О моем перерождении в сына крестьянского 2 (СИ) - Нейтак Анатолий Михайлович - Страница 25

…Чем выше ступень целителя, тем больше у него или неё преимуществ. Дольше срок жизни, крепче здоровье, лучше самочувствие, внешность опять же… но когда с тобой начинает происходить что-нибудь действительно мерзкое, все эти преимущества разом обращаются недостатками. Самым отвратительным преимуществом, само собой, оборачивается живучесть. Даже очень крепкий Авангард помер бы от того, что Лейта делала со своей бывшей главой, на третьей минуте. Ну, максимум на четвёртой. Банально не выдержало бы сердце. А вот Сарнеди протянула и семь минут, и десять, и все четырнадцать.

Половина набежавшей толпы разбежалась, оставляя на траве свой ужин. Остались только те, у кого нервы и желудки действительно крепкие.

Шелари спрятала лицо у Гариха под мышкой. А тот её обнял, ласково поглаживая.

Но стоял, зажмурившись. И очень, очень бледный. Как и Малдейг. Этот ещё держал марку, но что-то мне подсказывало: хранитель-Советник желает бывшей главе протянуть подольше.

Потому что чем дольше она держится, тем сильнее оттягивается момент, когда Лейта займётся им.

Кстати, у меня есть подозрение, что моя боевая подруга не просто истязает истязательницу. За всё хорошее в течение многих лет, так сказать. Есть у меня и менее… приятное подозрение.

И лучше его проверить поскорее.

«Ты не слишком ли увлеклась?»

«А?.. Вейлиф? Я…»

«Да. Это я. И повторю вопрос: ты не слишком увлеклась?»

«…слишком. Ты прав. Пора заканчивать. И так уже… да и…»

Последний вопль Сарнеди захлебнулся булькающим, влажным кашлем. И стих. Последовало ещё несколько неприятных звуков: чавкающих, хлюпающих, скребущих и сосущих. Спустя полминуты Лейта отступила на пару шагов и направила на останки побеждённой раскрытую ладонь, отчего те словно объяло незримым пламенем… или скорее накрыло областью ураганного гниения.

«Принудительный Апоптоз, — прокомментировала подруга. — Обычный, не Великий. Образцы я уже взяла, так что можно спокойно растворять органику. И… спасибо, что остановил».

«Не за что. Обращайся в любое время».

«Всё равно спасибо. Я… знаешь, я ведь её подлечивать начала. Чтобы протянула подольше. Я… не обрадовалась такому знанию о себе».

«Подозреваю, что мог бы на твоём месте сделать и кое-что похуже».

«Ты⁈»

«Я. А что я, не человек?»

«Но ты же… стремишься к свободе».

«Да. И что?»

«Ты добрый!»

«К тем, кто достоин моей доброты. А к тем, кто нет… та троица людоловов сдохла медленнее, чем им бы того хотелось. И жалеть их я не собираюсь. Никогда».

«Я тоже. Я… тоже».

Закончив с останками Сарнеди, Лейта, не нагибаясь, одними своими щупальцами забрала трофеи: артефакты и украшения (платье — ну, то, что от него осталось — разложилось вместе с прочей органикой). После чего использовала ещё одно заклинание, заставившее рассыпаться сероватым прахом уже кости. Последний взгляд, как последняя дань прошлому. И вот победительница поворачивается к толпе.

Всякие следы боя с её совершенного лица давно исчезли.

— Свидетельствуйте победу Лейты, новой главы рода Ассур! — воскликнул Малдейг.

Толпа ходоков загудела:

— Свидетельствуем!

— Долгая лета роду и главе!

— Слава победительнице!

— Поздравляем!

— Свидетельствуем!

Тоже очень по-людски. Совсем недавно они роптали на излишнюю жестокость (да, глухо — и всё же я-то слышал!). Но вот перед ними победительница кровавой схватки, притом невероятная красотка, даже по меркам Ассур. И они уже дружно поздравляют её. А Сарнеди…

Vae victis, как говорится!

Причём первым переобулся её же хранитель-Советник. Восхитительный тип. Мерзкий, но в своём роде, мнэ… совершенный. Как скорпион или рыба-удильщик.

Ещё и физически — красавчик. Типичный Ассур. Разве что привычный презрительный изгиб губ его портит; впрочем, с тем же успехом можно сказать, что эта вот привычка кривить губы делает его образ завершённым. И выделяет среди прочих стандартно-мужественных Ассур. Индивидуализирует.

Жаль, что сворачивать ему нос набок бесполезно.

С другой стороны, можно повторять процедуру сворачивания носа снова и снова! Бессмысленно, да: и в силу того, что самоисцеление всё исправит, и в силу того, что обезболивающие чары устранят неприятные последствия практически сразу… а чтобы мишень негодования прочувствовала всё как надо, потребуется нарушить концентрацию целителя — что невозможно без серьёзных калечащих пыток. После которых Ассур, конечно, тоже восстанавливаются, но…

Зато врезать кулаком по мерзкой смазливой роже приятно само по себе. Психологически.

Кстати о психологии.

— Осуждаете? — спросил я Шелари с Гарихом, пока вся толпа втягивалась обратно в лагерь. Спросил тихо, используя свою магию для приватного разговора в толпе. Так сказать, уединение втроём. Причём даже не встречаясь взглядами.

— А если да? — спросил Авангард. Почти агрессивно, надо сказать. Не в последнюю очередь из-за того, что Шелари до сих пор цеплялась за его левую руку.

Умница, Ершица. Приручает парня. Понемногу, но правильными методами.

— Тогда я посоветую вам немножко отложить вынесение приговора. И посмотреть сперва на одно примечательное… дело. Из-за которого Лейта вытащила свою бывшую главу столь неудобным способом.

— Что за дело? — насторожилась Шелари.

— Увидите.

…и они увидели. Хотя вассалы не очень-то хотели пускать посторонних в палатку, но короткое «они со мной» из уст новой главы рода решило проблему в зародыше.

— Вейлиф, помоги, пожалуйста.

— Могла бы и не просить.

Шелари и Гарих тоже взялись помогать. Правда, оба как-то не рвались извлекать иглы из живых тел привязанных к столбам, отчего двинулись к той юной Ассур, на которой не было закрывающей глаза повязки. То есть сначала двинулись оба, но Ершица быстро вспомнила про женскую солидарность и чуть ли не пинками погнала Гариха прочь — искать одежду привязанных и вообще чтобы не смел пялиться.

Мы же с Лейтой поделили обязанности. Я срывал повязки и рассекал Мистическими Зарядами верёвки, что удерживали Ассур, тогда как боевая подруга, предварительно обезболивая раны, выдёргивала из них иглы. Благо что покойная не успела разойтись и работы ей создала не так уж много.

— Часто у вас происходило… такое?

— Регулярно, — буркнула Лейта.

— И почему вообще…

На вопрос невольно ответила Шелари, которой что-то шепнула освобождённая ею девица. И которая во весь голос возопила:

— Потому что ты не достигла двадцатой ступени в срок? Только поэтому⁈

Освобождённая шепнула что-то ещё совсем уж тихо, опуская голову и пряча лицо за густыми — спасибо крови Ассур — прядями волос.

— И ничего ты не… не такая! — рявкнула Ершица. Отчего её собеседница вздрогнула и съёжилась. — Ой, извини. Я не хотела тебя пугать… тише, тише. Всё кончилось. С-с-сарнеди не вернётся.

Шепчущий вопрос.

— Точно не вернётся. Я сама видела, как эта… с-с-сдохла. Не плачь! Всё будет хорошо…

«А вот для этого ещё предстоит потрудиться»,– подумал я.

Как в воду глядел. Хотя для таких выводов никакие пророческие таланты не требуются, довольно простого здравого смысла.

Спустя несколько минут, когда освобождённые вместе с Шелари и Гарихом покинули палатку, а внутри остались только мы с Малдейгом да Лейта, новая глава Ассур активировала чары глушения звука.

— Глава желает получить отчёт о состоянии дел рода?

— Чего глава желает… об этом потом. Но начнём, пожалуй, с отчёта, да-а-а…

— А разве… — косой, но весьма многозначительный взгляд в мою сторону.

— Не беспокойся, — промурлыкала Лейта. — Я, как недавно выяснилось, склонна… увлекаться. А мой Лидер способен меня… одёргивать. Так что хоть он и не Ассур, его присутствие в твоих интересах.

Бросив на меня ещё один взгляд, хранитель-Советник сказал:

— Понятно…

— А раз понятно, излагай.

— М-м… на данный момент в роду состоит 168 взрослых, имеющих класс, 31 юный член и 40 детей, не принявших судьбу. Из имеющих класс… не считая нас двоих… только 14 преодолели порог 50-й ступени и ещё 45 находятся между 40-й и 49-й. Остальные… менее развиты.