Изгнанница. Искра Императора (СИ) - Лита Ксения - Страница 37

— Узнай, где лекарь, — отдал он приказ и получил ответ спустя несколько минут.

— У леди Анасты.

Натаниэль не стал ждать, направился в покои будущей Искры. Навещать больных — не нарушение этикета, особенно в присутствии целителя. К тому же, сам лекарь станет залогом того, что Анаста избавит его от новых претензий и озвучивания собственных страхов.

Император привык ходить размашистым шагом, но сейчас ему казалось, что он буквально ползет в сторону комнат будущей Искры. Хотя сама мысль об Анасте, как о своей Искре, вызывала в нем желание скривиться. С чего бы это? Она была сделкой, как до нее Альви. Все искры императоров были сделками.

Двери в комнату Анасты были плотно прикрыты, когда же Натаниэль их толкнул, оказалось, что они заперты на ключ. Он постучал, и услышал какую-то возню. Через минуту, может, меньше замок щелкнул, и целитель открыл дверь. Натаниэль успел заметить на постели бледную Анасту, и вдруг все его естество пронзила такая боль, что человеческое зрение, человеческое сознание разом выключилось.

Выбитые стекла, развороченная каменная стена, расправленные мощные крылья — все это словно обошло его стороной. Потому что он уже летел в Лавуаль, к своей Искре, с которой произошло или должно произойти что-то ужасное. Дракон так чувствовал, дракон рвался к ней.

Чтобы спасти.

Путь императора обычно занимал около трех часов. Огромные крылья позволяли преодолевать быстро большие расстояние. Сегодня он достиг перевала Элирона за час или меньше. А затем столкнулся с настоящим адом. Эти горные вершины никогда не славились гостеприимностью, за это Лавуаль и не любили, но с такой бурей Натаниэль еще не сталкивался. Сама природа словно потеряла разум. Или ее что-то потревожило?

Не раздумывая, Натаниэль врезался в серую пелену, которая даже дракона лишала зрения. Его огромного зверя швыряло из стороны в сторону шквальным ветром, но впереди ярчайшим маяком светила путеводная звезда. Искра. Искра звала Натаниэля, в его ушах призывным голосом сирены пела магия, связавшая императора с одной единственной женщиной.

Что Альви забыла в этой мгле, на горном склоне, он не представлял, да это было и не важно. Важной была лишь она сама.

Дракон наконец-то увидел огонек, который все время звал его, и резко спикировал. Сев на землю, едва не ободрав бок о заметенные снегом острые камни, зверь принялся копать. Осторожно, словно от этого зависело само его сердце. А может и зависело, он уже ничего не соображал от беспокойства и бессилия. Только бы успеть! Потому что искра — его Искра! — потихоньку угасала, а зов становился все менее различимым.

Все-таки расчистив снег, дракон жалостливо зарычал: Искра была без сознания, в ней едва теплилась жизнь. Тогда зверь зажег собственное пламя, соединяя их магию. Он вливал и вливал в нее драконье пламя, и девушка вдруг дернулась, хватанула воздух ртом и закашлялась. Тогда зверь аккуратно сжал ее в лапах, поднялся в небо, но успел пролететь всего лишь до ближайшего холма: потраченная магия давала о себе знать. Поэтому он решил ползти, и полз ровно до того момента, когда увидел мост перед замком. Только тогда он рухнул в снег и затих.

Аглая

Я проснулась от странного ощущения. Странного и волшебного: нечто подобное бывало под Новый год, а точнее, первого января. Когда в школе каникулы, у всех праздники, а ты открываешь глаза и точно знаешь, что никаких уроков, никуда не нужно идти, а под елкой ждут подарки от мамы и папы. Уютное, умиротворенное спокойствие, чувство родного дома. Учитывая, что со времен детства со мной такого не бывало, я решила просто позволить ему быть и не открывать глаза. Потому что кто знает, что меня там ждет…

Я помнила, как падаю в снежную пропасть, как меня накрывает с головой и как приходит темнота. В этой темноте не было почти ничего, кроме одного мерцающего огонька, он то отдалялся, то приближался, то становился сильнее, то почти угасал, а потом в меня хлынуло настоящее пламя, я распахнула глаза и увидела дракона. Точнее, Натаниэля: я его сразу узнала, он подхватил меня из этого снежного ада и вытащил на поверхность, потом я снова потеряла сознание и проснулась здесь и сейчас. Какой странный сон!

Надо будет сказать адмиралу, что если он вздумает удрать от меня по склону, наши деловые договоренности не состоятся. Впереди меня ждала демонстрация лыж, надо было все-таки открывать глаза, и… в этот момент меня придавило рукой. Я так обалдела, что распахнула их сразу. И широко-широко.

Чтобы увидеть себя лежащей рядом с императором на постели, мы были укутаны одеялами, но он умудрился почти полностью выпутаться, поэтому я могла видеть не только его спину и придавившую меня руку, но и крепкие ягодицы и ноги. Пару минут я на это моргала: у меня был шок. Потом все-таки пришла в себя и начала отползать из-под лежащей на мне руки. Осторожно.

Как такое могло случиться⁈ Со мной! И что вообще произошло⁈

— Куда-то собралась, Альви?

Голос супруга раздался так неожиданно, что я подпрыгнула. Бы. Не лежи на мне его рука, а так я просто дернулась и вжалась в матрас.

— Ч-что произошло? — Собственный голос меня не слушался.

Пожалуй, впервые за все время пребывания здесь меня вышибло из равновесия, и я никак не могла его обрести. Пожалуйста, если все предыдущее не было сном, пусть это будет сном! Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!

— А что могло произойти между супругами? — поинтересовался император, приподнимаясь на локте. Выглядел он бледнее обычного, но в синих глазах привычно светился лед. — Мы интенсивно обменивались пламенем несколько часов, а потом заснули.

Он издевается⁈

— Интенсивно? — пискнула я. — Пламенем?

Это теперь так называется?

Натаниэль вздохнул.

— Альви, ты упала со склона. Что ты там делала, я уже выяснил. Равно как и то, что у тебя тут полный дом мужчин, — последнее он произнес как-то опасно, и отползти захотелось еще сильнее. — Нет ничего удивительного в том, что мы оказались в одной постели, потому что дракону и Искре так проще восстановиться: пламя перетекает из меня в тебя и обратно, мы становимся единой системой, за счет чего исцеляемся в разы быстрее, чем могли бы, не будь у нас этой особенности.

В голове, как кадры из кинофильма, замелькали эпизоды случившегося, один за другим. Сейчас, по мере того, как Натаниэль говорил, и того, как я просыпалась все больше и больше (попробуй тут не проснуться, ага), картина обретала все большую четкость. Земные ушли тренироваться в Якова, я осталась с Вальденом. Он…

— Что с адмиралом⁈ — вырвалось у меня.

Просто его-то точно спасать было некому. А он еще и на лыжах, и я, как инструктор…

Поток мыслей перебил взгляд Натаниэля: он стал очень, очень недобрым. Еще гораздо более недобрым, чем когда я только проснулась.

— Значит, тебя волнует его состояние, Альви? Это все, что тебя волнует⁈

Нет, еще меня волнует как из-под тебя вылезти. Несмотря на то, что император проснулся и подпер голову рукой, вторую он так с меня и не убрал. И давил. Рукой, взглядом, интонациями. Обычная история для него.

— Не все, — ответила я, — но как принимающая сторона, я несу ответственность за всех гостей.

— Которых ты позвала без моего ведома, — вкрадчиво произнес дракон.

— А должна была тебя уведомить? — Вместе с окончательным пробуждением в меня окончательно вернулась Аглая. — У тебя, насколько я знаю, своих дел предостаточно, чтобы еще грузить тебя деловыми соглашениями по Лавуалю. Который ты подарил мне.

— Пока еще не подарил.

— Но подаришь, когда извлечешь искру, — хмыкнула я.

Карты были раскрыты, отпираться не имело смысла, равно как и таить свои планы, о которых он уже узнал… от кого? От Беркинсона? От земных? От… Так что с Вальденом-то⁈

Я снова попыталась сдвинуться, но добилась только того, что рука Натаниэля легла на мое плечо. Обнаженное. Пальцы обманчиво-мягко сомкнулись на нем, заключая меня в капкан. Лучше бы он продолжал давить через одеяло, так, по крайней мере, меня не обжигало мурашками от его касаний. Огненными, растекающимися по всему телу и заставляющими волоски на коже вставать дыбом.