Странник... мой? (СИ) - Резник Юлия - Страница 4

– Я тебя услышала. Держи в курсе. И если тебе нетрудно, попроси Иру разобраться с моей машиной. Без колес здесь сложно. Пусть пришлют что-нибудь на замену. Желательно проходимый полноприводный джип, а не то недоразумение, что на меня оформили изначально.

– Скажу! Жду подробный отчет.

Сбросив вызов, я на секунду прикрыла глаза. Втянула поглубже воздух, а когда снова открыла их, натолкнулась на полный сочувствия взгляд Надежды Дмитриевны:

– Я тут подумала, Дашенька, что вы-то и дороги не знаете. Давайте, что ли, вместе сходим? У вас есть подходящая обувка? Или все туфельки?

– Я на стройку ехала, Надежда Дмитриевна. Конечно, я взяла удобную обувь. Спасибо, что вызвались меня проводить.

Прогулка выдалась чудной. Жаль я не смогла ей по достоинству насладиться – все мысли были о предстоящей встрече. Нет, в какой-то мере я даже понимала этих людей. Перемены – это большой стресс. И этот реликтовый лес действительно стоил того, чтобы за него побороться, но… Я гнала от себя эти мысли. Как говорится – ничего личного, просто бизнес. И, блин, ни любви, ни тоски, ни жалости.

Я шла вперед, слушая неторопливые речи Надежды Дмитриевны, и настраивала себя на борьбу.

Я была до смешного жалостливым ребенком. В нашем с мамой доме всегда находилось место для брошенных кошек и собак, которых я подбирала на улице. А однажды я и вовсе приволокла найденную на помойке крысу. Мама долго кричала, но потом сдалась: крыса поселилась в старой картонной коробке, и мы даже придумали ей имя – Рокки.

Видно, уже тогда Вселенная давала мне знаки, что в нашем мире нельзя быть такой сердобольной, потому что однажды я подхватила лишай от спасенной кошки. Мне было лет восемь, когда на моей макушке образовалась характерная проплешина. Естественно, меня обрили наголо, но даже потом, когда остальные волосы начали отрастать, на том месте еще долго ничего не росло, и я была вынуждена зачесывать эту прогалину, как наш сосед из квартиры напротив зачесывал свою лысину.

Та история давно затерялась в архивах памяти. Но стоило мне своими глазами увидеть строительную площадку, как она всплыла перед глазами с такой удивительной четкостью, будто произошла накануне. Только теперь лишаем на теле леса была наша стройка. Я замерла, вынужденная заново пережить те болезненные эмоции из детства. Сколько горьких слез я пролила, стоя перед зеркалом – словами не описать. А сейчас мне казалось, будто я слышу, как плачет сама природа. Хоть ее плач был безмолвным, как обычно бывает у тех, кто давно уже сдался.

То ли на радость, то ли на беду – наши работяги еще ничего толком не успели сделать. Только выкорчевали деревья, и то на гораздо меньшем участке, чем предусматривал план застройки. Местные жители упорно мешали проведению работ, устраивая пикеты и забрасывая власти соответствующими обращениями. Неудивительно, что в итоге те не выдержали давления и пошли в отказ, несмотря на все наши предыдущие закрепленные нехилыми откатами договоренности. Уж если что и подводит в коррупционных схемах – так это то, что при малейшем шухере никто никому ничего не должен. Ну, вот и как тут проявить себя?

Кстати, посторонних, которыми меня пугал Вавилов, я на площадке не обнаружила. Мне вообще не спешили навстречу.

– Ну, дальше я сама, Надежда Дмитриевна. Спасибо, что проводили.

– Да не за что. Ты уж тут разберись. Только посмотри, что сделали, ироды!

Я не очень понимала, почему старушка решила, что я на стороне местных. Даже как-то неловко ее разочаровывать, но придется.

– Угу…

– Так, а на граффити ты смотреть не пойдешь? Я – обязательно.

– Может быть, потом. Сейчас у меня рабочий день.

– Ох! Ну, иди, иди тогда. Дорогу назад отыщешь?

– Меня подбросят.

По крайней мере, я на это очень надеялась. Надев каску, зашагала по выстеленным прям на земле доскам к вагончику. Мимо кранов и бетономешалки, которая здесь, казалось, стояла для вида. Взгляд остановился на залитом фундаменте на месте будущего коттеджа, как тут мне навстречу все же соизволили выйти:

– Я кому сказал, это частная территория! А ну-ка…

– Доброе утро. Дарья Ковалева. Вас предупредили о моем приезде.

– Ох, не ждал, что вы… – непонятно отчего засуетился прораб.

– Что я?

– Что вы так быстро нагрянете.

– Я приехала еще вчера. Что тянуть кота за хвост? Рассказывайте, как вы докатились до такой жизни, – хмыкнула, кивая на простаивающую без дела технику.

– Ну, так вроде ж я отчитался перед...

– А теперь повторите мне, – придавила мужика взглядом. – Не хочу упустить деталей.

За разговором незаметно преодолели путь до вагончика. Отсюда на объект открывался совсем другой вид. Туда-сюда сновали рабочие, правда, непонятно зачем. Стройка стояла. У нас было официальное предписание. Ну не додумались же эти идиоты его нарушать, когда вся округа буквально кишела охочими до сенсации журналистами?

Первым моим распоряжением стало – свалить всем на хрен. Остались только сторож, мы с прорабом да охраняющие стройку дворняги.

Я еще раз просмотрела документы, но мне не удалось узнать ничего нового. Разрешение на строительство отозвали – это мы оспаривали. Но ко всему прочему с каждым днем повышался риск, что и решение о переводе соответствующих земель из одной категории в другую отменят. Потому что благодаря Страннику вокруг этой темы поднялся такой невообразимый шум, что местные чинуши были бы дураками, если бы не попытались прикрыть свою жопу. Риск, что об их самоуправстве узнают на самом верху, увеличивался с каждой минутой.

– Василь Николаич, там это… Опять журналисты.

Прораб, чертыхаясь, тяжело встал. Но я остудила его порыв.

– Этих я беру на себя.

Открыв пудреницу, я убедилась, что выгляжу на все сто, и выскочила из вагончика. К удивлению, на улице было гораздо теплее, чем внутри. Я успела порядком замерзнуть и теперь с удовольствием подставила лицо солнцу.

Журналистов было немного. Только это ровным счетом ничего не значило. Во времена соцсетей СМИ просто перепощивали друг друга, и новости распространялись со скоростью лесного пожара.

– Добрый день. Дарья Ковалева. Исполняющий обязанности исполнительного директора ООО «ГорСтрой». Я могу вам чем-то помочь?

– Как вы прокомментируете обвинения местных жителей в незаконной вырубке заповедного леса?

– Опасения местных жителей абсолютно понятны. Но, смею вас заверить, беспочвенны. Началу строительства предшествовали долгие экспертизы, а также публичные слушания, на которых мы не услышали никаких возражений. Это зафиксировано в…

– По нашим данным, никаких слушаний в реальности не было, – выкрикнула малосимпатичная женщина, тыча в меня крошечным микрофоном в меховой шубке.

Конечно, их не было. Потому что на них обычно никто не приходит!

– Ну, конечно же, были, – улыбнулась я. – Что зафиксировано в соответствующих документах…

Несколько следующих минут разговор крутился вокруг бумажек. На меня нападали – я отбивалась. Андрей был прав – уж что я умела – так это врать и притворяться.

– Как вы относитесь к тому, что в дело незаконной вырубки леса вмешались даже мировые звезды уровня Странника?

– Я рада, что столько людей, в том числе и, как вы выразились, мировых звезд, неравнодушны к вопросам экологии и природоохраны. Смею вас заверить, наша компания полностью разделяет их ценности. В своей работе мы используем только экологичные природные материалы. У нас полностью «зеленая» застройка. И если бы ее не приостановили, вы бы имели наглядную возможность в том убедиться.

– Как зеленая стройка соотносится с вырубкой реликтового леса?

– Вы вводите своих зрителей в заблуждение. Речь идет о территории, подлежащей рекультивации. Мы обязательно высадим новые деревья и озаботимся созданием рекреационных зон. Это стандартная практика для такого рода проектов. Реликтовые леса вне опасности. Никто бы не выдал разрешения на строительство в пределах природоохранных зон. Думаю, я удовлетворила ваш интерес. Простите, но я вынуждена вернуться к работе.