Запретный плод (ЛП) - Ричардсон Аманда - Страница 12

Черт возьми.

Этот запах. Он напоминает мне о ней.

Он не дает мне спать по ночам, разносится по дому, напоминая о том, как сладко она пахла. Этот запах заставляет меня пульсировать в моей руке в душе, пока я представляю, как проскальзываю между ее ног и заставляю ее снова издавать эти звуки.

А потом я чувствую себя настолько виноватым, что несколько дней после этого полностью избегаю ее.

Когда я открываю глаза, Зои смотрит на меня, нахмурив брови. — Почему ты хочешь поехать? Ты никогда раньше не предлагал мне пойти на концерт.

Если не считать совместных ужинов и завтраков, то есть иногда, мы с Зои не особо общаемся. В основном это моя вина. После Каталины она поступила на первый курс в Крествуд, и я брал дополнительные занятия, чтобы не оставаться с ней дома наедине. И все свободное время она тратила на учебу, гуляла с друзьями и занималась собой.

Ночь в Каталине была забыта. Мы жили дальше, создав удобный союз. Я никогда не пытался просить большего, не лез в ее жизнь, разве что по необходимости. Мы были просто соседями по комнате.

— В свое время мне нравилось ходить на шоу, — говорю я ей, подрагивая губами.

Она слабо улыбается.

— Хорошо. Я разрешу тебе помочь только в этот раз. И если уж на то пошло… — Она шумно вздыхает. — Я очень ценю все, что ты делаешь. Даже когда ты - властная заноза в заднице.

Я смеюсь. — Ничего не могу с собой поделать.

— О, пока не забыла, вот вчерашний чек, — говорит она, доставая его из заднего кармана.

Она носит его с собой со вчерашнего дня?

Мои губы дергаются, когда я беру его у нее, не зная, бросает ли она мне очередной вызов или я действительно собираюсь найти еду в этом чеке. Мои глаза сужаются, когда я разворачиваю его, сканируя слова по мере того, как они начинают обретать смысл.

— Это чек на услуги маникюрного салона, — медленно говорю я. — Мы не об этом договаривались.

— Нет, ты сказал принести тебе чек. Вот я и принесла тебе чек.

Клянусь богом...

Она откидывается назад и кладет обе руки на стойку позади себя, согнув локти. Мои глаза на полсекунды сами собой опускаются вниз, чтобы рассмотреть обнаженный участок кожи над ее пупком. Черт. Я возвращаю взгляд на нее, а она зажала нижнюю губу между белыми зубами. Она поймала мой взгляд. Прочистив горло, я делаю шаг в сторону и провожу рукой по волосам. На этот раз бороться не стоит, но я мысленно отмечаю, что впредь буду более точным.

Особенно если она собирается выматывать меня и давить на мои кнопки.

— Тебе нужно поспать, — говорю я сурово. Я отхожу назад, решив помыть посуду завтра, когда будет безопаснее и я останусь один. — У тебя раннее утро.

— Хорошо.

Ее глаза мечутся между моими, как будто она чего-то ждет.

Я не потакаю ей.

— Спокойной ночи, Зои, — говорю я ей, поворачиваюсь и выхожу из кухни.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА

ШТОРМ

Зои

Когда я заканчиваю сочинение, уже два часа ночи, но мой мозг, кажется, никогда не устает настолько, чтобы заснуть, и сдается только тогда, когда я поддаюсь чистому, безоглядному изнеможению.

Я не помню, как это - не уставать.

Но между школой, Скотти и моими друзьями, с которыми я в последнее время вижусь все реже из-за нагрузки, у меня почти ни на что не остается времени.

Именно я планирую все посиделки и встречи - с Орионом, другими людьми, Лейлой или Скотти. Я также участвую в работе клуба по подготовке к судебному процессу в университете Крествуд, и это отнимает у меня три вечера в неделю. Не говоря уже о том, что я продолжаю готовиться к LSAT.

Проще двигаться и быть занятым, чем сидеть и думать. Потому что обычно все заканчивается тем, что я представляю себе будущее без родителей. Свадьбы без отца, который поведет меня к алтарю. Рождение детей без понимания двух людей, которые меня вырастили. Добиться успеха и не иметь никого, кто мог бы поблагодарить, написать или позвонить... потому что их больше нет.

Это так пугает меня, что иногда я думаю, что лучше бы я присоединилась к ним, чем жила без них.

Я делаю глубокий вдох и готовлюсь ко сну, игнорируя зов своего настольного компьютера, хотя знаю, чем хочу заниматься. Не успеваю я оглянуться, как мысли убегают от меня, затягивая в проект, который я начинала и бросала миллион раз, - единственное, чего я с нетерпением жду, когда у меня появляется свободное время. После того как я готова ко сну, я подхожу к своему столу и открываю документ, который я медленно дополняла в течение многих лет.

После смерти родителей я начала работать над ним, но в прошлом году он занимал почти все мое свободное время. У меня почти не было времени на работу над ним, но когда я его находила... когда я чувствовала искру вдохновения... это было одно из лучших чувств в мире.

В моей книге Лили, главная героиня, - бедная, испытывающая трудности девушка из сельской деревни, которая случайно открывает портал в подземный мир вместе со своим лучшим другом детства Итаном. Конечно, чтобы усилить напряжение, Итан уже много лет влюблен в нее - в чем он признается довольно рано. Находясь в заточении, он пытается принести себя в жертву злодею, чтобы спасти ее. Злодей, демон, которому тысячи лет, предлагает ей зловещую сделку. До этого момента я не имела ни малейшего представления о том, как будет развиваться сюжет и что повлечет за собой эта сделка.

Я еще не написала большую часть книги, но мир уже создан, и Лили собирается отправиться в приключение вместе с Итаном. Они - команда. И все же... в их отношениях есть что-то неясное. Как будто меня внезапно осенило, где должна закончиться история.

Вместо того чтобы писать, я набрасываю следующую сцену между Лили и демоном.

Потому что внезапно мне все стало ясно.

Демон отпустит Итана, но Лили должна согласиться стать его невольной королевой.

Как я вообще могла подумать, что Итан - хороший выбор?

Я так увлечена записыванием своих идей, подпитываемая чистым адреналином и волнением, что почти не замечаю проливного дождя на улице. И только когда раскаты грома заставляют меня подпрыгнуть на фут в воздух, я смотрю в окно.

Каждый мускул в моем теле напрягается, когда небо озаряется молниями.

Черт.

Мое сердце начинает биться так быстро, что болит горло, и, когда в воздухе раздается еще один громкий раскат, я, спотыкаясь, поднимаюсь со стула.

Я могу справиться с дождем и небольшим ветром. Но если начнутся гром и молнии...

Сделав несколько вдохов, я пытаюсь успокоить свое бешено колотящееся сердце, пытаюсь рационально осмыслить бурю. Все в порядке. Это просто небольшой дождь, просто молния, немного грома...

Очередной удар заставляет меня задыхаться, едва не захлебываясь рыданиями. Я ненавижу это. Ненавижу, что такая простая вещь, как гром, может превратить меня в дрожащего, брызжущего слюной человека.

Ненавижу и то, что не могу от этого убежать. Куда бы я ни пошла в этом доме, я все равно буду слышать грозу.

У меня кружится голова, меня тошнит от тревоги, поэтому я сажусь на кровать и подтягиваю колени к груди, а пальцы сгибаю на задней поверхности бедер. Я опускаю голову на колени, закрываю глаза и раскачиваюсь взад-вперед.

Это совсем другое.

Этот шторм не такой, как прежний.

Это был несчастный случай. Разве не так сказали в полиции? Что они никогда не видели ничего подобного?

И все же я не могу отделаться от ощущения, что тону в своей панике - вода заполняет мои легкие, несмотря на то, что внутри тепло и сухо.

Каково было им?

Страх и печаль колют мне шею, когда в спальне меркнет свет, а в стенах раздается очередной громовой раскат. Я чувствую, как сила урагана сотрясает дом. Я ничего не могу сделать, чтобы остановить ее, и это делает меня... бессильной.

Чувствовали ли мои родители такое бессилие в день своей смерти?

Мое дыхание замирает, когда комната становится черной.

Нет.