Зови меня перед смертью (СИ) - Комарова Марина - Страница 14

Циланьский зверь извивался, вырывался, но сияющее кольцо уже замкнулось на его теле. Оно горело, обжигало, уничтожало все на своем пути.

— Шедонг! — закричал я, чувствуя, как дрожь пробирает до самых костей.

Но тот не обернулся.

Храм таял на глазах. Свет слепил, резал, не давал дышать. Вой сплелся с грохотом камней.

— Кто же ты такой, дзай тебя побери? — выдохнул я, сжимая так некстати начавшее ныть плечо.

Звездный свет вокруг полыхал, охватывая храм и зверя. Черные нити стягивались и стягивались.

Я смотрел на эту картину, чувствуя, как внутри все переворачивается. Жутко. От одного только вида хочется быть подальше. Но… нельзя.

Одновременно с этим было… интересно. Зрелище завораживало своей невероятной силой, красотой и жуткой гармонией. Ничего подобного в Дацзи мне не встречалось.

Пульсация нитей становилась все быстрее. В какой-то момент к горлу подступило странное ощущение смеси страха и восторга одновременно.

Но при этом было ощущение, что все идет не совсем так, как надо.

Вдруг Шедонг повернул ко мне голову. Чуть прищурился, будто что-то просчитывая.

— Каков твой уровень силы, Янжан? — резко спросил он резко.

От неожиданности я не сразу понял вопрос.

— Что-что?

— Твой уровень, — повторил он, и в его голосе не было места терпению.

— Третий уровень Золотого Ранга, — ответил я.

Шедонг кивнул, на лице ничего не отразилось.

— Хорошо, любая сила полезна, — бросил он, вновь обращая взгляд на храм.

Я застыл, пораженный его словами. Любая сила… что? Что это, дзай побери, значит?

Вообще-то это даже не уровень середняка! Я доказал свою ценность, но это прозвучало так, будто мне оказали милость, позволив дышать рядом.

Гнев вспыхнул жаркой волной, но тут же утонул в холодной реальности. Сейчас не время для разборок. Храм уже полностью затянут черной паутиной.

Шедонг поднял руку, направляя ее на храм. Я хотел спросить, что он делает, но слова застряли в горле. Черные нити змеями метнулись к его руке, обвивая до самого локтя. Тьма буквально хлестала с его руки, будто он сумел подчинить саму ночь. Это было не просто жутко — это выглядело… неправильно. Противоестественно.

— Шедонг, что ты… — начал я.

И подавился словами, когда он повернулся ко мне. Ладонь второй руки впечаталась мне в грудь. Боль пронзила с ног до головы. Черные нити с шипением метнулись с его руки и впились под ребра.

С губ сорвался крик от ужасного жара. Нити проходили сквозь кожу, опутывали кости, сливались с кровеносными сосудами.

А потом наружу хлынула моя сила. Нити засверкали жидким сапфиром, схлопнулись, уничтожая демона Тжу, фуцзишоу, циланьского зверя и…

Меня.

Конечности казались ватными, тело ныло от боли, а разум будто плыл в мутной воде. Я не сразу понял, что снова дышу. Издалека доносились невнятные шепотки, обрывки слов, чужие голоса. Тихо, непонятно — ничего не разобрать.

Я медленно разлепил глаза. Веки казались свинцовыми. Никогда бы не подумал, что может быть так сложно их поднять.

Надо мной раскинулась бесконечная тьма, глубокая и густая, как тушь, которой любил писать мой отец. В ней мерцали звёзды: яркие и горящие каким-то сумасшедшим холодом. Они казались ближе, чем обычно, почти до осязаемости.

С трудом пошевелив рукой, я понял, что лежу на чем-то относительно твердом. Относительно — не на камне точно, и это что-то не пытается меня убить. Потом дошло, что это песок. Тело не слушалось, каждое движение отзывалось туповатой болью.

Рядом что-то потрескивало. Прямо как костёр. Я повернул голову, мышцы протестовали, но надо двигаться.

Яркое пламя плясало, отбрасывая длинные тени. Меня окутал запах дыма и палёной древесины. Где-то в глубине сознания вспыхнула тревога. Что произошло после того, как я ударил по демону?

В голове было пусто, как после дня рождения Кейсенга, который тогда притащил вино из лавки на окраине столицы.

— Мы только попробовать, — заверил он, невинно глядя на меня.

Напробовались на столько кувшинов, что потом пришлось их прятать по всему Залу Крыльев, потому что именно в этот момент прибыла императорская проверка. На тот момент это казалось самой гениальной идеей.

Я попытался сесть, упираясь руками в землю. Голова закружилась, перед глазами поплыли звёзды с неба, смешиваясь с огнём костра. Стиснул зубы и выпрямился, глубоко вдохнув холодный воздух.

— Дзай… — хрипло выдохнул я.

Тишина. Только треск огня и шорох далёкого ветра. Но шёпотки больше не звучали. Они исчезли, будто никогда и не было.

Я обвёл взглядом место вокруг — мрак, чужие звёзды и этот костёр. И чувство, что я снова оказался не там, где должен быть.

Удалось разглядеть: где-то вдали темнели острые скалы, очертания которых напоминали зубцы гигантской пасти. Ветер шуршал по земле, поднимая песчаную пыль, словно вздохи умерших, растворённых в этом мёртвом просторе.

А с другой стороны виднелось то, что осталось от древнего города Шаонъэ. Как я оказался за его пределами? Пейзаж вокруг казался чуждым и враждебным, будто сама земля здесь была проклята.

Огонь костра трещал, подбрасывая в небо искры. Рядом с ним сидел Шедонг, скрестив ноги и слегка ссутулившись.

Минутку… Готов поклясться Творцами судьбы, что его не было тут ещё несколько секунд назад.

«Да, а что твоя голова совершенно здорова, сможешь поклясться тоже?» — хмыкнул внутренний голос.

И правда. Не мог же он соткаться из тьмы, в конце концов.

Пламя отбрасывало на его лицо рыжие блики, подсвечивая резкие скулы и губы. Глаза, тёмные как ночь надо мной, смотрели на огонь. Длинные волосы спадали на плечи, амулеты тихо звенели в такт ветру. На нём всё та же мятая, изношенная одежда, но теперь я заметил, как она странно сливается с тенями, словно Шедонг… не совсем человек. В какой-то момент даже показалось, что он — часть этого места. Как статуя, оставленная древнейшими временами. Словно сам песок и ветер слепили его из мрака проклятого города.

Что за чушь… Воображение разыгралось не на шутку. Просто он так сидит, свет падает — вот и всё. Если хорошенько получить по голове, то и не такое примерещится.

Но внезапно Шедонг повернул голову и встретился со мной взглядом. Его губы растянулись в тонкой усмешке.

— Ну что, как себя чувствуешь? — невозмутимо спросил он.

Я чуть поморщился:

— Словно по мне прошёлся торговый караван, а потом ещё раз… — честно признался.

Конечно, хотелось сказать, что все нормально, но я здраво оценивал нынешнее состояние.

Шедонг кивнул, будто именно этого ответа и ждал, и снова перевёл взгляд на огонь.

— По крайней мере ты не разваливаешься на части. Собрал как мог.

Я моргнул несколько раз, пытаясь осознать сказанное. В смысле на части?

Несмотря на общее ощущение измождённости, я не чувствовал той острой боли, которая была до этого. Я напрягся, вспоминая удар циланьского зверя, момент, когда меня отбросило о землю. Тогда казалось, что кости превратились в труху.

Нет, подождите, что происходит?

Пальцы дрогнули, когда я стянул с себя часть одежды, пытаясь рассмотреть грудь. Там, где должна была зиять рана, глубокая и рваная, кожа была лишь слабо затянута коркой засохшей крови и испещрена багровыми линиями, напоминавшими шрамы от старого ожога. Но боли почти не было. Только слабое жжение.

— Что за… — выдохнул я, не отрывая взгляда от зажившей раны.

Поднял глаза на Шедонга, который всё так же смотрел в огонь. Он не стал ждать моих вопросов.

— Я подлатал тебя. Ну как мог. С целительством у меня не очень. Поэтому, если где-то вырастет третья рука, не держи зла. А ещё добил фуцзишоу, — сказал он ровным голосом, будто это было делом пары взмахов клинка. — Когда храм начал рушиться, то оттащил тебя подальше. Да и самому там оставаться не хотелось, честно говоря. Тебя сильно задело, и, видимо, энергия фуцзишоу оставила на тебе свой след. Но все заживет.