Настоящий Дракула - Макнелли Рэймонд Т. - Страница 4

Помимо поисков по архивам и сбора румынского фольклора, соавторы проделали обширный объем полевых исследований, опираясь на помощь местных историков, которые обычно наиболее сведущи. В этой работе особо выделяются несколько эпизодов. Так, прослеживая путь брата Якова, мы проследили и перемены, которые по мере его странствия по бенедиктинским монастырям претерпевал его первоначальный рассказ о жестоких зверствах Дракулы. Мы установили местоположение одинокой мрачной крепости Эгригёз на пустынных просторах Малой Азии, где Дракула мальчиком томился в турецком заточении. Мы нашли могилу одного из его потомков, передавшего портрет Дракулы на Запад. Мы побывали в Бистрице на северо-востоке Трансильвании и обнаружили остатки маленького форта у горного перевала Борго[6]. Мы посетили Белградскую крепость и с высоты ее башни лично оценили выгоды ее стратегического положения как бастиона православного христианства. Мы установили местонахождение замка Кёнигштайн на пути из Брашова в Кымпулунг вдоль старинной границы Трансильвании и Валахии, где в 1462 г. настоящий исторический деятель Дракула был захвачен Матьяшем Корвином.

Как и прежде, мы проводили совместное исследование междисциплинарного характера с привлечением специалистов из самых разных областей. Ученые-фольклористы помогли нам собрать народные предания о Дракуле. Историки искусства привлекли наше внимание к ряду вновь обнаруженных изображений Дракулы, в том числе указали на предполагаемый портрет его отца, недавно найденный при ремонте дома, где родился Дракула. Специалисты по нумизматике отыскали старинные монеты времен Дракулы, включая ту, где на одной стороне изображена комета Галлея, а на другой — символы власти самого Дракулы. Специалисты в области генеалогии отыскали в Восточной Трансильвании венгерскую ветвь рода Дракулы. Археологи помогли обследовать развалины церквей и замков, так или иначе связанных с судьбой Дракулы. Всей этой работе немало содействовала научно-издательская программа, в 1976 г. развернутая правительством Румынии по случаю пятисотлетней годовщины смерти Дракулы.

В книгах, где приводятся факты и сведения, относящиеся к различным зарубежным странам, варианты написания, а также вариации имен собственных и названий географических объектов неизменно создают некоторую проблему. Поэтому соавторы приводят большинство широко известных имен, географических названий, прозвищ и пр. в написании, рекомендованном Новым географическим словарем Вебстера (New Geographical Dictionary, 1984) и Новым биографическим словарем Вебстера (New Biographical Dictionary, 1983). Имена большинства широко известных в мире исторических фигур приводятся в общепринятой форме, в какой они наиболее употребимы, причем христианские имена чаще всего англизированы. В качестве самых ярких примеров — употребление названия Бухарест (вместо принятого в Румынии Букурешти) и Джон Хуньяди (вместо венгерского Янош Хуньяди[7] или румынского Янку де Хунедоара). Что касается трансильванских названий, у которых имеются румынский, немецкий и венгерский эквиваленты, то их мы приводим в современной румынской форме за исключением цитат, в которых они заменены на немецкие. Во избежание путаницы все прочие имена и названия приводятся в их современной форме. Христианские имена приведены в современной языковой традиции своих стран, например Джон в английской, Жан во французской, Иоганн в немецкой, Янош в венгерской, Ион в румынской, Ян в польской и т. д. Имена и названия, в которых присутствуют диакритические знаки, транскрибированы с целью передать их современное звучание на языке. Так, румынская ţ (t с хвостиком) воспроизводится в именах и названиях как [ц], ş — как [ш], так что написанное по-румынски прозвище Дракулы — Ţepeş — произносится как Цепеш (Колосажатель). Особенную трудность представляли для нас схожие имена Владислав и Ладислас, часто упоминаемые в книге, поскольку они принадлежат по меньшей мере троим важным историческим персонажам. Мы решили оставить имя Ладислас за венгерским королем Ладисласом Постумом (Посмертным), за королями Польши из династии Ягеллонов Ладисласом II и Ладисласом III, а Владиславами, или сокращенно Владами, будем называть князей (господарей) Валахии Владислава II и Владислава III (он же — наш Влад Дракула).

При чтении электронной версии книги рекомендуем использовать шрифты по умолчанию (исходные). Так как не все предлагаемые приложениями для чтения шрифты воспроизводят символы румынского алфавита. — Редактор электронной версии книги.

Когда соавторы впервые прочитали роман Стокера «Дракула», они усомнились, что сюжет о знаменитом вампире всего лишь дань классическим традициям готического романа ужасов с непременными привидениями и лязгающими кандалами, в лучших традициях, заложенных в конце XVII в. пионерами жанра Анной Радклиф, Хорасом Уолполом и даже Джоном Полидори, создавшим первый литературный образ вампира, лорда Рутвена, который срисован с лорда Байрона. Еще меньше соавторов убедила теория, выдвинутая самым точным биографом Б. Стокера Гарри Ладлэмом (в книге A Biography of Dracula, 1962), что образ Дракулы навеян автору ночными кошмарами «по милости неумеренного поедания на ужин крабов под соусом», в каковых Стокеру привиделся «оживший мертвец, восстающий из могилы, чтобы творить свое жуткое дело». Как-никак, кошмарные сны всегда были излюбленным литературным приемом, и к нему прибегали Мэри Шелли, Роберт Льюис Стивенсон и многие другие, когда желали замести следы заимствования из чужих произведений на ту же тему. Отсылка к привидевшемуся во сне персонажу имела целью подчеркнуть творческий гений и самобытность автора. По разнообразным причинам, которые мы приведем ниже, многие наши румынские коллеги поддерживали такое объяснение истоков романа: «Дракула порожден необузданным воображением Стокера, и с реальным историческим прототипом этого персонажа связывает разве что имя». Читающая публика в целом принимала эти авторитетные оценки.

Даже при беглом взгляде на роман Стокера бросаются в глаза его существенные отличия от других готических романов. В «Дракуле» фигурируют конкретные географические точки как в Восточной Европе, так и в Англии: реальны, например, городок Уитби на северо-восточном побережье, как и упоминаемые Стокером районы Большого Лондона. И все же большинству читателей Трансильвания, где располагался замок графа, представлялась чем-то вроде Руритании[8], вымышленной страны, затерянной где-то на задворках Европы.

У Стокера повествование дано в форме дневниковых записей и сначала ведется от лица помощника английского стряпчего Джонатана Харкера, который отправился с запада, из старой доброй Англии, на восток, в таинственные края, представленные Северо-Восточной Трансильванией, чтобы оформить сделку по продаже недвижимости некоему графу Дракуле. В ходе череды мелодраматических событий, развернувшихся в замке графа в ущелье[9] Борго, Харкеру удается продать графу имение Карфакс поблизости от Лондона, после чего Дракула бросает его в замке на произвол судьбы, а сам торопится в Англию со зловещим намерением наводнить страну вампирами. Харкеру удается выбраться из графского замка, потом он лечится от полученных травм на больничной койке в Бухаресте, куда позже к нему приезжает его невеста Мина (Вильгельмина) Мюррей[10], и они женятся. Граф же тем временем отплывает из болгарского порта Варны в Англию, сопровождаемый семью ящиками с землей его родной Трансильвании (в одном из них он скрывается сам). Судно пристает к берегу на севере Англии в приморском городке Уитби, и к тому моменту Дракула успевает перекусать и превратить в вампиров всех членов команды. А вскоре находит себе первую жертву на английской земле — близкую подругу Мины Люси Вестенра. Граф поселяется в Карфаксе, а свои ящики с землей прячет в разных местах по берегам Темзы.