Ментальная кухня 2 (СИ) - Злобин Максим - Страница 2

Вжух!

От греха подальше, я выскочил из сознания Захара прочь. Так! Стоп! С плеча не рубить! Очень велик соблазн перепахать его мозги так, чтобы он до конца жизни считал себя дождевым червём или копиром, — думаю, в связке с Агафонычем нам такое по силам, — но нельзя! Нельзя оставлять никаких следов у него в голове! Надеюсь только, что я уже не наследил там самим фактом своего присутствия, ведь мало ли какие у полицаев есть методы?

Нельзя-нельзя-нельзя! Это лишь подтвердит его догадки! Но что же тогда теперь делать? Убить его и прикопать в лесочке? Обыграть всё так, что змей придушил? Фу, Василий Викторович! Что за мрачняк вам в голову полез⁈

«А я ведь предупреждал», — кинул в меня мысль сенсей и сразу же обрубил связь. Видно, тоже осторожничает и боится спалить дар.

— Ты поедешь со мной, Каневский! — Захар кое-как поднялся на ноги. — Или лучше называть тебя Каннеллони⁈

Хреново, конечно, не знать законы. Где-то Захар явно превышал должностные полномочия, вот только где именно? То есть… какая статья? Пункт там, параграф, вот-это-вот-всё? Да хотя бы формулировку знать…

По факту, Гачин-Мучинский не дал мне никаких вменяемых ответов. Является ли он сейчас при исполнении? Есть ли у него полномочия меня задерживать? Какие основания есть для задержания? В чём конкретно меня подозревают и так далее и тому подобное.

Но я всё равно решил не сопротивляться. Раз уж этот товарищ напал на след, то рано или поздно всё равно вернётся, и при этом будет подготовлен куда лучше.

Так что как по мне, единственный разумный выход сейчас — косить под дурачка. Изо всех сил строить из себя лапушку и не бесить господина полицейского. Ничем хорошим это явно не закончится. Возбухнёшь — значит рыльце явно в пушку, а так — оказывал содействие следствию, добропорядочный гражданин и опора общества.

— Захар Палыч, я же предъявил вам паспорт на змею, — в который раз повторил я. — И чек о покупке. Вы же не хотите сказать, что она приравнена к холодному оружию? Я не знал! Меня в магазине никто об этом не предупреждал, так что вопросы скорее к ним и…

— Да не при чём тут твоя змея!

— Захар Палыч, и всё-таки? — улыбнулся я. — Раз дело не в змее, может, объясните в чём именно дело?

— Обязательно объясню, — рявкнул тот. — Позже, — и в который раз принялся кому-то звонить.

Итак… Я был задержан и доставлен в одно из мытищинских отделений полиции. Махонькое такое, больше похожее на каморку участкового. Никаких камер предварительного заключения и решёток здесь не было предусмотрено, а потому я просто сидел на стульчике у стены и делал вид, что мне очень интересно: а что же это такое Гачин-Мучинский прячет за «ширмой»? Да-да, всё своё расследование на пробковой доске Захар занавесил простынёй в голубой цветочек.

— Алло⁈ — вдруг заорал он, как сумасшедший. — Дядя Лёша! Это я!

Спасибо динамику, ответ я тоже расслышал:

— Ты время видел? — спросил сонный голос.

— Видел, дядя Лёша! Время самое подходящее! Настал мой звёздный час! Я взял его! Взял!

— Чего? Кого?

— Его! Того самого негодяя! Помните мускулистого дальнобойщика, дядь Лёш⁈ Так вот я провёл расследование и…

И в ответ понеслись длинные гудки.

— Дядя Лёша⁈ — кажется, Захар был сейчас на волоске от того, чтобы заплакать. — Дядя Лёша⁈

Так… Кажется, что-то у Гачина-Мучинского пошло не по плану. А я тем временем продолжу следовать своему. А именно — не делать ничего и копить претензии к полицейскому произволу. Кто уязвлённая невинность? Я уязвлённая невинность. Может, есть смысл снимать всё происходящее на видео? Есть же у меня такое право, верно?

— Так, — чуть успокоившись, Захар сел за стол. — Будешь притворяться дальше или выложишь всё, как есть?

— Я не понимаю, в чём меня обвиняют. Честное слово, Захар Палыч, я бы и рад вам помочь, но…

— Ты-ы-ы-ы! — Гачин-Мучинский уставил на меня палец. — Я знаю, кто ты такой! Ты менталист! Подпольный! А-ну выкладывай, где ты прошёл инициацию!

— При всём уважении, Захар Палыч, но я неодарён. А даже если бы и был, то откуда у меня деньги на инициацию? В долгах, как в шелках, живу на катере, работаю поваром…

— Не пудри мне мозги! Я всё знаю! Я следил за тобой!

— Мне нечего вам ответить, Захар Палыч, — вздохнул я и в этот же самый момент зазвонил домофон.

Однако! Нет поздновато ли для посещений?

— Жди здесь, — сурово сказал полицейский. — И ничего не трогай, — а сам пошёл открывать.

Минуло тяжкое, даром что недолгое ожидание, я услышал крик:

— Солнцев моя фамилия! — и в комнату ввалился человек.

Высокий, тощий, лет сорока с небольшим, с острым длинным носом и небольшой залысиной на висках. Одет человек был весьма эксцентрично, — в деловой костюм фиолетового цвета поверх жёлтой рубашки, — но самое главное… Самое главное — это так называемый вайб. Едва он появился в комнате, как мне стало понятно, что его второе имя Суета. Кипучий, деятельный, энергичный.

Ещё из интересного: мужчина пришёл не с портфелем и даже не с рюкзаком. За собой он катил здоровенный дорожный чемодан, до сих пор запломбированный после аэропорта. Вся верхняя крышка чемодана была сплошь усеяна стилизованными наклейками с названиями городов, но из всего многообразия мне в глаза почему-то бросился… Златоуст.

— Привет, сынок! — улыбнулся мне мужчина и ловким движением протянул визитку. — Будем знакомы! Я Яков Солнцев, а ты мой клиент. Ты мой клиент, а я Яков Солнцев. И Яков Солнцев будет защищать интересы своего клиента любой ценой! — последнюю фразу он проорал как можно громче.

Для того, видимо, чтобы Захар получше её расслышал. К слову, по роже полицейского было понятно, что он сейчас понимает ещё меньше моего.

«Лучше позвоните Солнцеву!» — гласила визитка. Чуть ниже было написано: «Юридические услуги широкого профиля», а чуть правее разместилась фотография самого Якова. Убедительная такая. На изображении он лихо подмигивал зрителю и наставлял на него указательный палец, мол, всё не просто схвачено, но ещё и прихерачено.

— Я от Владимира Агафоновича, — шепнул мне Яков, а затем снова продолжил орать: — Потрудитесь объяснить мне, что здесь происходит!

— Я… Я, — начал заикаться Захар.

— С какой стати вы удерживаете моего клиента против его воли⁈

— Он сам согласился…

— А как он мог не согласиться⁈ Вы оказали на Василия Викторовича давление! Вы запугали его!

— Я не…

— Статья двести восемьдесят шестая Уголовного Кодекса Российской Империи вам о чём-нибудь говорит⁈ А я вам напомню! Превышение должностных… Так! Стоп! — прервал сам себя Солнцев. — Василий Викторович, вы совершенно свободны и не обязаны находиться здесь, если не хотите. На это нет никаких юридических оснований. Так не могли бы выйти и дать мне немного времени пообщаться с МЛАДШИМ, — поднажал на слово законник, — оперуполномоченным?

— Да без проблем, — согласился я.

Я ведь вообще за то, чтобы каждый занимался своим делом. Повара пускай готовят, сантехники сантехничают, а юристы отмазывают бедного-угнетённого меня от притянутых за уши обвинений. К тому же, яростный натиск Солнцева сразу же пришёлся мне по душе. И к тому же, это ведь тот самый юрист, которого обещал мне организовать Агафонович.

Простейшая мысль: если Яков умудрялся прикрывать бомж-барона во всех его махинациях с казино, — хотя бы первое время, — то тут ему и делать особо нечего.

— Ну я пошёл?

— Да, Василий Викторович, — Солнцев похлопал меня по плечу. — Я быстро…

Юрист не обманул. Всё действительно случилось быстро. Я даже заскучать не успел.

— Пришлось хорошенько припугнуть негодяя. Половину законов он и сам не знает, так что поплыл сразу же. И можешь не переживать, Василий Викторович, в ближайшее время он к тебе не сунется.

— Здорово.

— Представляешь! Он с чего-то вдруг решил, что ты скрытый менталист и прошёл нелегальную инициацию, — сказал Солнцев, расплылся в шкодливой улыбке, а потом и вовсе заржал: — Ах-ха-ха-ха! Ученик Владимира Агафоновича, стало быть⁈ Рад знакомству! Уверен, нас ждут великие дела!