Восьмая наложница (СИ) - Буланова Юлия - Страница 61

Сян, Шанэ, их будущие невестки и Баолинь с головы до ног облили Лишу презрением и долго шептались, обсуждая всё: от внешности до скромного наряда молодой наложницы пятого принца.

Смешки Джина злили. Я по глазам видела. А вот наши гости пребывали в блаженном неведении относительно игры, которую затеял мой сын.

Юмин по всем документам, выправленным Кианом числилась старшей дочерью Шена. То есть внучкой гравы рода Ишикара, к которому собирались сегодня вечером заглянуть в гости мои мужчины. Поговорить. Чтобы он своё отречение от старшего сына отменил, а внучку, ставшую наложницей принца признал.

О том, чтобы вернуть Линшену статус наследника, вряд ли зайдёт речь именно этим вечером. Хотя, кто знает?

— Какая невзрачная девочка, — надменно бросила Баолинь. — Даже, если бы её выбирала Императрица, лучшей партии для пятого принца ей было бы не сыскать.

— Главное, чтобы мой сын был счастлив. Ему нравится не только внешность, но и характер Юмин. Может быть она не так красива, как была когда-то ты. Но красота — явление временное. Нам ли этого не знать.

— Я так же прекрасна, как и двадцать лет назад! — зло прошипела женщина.

— Конечно, — мой голос сочился сарказмом. — Ты так же прекрасна, как и двадцать лет назад.

— Над твоим принцем будет смеяться половина столицы, — Баолинь не стала тратить время и перешла к главному. — Взял первой наложницей безродную дурнушку. Людская молва подобна бурному потоку. Главное — направить в нужном направлении. А я уже написала братьям, чтобы они заплатили десятку крикунов. И завтра иной темы для разговоров среди горожан не будет.

— Вот так бабская дурь и губит высшие рода, — покачала головой я. — Нет, если бы у тебя был сын, всё стало бы понятно. Но у тебя лишь дочь. Зачем тебе делать моего сына врагом? Какой в этом смысл?

— Я не так глупа, как ты думаешь, — улыбнулась Баолинь. — Пятый принц стал врагом моей семье ещё до того, как научился говорить. Иначе и быть не могло. Если вспомнить, кто его воспитывал. Линшен хочет отомстить моей семье. Желает смерти мне, моей матери, братьям и отцу. Твой сын — лишь орудие мести в его руках. Сломать это орудие — лучший способ защитить моих родных.

Я задумчиво киваю. Да, она не так глупа, как мне казалось. Но и умной её назвать сложно. Кто же свои коварные планы врагам раскрывает?

К слову, Шен не так уж кровожаден. Смерти он желал исключительно своей мачехе. Жизнь за жизнь. Самой Баолинь не грозит ничего, кроме заточения во Дворце Скорби. Её братьям, до тех пор, пока они не начали играть против Джина, предстояло отправиться куда-нибудь на периферию и честно служить Империи. Может быть тихая жизнь в глуши — не то, о чём они мечтали, но это, уже, много.

Теперь всё будет иначе.

Потому что судьбу их предстоит решать не Шену.

А Джин излишним милосердием не отличается. Мы старались научить его быть справедливым. А справедливость не ровняется всепрощению. Скорее, даже, наоборот.

С нынешним главой дома Ишикара всё обстоит сложнее.

Шен не знает, искренне ли он заблуждался, обвиняя в неверности свою жену или воспользовался удобным поводом избавиться от нее и старшего сына, чтобы расчистить дорогу любимой наложнице и её детям. Джиндзиро предстояло спросить его об этом и узнать правду.

Так и не дождавшись моей реакции на свои слова, Баолинь гордо удалилась.

Кина — моя служанка и одна из рысят коротко поклонилась и отошла к Миори. Без малейшего намёка на спешку. С лицом на котором не отражалось ни одной эмоции. Сказала несколько слов и вернулась ко мне. А Миори уже подошла к Киану.

Информация правит миром. И прежде всего мы учили этих детей вычленять самое важное и передавать тому, кто сможет рассказать это Джину.

Коды и шифры сначала были увлекательной детской игрой. Но дети росли. А вместе с ними менялась сложность этой игры.

— Прелестная пара, — без намёка на сарказм или злорадство сказала Эйран. В её голосе читалась лишь лёгкая благожелательность. — А девочка красивее, чем вы старались показать всем нам. У неё очень острый взгляд. Значит, она не просто красива, но и умна. Я рада, что у пятого принца будет достойная его наложница.

— Вы очень добры, — отвечаю вежливо.

— Нет. Совсем нет. Но я люблю своего сына. Очень люблю. Мы никогда не были подругами. Вы мне, признаться, даже не нравились. Но именно вы стали для меня примером истинной материнской любви. Сейчас единое о чём я жалею, так это о том, что не решилась пойти по вашему пути и полностью посвятить себя своему ребёнку.

— Это сложный шаг. Вы видели его последствия. Вас можно понять, Эйран.

— Ещё, я надеюсь, не поздно. Жрец в храме сказал, что вы знаете, как спасти моего сына. Он болен. Этого не видно днём. Но по ночам он задыхается. Его мучают кошмары, которых он не помнит утром. И готова на всё, чтобы мой мальчик остался жив.

— Для этого вам придется распрощаться с мечтой стать Императрицей.

— Сестра Мейлин, может быть мы отойдём полюбоваться цветами? Здесь так шумно.

Я кивнула и последовала за ней вглубь сада, дав знак служанкам не сопровождать меня.

— Мне всё равно не стать Императрицей, — сказала Эйран спокойно. — А Императора вряд ли переживёт эту зиму. А мой сын слишком мал, чтобы взять и удержать власть. Но даже не это главное. Я много читала в последнее время. Хроники. Жизнеописания. И помню, что волосы Императора белеют после коронации. Волосы пятого принца стали светлее после того, как он взял в руки императорский венец. Всего на мгновение, но этот знак не остался незамеченным. Мной. Остальные смотрели не туда, куда следовало. Да и то, что случилось в саду Императрицы. Попытка причинить вред пятому принцу обернулась ужасной трагедией для той, кто решился на этот поступок.

Я кивнула и ответила как есть:

— Императорские наследники болеют и умирают именно потому, что они сыновья и дочери Императора. Их убивает титул и принадлежность к императорскому роду. Если принц или принцесса по своей воле отречётся от своего имени и власти, если Император разрешит им покинуть род, то древнее проклятие прекратит убивать их.

— Но принц Киан не отрекался от рода. А Император не лишал его титула. Но он жив.

— Не было официального публичного отречения, — я провела рукой по волосам. На меня навалилась жуткая усталость. А тут ещё и не самый простой разговор. — Но вы не можете не знать, что сделал Император. Сначала отказался расслеловать убийство беременной наложницы своего брата. Потом сказал, что прикажет убить своих племянников, если они родятся. Это не отречение, а предательство родной крови. Но суть у этих действий одна. Они больше не являются одной семьёй.

— Ваш сын согласится отпустить своих братьев, когда взойдёт на престол? — спросила Эйран напряжённо.

— Разумеется. Они смогут войти в рода своих матерей. Разумеется, если сами того пожелают.

— Благодарю, — Эйран коротко поклонилась. — Мой принц был бы рад лучше узнать своего пятого брата. Возможно, мы все могли бы поужинать вместе и поговорить? Ведь отречение от рода не значит, что между ними не может быть братской привязанности.

Я усмехнулась про себя. Эйран всегда была умной и рассчетливой змейкой. Быстро же она сообразила, что к чему. Впрочем, если она согласна довольствоваться малым и не вредить Джину, то почему бы и нет?

Вряд ли между ними, действительно, вспыхнут родственные чувства. Слишком большая разница в возрасте. Но со временем они могли бы стать друзьями. Если мальчик будет так же умён, как его мать.

Визит в дом Ишикара состоялся не в день церемонии, а немного позже. Джин не пожелал быть милосердным к тем, кто решил опорочить его будущую жену.

А Близнецы были, более чем за мотивированы искать компромат на сводных братьев Шена.

И нашли.

Азартные игры.

Сомнительные сделки больше подходящие на мошенничество.

Как следствие, долги.

Очень и очень много долгов, которые отец семейства не успевал раздавать.