трахал, он порвал её блузку и начал хвататься за её грудь. Она была достаточно хорошей. Он гадал, как выглядит грудь Гермионы. Он не упустил из виду, какой она была фигуристой сегодня в своей мокрой одежде.

Чёрт возьми! Не сейчас!

Вальбурга смотрела на него отвратительно жалким взглядом.

— Нет, — он огляделся в поисках своей рубашки.

— Почему? — заныла она, театрально выпятив нижнюю губу.

Что-то в ней изменилось в этом году. Она стала навязчивой. Она хотела видеться в спальне, несмотря на его постоянные отказы. Это приведёт к тому, что она захочет тискаться или, ещё хуже, остаться на всю чёртову ночь!