Закон ученого - Силлов Дмитрий Олегович "sillov" - Страница 32

Задание было дурацким, зато простым. Скрутить проволоку, вплести в нее два патрона, обмотать тряпкой и, закрепив на голове командира, затянуть импровизированный венок.

Ну, кио и затянула…

Кречетов застонал от боли, когда патроны, вплетенные в проволоку, впились в виски.

Но расчет оказался верным.

Заблокированные воспоминания вернулись – и профессор ощутил черную волну ненависти к человеку, который когда-то был его учителем. Человеку, сломавшему ему жизнь и карьеру, присваивавшему себе его изобретения и – что самое главное – постоянно унижавшему его.

– Ничтожество, – скрипнул зубами Кречетов. – Ну, ничего. Теперь-то я точно доберусь до тебя, господин академик. Сейчас или никогда.

И скомандовал своему отряду:

– Подъем! Мы выдвигаемся к Припяти.

– Академик, как и я, сейчас представляет собой разумную колонию наноботов, – сказала Грета. – И уничтожить его обычным оружием не получится – пуля способна разрушить лишь несколько ботов, и хозяин этого даже не почувствует. В теории определенный ущерб ему может нанести гаусс-пушка последней модели, стреляющая направленным потоком фотонов, но здесь, в бункере, ее, к сожалению, нет.

– А что есть? – спросил Бесконечный.

– Из эффективного оружия против него – только «смерть-лампа» «мусорщиков», – отозвалась Грета. – Ее широкий луч, разлагающий любую материю, легко разрушит и наноботов. Но у «смерть-лампы» есть один недостаток…

– Медленный разгон луча, – кивнул я, пряча алый артефакт с памятью моих друзей в подсумок разгрузки. – Пока тот луч доберется до академика, он в какую-нибудь скоростную ящерицу превратится и свалит в закат, помахав нам хвостом на прощанье.

– Все верно, – согласилась Грета. – Но это всяко лучше, чем ничего. Здесь, в бункере, сейчас есть две полностью заряженные «смерть-лампы» пистолетного типа. Думаю, не лишне будет взять их с собой…

Оружие создателей Зоны, спроектированное в другой вселенной, было тяжелым, громоздким и на редкость неудобным. Понятное дело, не под человеческие руки его создавали. Но выстрелить из него было вполне реально, если немного приноровиться. Мне приходилось стрелять из него, и не раз, потому я не раздумывая взял одну «смерть-лампу», предложенную Гретой.

– Вторую себе возьми, – посоветовал Бесконечный. – А то мы, получается, до зубов вооружились, а ты вообще без ничего.

Грета покачала головой.

– Напоминаю: я, согласно трем законам, не могу убить человека либо причинить ему вред.

Циркач пожал плечами.

– Пацифизм штука хорошая до тех пор, пока тебя не начнут убивать. Мне кажется, так себе те законы, которые работают только в одну сторону.

– Тем не менее в моем случае они работают, – проговорила Грета.

– Ладно, я возьму, – пожал плечами Бесконечный, после чего «смерть-лампа» проплыла по воздуху и с трудом залезла бармену за пояс. – Ну и куда мы теперь?

Грета на мгновение задумалась.

– Я чувствую слабые прерывистые импульсы нанообласти в районе окраины Припяти. Скорее всего, хозяин там, если только борги не изобрели собственный нанообъект.

– Это вряд ли, – заметил я, пристраивая «смерть-лампу» к разгрузке двумя ремешками. – Все, что красно-черные могут изобрести, так это очередной плакат на тему очистки территорий от заразы Зоны и вступления в их распрекрасную группировку. На большее у них фантазии не хватит.

– Ну, вроде все понятно, – проговорил Бесконечный. – Пойдем, попробуем разложить этого академика на горстку дохлых наноботов…

Помимо дополнительного оружия в бункере Захарова нашлось и средство передвижения, на котором можно было перемещаться по Зоне, не боясь влезть в аномалию или оказаться в роли обеда для стаи голодных мутантов.

Мы вслед за Гретой прошли по длинному коридору – и оказались в гараже, где стояла «галоша». Данное транспортное средство «мусорщиков» действительно напоминало с виду экзотическую советскую обувь – массивный «носок» с двигателем и относительно высокие борта, защищающие пассажиров от пуль и осколков.

Впрочем, защита эта была так себе. Основной «броней» летающих «галош» было защитное поле, которое непросто пробить даже кумулятивным выстрелом из гранатомета – но лишь при условии полной зарядки аккумулятора двигателя.

Известно, что и двигатели «мусорщиков», и их «смерть-лампы» работали на ярко-синей энергии, которой в нашей вселенной просто не было. Отработанные «пустышки», аккумуляторы для хранения этой субстанции, в Зоне находили довольно часто. А вот полные, заряженные – крайне редко. «Мусорщики» не имели обыкновения терять их, разве что в результате атаки выронят.

Впрочем, атаковать гостей из другого мира, перемещающихся по воздуху на невидимых «галошах», тоже удавалось не часто – скорее, случалось наоборот. Вырвется из области полупрозрачного воздуха, зависшего над головой, невидимый луч, отследить который можно лишь по скользящей тени на траве, – и рассыплется сталкер, засмотревшийся на небо, горсткой серой пыли, практически незаметной на серой траве Зоны… Не любили «мусорщики» тех, кто задирал головы: вдруг кто увидит странное движение воздуха, стрелять начнет, а они с испугу потеряют что-нибудь ценное, типа полной «пустышки». Проще сработать на опережение – и лететь себе дальше разбрасывать по Зоне артефакты и аномалии, которые по сути есть не что иное, как отходы их высокотехнологичного производства…

Рулить «галошей» вызвалась Грета.

Никто не возражал – искусственный интеллект лаборатории Захарова всяко лучше нас знал, как управлять этим транспортным средством, которое, разумеется, рукастый ученый переделал «под себя», о чем нам Грета и заявила.

– Хозяин любил все делать сам, а что не сам делал, то модернизировал. В результате эта машина стала настоящим шедевром.

– Надеюсь, что этот «шедевр» не превратит нас в гору мяса, перемешанного с металлоломом, – с опаской произнес Циркач. И пояснил, слегка смутившись: – Просто я всегда летать боялся. Ни разу даже внутри самолета не сидел.

– Бывает, – флегматично отозвался Бесконечный. – Я вот, например, мотоблоков опасаюсь – говорят, они при неосторожном обращении с ними могут руку или ногу оторвать. Где я их потом найду, если они у меня невидимые?

И расхохотался, явно довольный своим чувством юмора. Правда, быстро заглох, ибо его громогласный гогот никто не поддержал.

Мы загрузились в «галошу», Грета нажала какую-то кнопку на пульте, видимо, дистанционно управляющую воротами, хорошо замаскированными снаружи.

Так и случилось.

Внезапно часть потолка спереди начала подниматься, словно крышка у большой бетонной коробки, внутри которой мы находились. И, когда она приподнялась метра на три, Грета резко стартанула, так что мы рефлекторно схватились за борта «галоши», которая пулей вылетела из своего подземного гаража.

Впрочем, мне это не помешало посмотреть вниз и увидеть, как часть почвы, плотно поросшей колючим кустарником-мутантом, медленно опускается на свое место. Оригинальное решение. Вряд ли кто в своем уме полезет в эти кусты с десятисантиметровыми шипами искать вход в подземный бункер академика. А если и полезет, думаю, его помимо шипов ждет еще немало сюрпризов, прежде чем он доберется до сокровищ Захарова…

– А нас никто снизу не собьет? – опасливо поинтересовался Циркач, когда «галоша», выйдя на высоту около шести-семи метров над землей, бесшумно понеслась над Зоной.

– Вряд ли, – сказал я, кивнув на лазурное поле, окутавшее наше транспортное средство сразу после взлета. – Это энергетическая защита, работающая по принципу «мы видим все, а нас не видно». То же касается и оружия: мы можем стрелять по врагу, а то, что летит в нас, уничтожается защитным полем, как только попадает в зону его действия.

– Все так, – подтвердила Грета. – Но, к сожалению, это поле пожирает энергию со страшной силой, а аккумуляторы у нас заряжены лишь на треть – давно не было поставок полных «пустышек» от сталкеров. Так что пока явной опасности нет, защиту я отключаю.