О моем перерождении в сына крестьянского 2 (СИ) - Нейтак Анатолий Михайлович - Страница 26

Я моргнул.

«Вот, значит, как выглядит грань вырождения?»

— А что насчёт распределения по возрасту? — тихо спросила Лейта.

— М-м… из 168 взрослых моложе полувека 73, от 51 до 100 — 64 человека, от 101 до 150 — 30.

Несложный подсчёт дал столь же несложный вывод. Только один взрослый в роду старше. И он сейчас сидит за одним столом с нами.

Это при том, что типичные дворяне-маги, без целительских классов, но перевалившие за порог полусотенного уровня, могут рассчитывать на удвоенный срок жизни. А уж если берегут здоровье и не скупятся на оплату услуг именно что целителей…

— А тебе сколько лет?

— Чуть меньше двухсот.

— А если… подумать? — почти шёпот. — Припомнить как следует?

Малдейг сглотнул.

— Мне… двести сорок восемь.

— Хорошо сохранился, — голос Лейты совершенно бесцветен. — А теперь скажи-ка, х-х-хранитель-С-с-советник… сколько сейчас в нашем роду тех, чей класс не имеет в названии слова «жертвенный»? Стоп! Уточню: сколько таких в роду, если не считать нас двоих и тех, кто ещё не достиг двадцать пятой ступени?

— …

— Вообще никого, да?

— …

— А твой класс как называется?

— Милосердный Целитель Ассуров.

Ответ вылетел самую малость слишком быстро. Как заранее заготовленная ложь.

— Точно?

— Да.

— Гм. Скажи-ка мне ещё вот что… как ты связываешься с Багровыми?

— Никак.

— А если подумать?

— …

— Знаешь, Лидер, — закрыв глаза, протянула Лейта, — начни-ка с ним ты. Своими методами. А то я сейчас слишком зла. Но я к тебе непременно присоединюсь, как только чуть успокоюсь.

— Хорошо, — и Малдейгу, не меняя тона. — Раздевайся.

Уж не знаю, на что он рассчитывал, но стоило ему дёрнуться в попытке использовать соматический компонент чар, что однозначно определялось по движению его ауры, как он тут же задёргался по иной причине. Да так, что со стула рухнул.

Не удивительно. Мало того, что моя боевая подруга вжарила по нему электроударом через тихонько подведённые щупальца (при помощи которых она вообще-то в основном проверяла правдивость), так ещё я иллюзиями добавил. А иллюзия головокружения, совмещённая с иллюзией слепоты, иллюзией жара, как будто запекающего тело в гигантском костре, и в качестве финального аккорда — иллюзией паники…

Тут не только чары активировать не сможешь, тут как бы имя своё не забыть.

На что вообще рассчитывал этот ублюдок? На то, что мы с Лейтой вроде как не держим его под распальцовками? Ну так я, сюрприз-сюрприз, с самого начала карьеры мага предпочитал безмолвный и безжестовый каст. Мне даже переучиваться не пришлось, я с самого начала пользовался чисто аурным чародейством… соответствуя тем самым лучшим стандартам магов-боевиков. И держал его, так сказать, в перекрестье прицела не с начала разговора, нет — аккурат с момента «сам пойдёшь или потащить?».

Моя подруга, на меня глядючи, хотела бы повторить мои достижения на ниве чисто аурного волшебства или хотя бы приблизиться к ним, да вот беда: многолетняя, въевшаяся привычка портила всё дело. Но она достаточно быстро нашла выход. Львиная доля чар Ассур требует касания либо хотя бы жеста? Ну и ладно, ну и пустяки: можно ведь касаться цели не только руками. На что ей щупальца-то, м? Вот именно. Щупальца ей на всё. Причём если есть время, а конкретно сейчас у неё время было, она может натуральный захват территории устроить. Мимикрирующие отростки её живого костюмчика могут быть тоньше волоса и прочнее металла, их незаметность для магического восприятия помогал оттачивать я сам — а я не худший Наблюдатель, без ложной скромности скажу…

В общем, Малдейгу едва ли удалось бы что-то изобразить даже против кого-то одного из нас. А уж чтобы сделать что-то против двоих сразу… без шансов. Просто без шансов.

Зря уродец не ходил в Лес и не тренировал безжестовый безмолвный каст.

Не то чтобы ему это помогло. Один против двоих при условном равенстве сторон — расклад паршивый, заведомо проигрышный.

— До чего не люблю раздевать мужчин, — вздохнул я. — А ведь придётся.

— Давай я его раздену.

— Нет уж. Спасибо, но сам справлюсь.

…что могу сказать о дальнейшем? Ничего хорошего. Я держался за свою маску хладнокровного профессионала потрошительства только за счёт жесточайшего контроля собственных эмоций. Лейта, как мне кажется, тоже что-то этакое мутила с гормонами и не только. Хотя часть допроса она провела на чистом, как дистиллят, бешенстве. Учитывая, что сладкая парочка из Сарнеди и Малдейга творила… если честно, мне тоже много чего захотелось сделать с ещё живым членом парочки.

И я не стал ограничивать свою фантазию.

Могли ли мы обойтись чем-то помягче? Обязательно ли следовало применять комбинированные пыточные иллюзии с ментальным давлением и частичной сенсорной депривацией, в то время как Лейта очень аккуратно оплетала своими истончёнными до паутинной толщины щупальцами мозг хранителя-Советника, блокируя часть его способностей к самоконтролю? Такой ли уж жёстко необходимой мерой стала духовная синхронизация, при помощи которой параметр воли Малдейга оказался снижен не то что до нуля, но, скорее, даже до отрицательных величин? И стоило ли даже после всего этого пихать ему в… ну, не важно, что, как и куда…

Проблема в том, что если ответить на все вопросы скопом — нет, не могли обойтись чем помягче. И с эти штуки с мозгом, и дебаф на волю — всё пригодилось. Вот разве что запихивание всё же оказалось…

Но мы же не могли знать это заранее, верно? Верно!

И кратковременную память Лейта ему потом стёрла. Так что из состояния визжащего и слабо подёргивающегося куска мяса Малдейг вышел, пусть и не без последствий. Минимум одну особенность мы ему сломали необратимо, превратив в её же негатив. Но иначе просто не получалось.

Потому что ассенизатор — тоже профессия очень востребованная. Хотя и не особо престижная. А этот нужник давно требовал капитальной чистки. Можно сказать, вопиял.

Без эвфемизмов? Что ж, можно и без них.

Разум хранителя-Советника оказался той ещё матрёшкой, поэтому я не стану излагать содержимое всех тех оболочек из откровенной лжи, полуправды и дезинформации, которые были наверчены на ядро его истинной сущности. Перейду сразу к кошмарам наяву.

Для начала, настоящий возраст Малдейга превышал названные им 248 почти втрое. Вот так вот, ага. За семь веков перевалило поганцу. Да и Сарнеди со своими 708 от кузена не сильно отстала. Как они умудрились столько протянуть? О, самое краткое объяснение укладывается в три слова: услуги Багрового Ковена. Если ты Ассур, знающий ритуалиста, не столько просто хорошего, сколько специфичного, и если ты придёшь к нему с жертвенным целителем Ассуров, имеющим ступень за полсотни, а затем устроишь так, чтобы приведённая овечка в правильных условиях начала попытку цветения, то недосформированного духа Жизни можно съесть. Ассимилировать собственным духом.

С бабушкой Лейты бывшая глава именно это и проделала, ага. И ещё много, много с кем ранее…

Больно быстро отмучилась тварь. Впрочем, если бы Сарнеди начали воздавать за всё содеянное сторицей, по принципу око за око, пришлось бы убивать её минимум лет двадцать. И не через расстрел в режиме нон-стоп, а более креативно. В общем, сдохла — и хорошо.

Остаётся утешаться тем, что своими хитрыми методами пролонга это ископаемое изгадило себе возвышение (а иначе за такой-то срок давно должна была взять восьмидесятую ступень как минимум), а возможно, и душу повредило. Хорошо бы, если так! Потому что если пресловутое кармическое воздаяние придумано не для таких, как она и Малдейг, то я вообще не знаю, для кого оно существует. Десяток тысяч циклов перерождений в кольчатых червях, аскаридах, глистах и пиявках — самое оно.

Хотя Коцит навечно был бы лучше. Для предателей рода-то.

Чтобы страдали и отлично помнили, за что.

Возвращаясь к Багровому Ковену: как ни печально признавать, но в какой-то мере Сарнеди со своим хранителем-Советником являлись также жертвами. Потому как в замечательной организации, на которую они отпахали не одно столетие, числятся три примечательные персоны, которых можно назвать истинным главой рода, его десницей и шуйцей соответственно. Против них бывшая «глава» не смела и пикнуть, ибо участь предыдущих подстановочных «главы Ассур и его хранительницы-Советницы» имели несчастье наблюдать из первых рядов. В качестве наглядного урока о плате за неповиновение.