Тео. Теодор. Мистер Нотт (СИ) - "Hashirama Senju" - Страница 30

Нотт явственно себе представил, как Гойл пытается поднять листья, и поднимает целый ковёр. Эта картина его развеселила.

— В то же время, всё зависит от воли мага. Это ведь ваше собственное восприятие мешает вам превратить карандаш в червя, согласитесь, — она взмахнула палочкой, превращая карандаш в червя, и развоплощая чары.

— Да, профессор, именно так, — тихо подтвердил Тео. — Как мне быть с этим?

— Проявите силу воли, — жестко сказала она. — Ваша воля должна убедить вас, что перед вами предмет, карандаш, а не отдельно грифель и отдельно древесная оболочка. Иначе, если вы обнаружите, что ваш дом — это отдельные кирпичи в стенах, черепица и деревянные перекрытия, вы не сможете наложить на него охранные чары как на целый объект! Понимаете, о чём я говорю?

Тео вдруг осознал. От этого осознания у него даже закружилась голова и он сел на стул, схватившись за голову руками.

— Вижу, что вы поняли. Попробуйте.

Нотт нервно сглотнул слюну и встал, поставив ноги на ширину плеч. Взмахнув палочкой, он сосредоточился на образе червя, силой выгнав образ карандаша из мыслей. Моргнув, он понял, что флоббер-червь, естественно выглядящий, отвратительно-склизский, покрытый ворсинками, как виденный им однажды в утренней каше Малфоя, куда его подкинули Уизли в конце сентября, извивается на столе.

— Прекрасно, мистер Нотт, — улыбнулась профессор. — Теперь более сложные превращения.

В конце вечера, перед ужином Тео справился со всеми превращениями, которые «задолжал» за несколько недель, за что его поощрили несколькими баллами. Уже в дверях он вспомнил, что отработка его интересовала изначально другая — у Локхарта.

— Профессор, вы не могли бы мне помочь? — спросил он, перед тем как попрощаться.

— Конечно, мистер Нотт, а в чём дело?

— Вы не могли бы мне назначить отработку у профессора Локхарта?

Макогнагалл взглянула на Теодора поверх очков так, будто бы он сморозил невозможную ерунду.

— Вы показались мне умным юношей, Теодор. Зачем бы вам…

— Простите, профессор, мне просто хотелось бы задать Локхарту несколько вопросов по его обучению в Сорбонне. Почему-то на уроках он предпочитает цитировать свои книги или ставить сценки с Поттером, нежели чем обсуждать сколь-либо интересные темы.

— Вот как? Хм… Дайте взглянуть.

Макгонагалл призвала какую-то таблицу заклинанием и начала водить пальцем.

— Ужасный первый курс, — невпопад пробормотала она. — Пятнадцать отработок! И это только первые два месяца… ага. У профессора Локхарта уже несколько недель вечера проводит мистер Поттер. Назначаю вам отработку на завтра вместе с мистером Поттером в четыре пополудни у профессора Локхарта. Вы удовлетворены, мистер Нотт?

Тео поблагодарил профессора и убежал, чтобы успеть на ужин. Теперь осталось лишь понять, что именно он хотел бы узнать у Локхарта.

29 октября 1992, Хогвартс, Шотландия.

Всю ночь Тео ворочался. Сначала ему не удавалось уснуть из-за размышления, что он хочет узнать у Локхарта — и зачем вообще он напросился на отработку (конечно же, из-за источников магии, которые изучал Локхарт в Сорбонне по его же словам), потом — о том, как сложно устроен мир вокруг, и как чутко нужно действовать заклинателю, когда он сталкивается с необходимостью наложить чары, потом — о том, каким гением чар был отец Уизли, который, по слухам, лично зачаровал ту злополучную машину, на которой прилетели Поттер и Уизли…

В общем, выспаться ему не удалось.

Всё утро он то и дело клевал носом, за что был отправлен Спраут в больничное крыло — там Тео получил порцию бодроперцового зелья, пустил дым ушами и прокашлялся. Стало чуть легче.

После обеда он только и успел, что забежать в библиотеку, хлопнуть там Арчи, который мечтательно рисовал нюхлера в своём блокноте, вместо чтения пособий по уходу за мандрагорами (Тео тоже предпочёл бы не читать, благо, уже сделал это эссе раньше), и отправился к Локхарту.

По пути Тео прикинул, как всё же быть с настойчивым желанием Артура завести себе нюхлера. Ребята узнали в магазине в Манчестере, где побывали в августе, что школьные правила большинства школ запрещают брать нюхлеров и других «аттрактивных» питомцев с собой. В целом, поглядев на нюхлера вживую и чуть не лишившись цепочки, которую эти воришки разобрали по звеньям одним взглядом и скрыли в свои кармашки, Тео согласился с правилами. Гэмпу это всё показалось бесконечно милым и забавным (Нотт и Томас так не считали), но в итоге что-либо другое Артур покупать с грустным видом отказался, и в Хог они приехали без питомцев.

Конечно, можно было бы оставить питомца Артура дома, в Нотт-холле, где он скорее всего бы впал в спячку — или, пробравшись через возможные слабые пятна в защите особняка, сбежал бы в мир магглов. Это грозило штрафом и разбирательством для Ноттов, а лишних денег на штраф не было.

Размышляя об этом, Тео пришёл к кабинету Локхарта. Там уже стоял, переминаясь с ноги на ногу, Поттер в свитере маггловского покроя.

— Нотт? — вытаращился он. — Ты чего здесь делаешь?

Тео оглядел сокурсника критическим взглядом. В принципе ни один, ни второй не слишком интенсивно контактировали друг с другом. У Тео сложилась своя компания, круг общения на потоке, у Поттера — свой, куда входили Браун, Данбар и Малфой, с которыми старался не взаимодействовать Нотт… поэтому их общение было скорее эпизодическим. Однако, Нотт не мог не отметить, как странно смотрятся на Поттере явно вручную, с любовью связанный свитер (от кого? Родственников-магов?) вкупе с едва ли не дырявыми ботинками и протёртыми штанами. Под мантией, тоже не бедного, ручного покроя, откуда-то из Косого, в которой обычно ходил Поттер, этих особенностей одежды было не видно, но теперь они буквально бросились в глаза.

— Профессор Макгонагалл назначила мне отработку с Локхартом, — небрежно ухмыльнувшись, пояснил Тео. — Я усомнился в его компетенции, хочу задать ему ряд вопросов.

— Зря, — скривился Поттер. — В итоге он просто заставит нас подписывать от своего имени открытки. «Скоро рождество, а у меня тысячи поклонниц — и поклонников по всему земному шару, хо-хо!» — процитировал он Локхарта.

Ровно в четыре дверь открылась, впустив обоих мальчиков в кабинет Локхарта.

Тот явно занимался чем-то бесполезным. На помосте, где стоял его собственный стол, а рядом — горел камин, валялись обрывки бумаги, а сам Локхарт, будто бы не замечая, что-то бормотал себе под нос, держась руками за лоб, пока перо само скользило по бумаге.

— Нет, не то! — воскликнул он, а затем, наконец, увидел визитёров. — О, Гарри, ты уже пришёл! Как здорово, что ты соблюдаешь пунктуальность, — улыбнулся фирменной улыбкой Локхарт, доставая палочку. Пока он леветировал две высоких стопки конвертов, Поттер изобразил пантомиму тошноты.

— Профессор, а нам обязательно подписывать все эти открытки от вас? — спросил Нотт, не трогая перо.

— Я не назначал вам отработку, мистер Нотт, поэтому не могу сказать, насколько вы заслуживаете такую монотонную работу, — ровным, не придуривающимся голосом произнёс Локхарт. — Мистер Поттер поставил под сомнение статут Секретности, поэтому пятый раз занимается сизифовым трудом, — Локхарт ослепительно улыбнулся, наблюдая, как Гарри задыхается от гнева.

— Сизифов труд — это из античных мифов Греции? — подняв бровь, спросил Теодор. Локхарт кивнул. — Соответственно, вы… заставляете его каждый вечер подписывать одни и те же открытки?

— Именно так, именно так, мистер Нотт! — радостно воскликнул Локхарт. Теодор заметил, как Поттер аж продрал одну из открыток, которую уже успел подписать, пером. — Не стоит их царапать, Гарри! Такова цена минуты славы! Надеюсь, ты уяснил это для себя. О, Гарри, Гарри! Представь, как сильно тобой недовольны все твои однокурсники — ведь на уроках именно ты вновь и вновь в зените славы.

Поттер побагровел.

— Не останавливайся, Гарри. Пиши!

Нотт даже испугался этого вкрадчивого тона профессора. Поттера тоже пробрало, и он начал быстро-быстро подписывать открытки, даже не заботясь о том, что именно он царапает на них, и едва не на каждой оставляя кляксы.