Гений АвтоВАЗа (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич - Страница 27

А как я заливал Оксане про перспективу перевода на АЗЛК! Им нужен не я, а кризис-менеджер.

Однажды в декабре прошлого года, поссорившись с Лизеттой из-за ерунды, «насмерть и навсегда», по итогу — до вечера, оказался в мэрии, там решался мелкий вопрос в связи с празднованием какого-то юбилея и привлечением автородео с ВАЗа, то есть раллийной команды. Ноги сами занесли на этаж, где располагался горпромторг. Что собирался сказать, не позвонив и не забежав месяца три? Девушки, тем более столь декоративного вида, длинные паузы не выдерживают и заполняют кем-то другим. Ну а если бы вдруг расцвела, раскрыла объятия… Не знаю. Скорее всего, тот эпизод уже не важен ни ей, ни мне.

Тем не менее, что-то жгло в груди, когда шёл по их коридору, не заготовив дежурной фразы. Как бы ни была неприятна подоплёка, девушка намеревалась быть счастлива со мной и сделать меня счастливым, пусть даже ценой обмана. Не задумываясь, во что это выльется мне, когда обман раскроется, не считая неизбежных истерик её начальника, воображавшего себя безоговорочным дамовладельцем.

Нахлынувший адреналин от предчувствия встречи так же и отхлынул. В приёмной обнаружилась тётка лет сорока, на директорских дверях значились фамилия-имя-отчество незнакомой мне дамы. Я не стал задавать никаких вопросов. И на Лесную не поехал, хоть адрес сохранился. В одну реку повторно не войдёшь, в одну и ту же женщину — ещё как и с обоюдным удовольствием… Но у меня есть другая, лучше, убеждал себя. Ей ни разу не изменил, несмотря на возможности в поездках: у брутальных мужиков на гоночных тачках едва ли не после каждого успешного этапа возникают девочки-поклонницы.

Тогда, после бесплодного захода в приёмную торга, купил коробку любимых лизеттиных конфет и поехал извиняться за прегрешения, в которых ничуть не виноват, и она это знала, но почему-то не хотела первая сделать шаг навстречу. Знаю, её распирало в ожидании моего шага.

Иногда надо девушкам давать поиграть в их игры. Но не часто, а то сядет на шею и вообразит себя диктатором Пиночетом.

Растекаясь сознанием по амурным воспоминаниям, отвлёкся от хода коллегии и едва не упустил главное: срочно, прямо сегодня создать межзаводскую комиссию для устранения самого узкого места в переходе на передний привод: разработки трансмиссии для передачи крутящего момента на переднюю ось, в самые сжатые сроки подготовить вариации коробки под двигатель 1500 «жигулей» и «москвичей». Меня включили в комиссию от АвтоВАЗа, считаю — незаслуженно. Я лишь поднял шум и пыль по поводу переднего привода, а также приложил шаловливые ручки к воплощению в металле разработок, сделанных другими людьми. Поляков обещал щедрые премии в случае успеха. В комиссию вошли люди из НАМИ и Ижевска. В конце списка — с АЗЛК, чей руководитель прямо во время коллегии потерял и директорский пост, и замминистровское кресло.

Наши собрались домой, а я подвис в Москве, занятый в комиссии, хоть моё в ней дело — сугубо организовать в Тольятти испытания готовых образцов, до которых далеко.

Ещё меня отловил Алесь Михайлович, будущий минский работодатель. Сразу заметно, первопроходческого энтузиазма у него поубавилось.

— Кали трэба як мага больше машын и хутчэй, паставим на МАЗ жыгулёускую ВАЗ-2105 з пярэдним прывадам, — начал объяснять он, и я понял, что чаяния реализовать сразу и поперечное расположение движка, и рейку разбились о банальный экономический расчёт: клон ВАЗа дешевле в постановке на производство, да и само освоение пойдёт быстрее.

А в создании этой машины мне проще принять участие, оставаясь на Волге. Так стоит ли игра свеч с переводом в Минск? Начальник Оксаны теперь точно мне не устроит вендетту за отказ уехать.

Заметив мои колебания, проницательный белорус тотчас выхватил из портфельчика заготовленный контракт и сунул на подпись. Чтоб потом не отвертелся.

— Изучу и подпишу. Спасибо.

— Прыязжайце да нас у Минск. Зробим часовую праписку у интернаце, пастаулю на чаргу. У наступным годзе атрымаеце кватэру. Згодны?

Белорусский язык, перемешанный с русским, отдалённо напоминает украинский суржик. Если я правильно понял, товарищ тянет меня в Минск получить временную прописку в общежитии как основание для выделения квартиры по очереди. То, о чём говорили в прошлую встречу.

Он подбросил ещё одну замануху. Если первая модель будет подобна ВАЗовскому прототипу, как ИЖ-412 похож на оригинал с АЗЛК, то дальше руководство республики склонно изыскать (то есть выпросить в Москве) средства на авто более крупного класса! Вот вам и карты в руки, «паважаны Сяргей Барысавич».

Заманчиво… Но потом ещё раз и ещё раз услышу про экономию денег при постановке на производство клона опробованной машины. Больше размером? Значит — белорусская версия ГАЗ-24. А это совсем не греет.

Отчий дом

Харьков куда ближе к Москве, чем от Тольятти. Я и в прошлой жизни не баловал стариков вниманием, пока не обнаружил вдруг: навещать больше некого. Скучал, поэтому звонил родителям с почтамта в Тольятти часто.

Помню, первый раз это был шок, хоть тогда прожил уже месяц во второй своей молодости, успел познакомиться и разочароваться с первой девушкой и сгонять на первые ралли. Не сразу решился. Боялся сфальшивить.

Папа, отставной военный, потому вечно в военных обносках, их выдали ему столько, что хватило до конца жизни. Мама, навсегда оставшаяся в памяти совсем не старой. Потом просто могилка на кладбище в Харькове, где похоронены они оба. Ездил в гости к сестре и, конечно, навещал погост с родителями, пока та не перебралась в Венгрию. Очень изменилась сама Украина после 2014 года, туда больше совсем не тянуло, невзирая на сентиментальные воспоминания о юности и студенческой молодости. С 24 февраля 2022 года к местам упокоения родителей вообще никак не попасть, граница закрылась и для таких как я — непризывного и небоевого возраста.

А здесь и границы открыты, их вообще нет, и родители живы. Я люблю это время, я люблю эту страну! Очень надеюсь, что и после 1991 года страна моей молодости по-прежнему сохранит название УССР.

Вот, решившись тогда в первый раз, это ещё был август 1974 года, набрал код Харькова и цифры, которые никогда не забуду.

— Алло?

Аж трубка в руке задрожала. Мама? Живая! Это большее чудо, чем собственный перенос в прошлое.

— Привет. Это я.

— Серёженька! Что ж так давно тебя не слышала… Как ты, сынок?

Нормально, дожил до 75 лет и вернулся в прошлое. Не, так нельзя говорить, решит, что поехала крыша.

— Нормально. Соревнования были. А у вас?

— Хорошо. Папа твой болел немного. Говорит: не надейтесь, что помру, я — крепкий. Вот сын приедет, поведу его в баню.

Так тепло на душе! Узнаю батю. Корю себя: какого чёрта не набрал их в первый же день?

— Приеду. Но не сейчас. Много соревнований, мама. Новое место, новый город, только второй год пошёл. Отпуск в следующем году возьму — приеду.

Наврал. Десять дней, взятых в счёт отпуска, кружил Лизетту по Золотому кольцу и был неправ. Хоть она мне и люба, но девушек хватает, бросит меня — найду замену. А родители одни. Жаль, что не согласилась ехать в Харьков. И с ней бы время провёл, и с родителями повидался. Что предпочёл им юбку — нет мне прощенья.

Приехал бы в Москву на белой «копейке», погнал бы на ней — солидно. Но билеты на поезд нам брали централизованно. В общем, по окончании рабочей недели и прений по коробке, позвонил в Харьков и сел на ночной поезд. Домой!

Время со среды до пятницы, до моего отъезда из Москвы, провели плодотворно. Уже очевидно было, что для схемы с продольным расположением двигателя ничего не придумать лучше, чем сделали мы для ВАЗ-21011, только заменить крестовины на ШРУСы да точнее подобрать передаточные числа каждой передачи и главной передачи. Сразу подгоняли вариант и под «Москвич», но с оглядкой: его мотор, также раздраконенный, как и трансмиссия, ждёт переделка, особенно газораспределительный механизм, значит, тоже придётся уточнять количество зубьев на шестернях.