Развод и девичья фамилия (СИ) - Любимая Елена - Страница 26

— Нормально, завтра вот с Антоном встречаюсь, будем имущество делить. — Ответила как есть, размышляя сказать ли ей о требованиях сына, или не стоит. Всё-таки это не моя мама, хотя я и своей не скажу. Нет в этом никакого смысла. Лишние «охи-ахи» мне не нужны. Да и я наперед знаю, кто окажется виноват во всем. И это явно не Антон.

— Ой, было бы чего делить, долгов больше, чем имущества, — отмахнулась Ирина Геннадиевна, — мы тут с Николаем посовещались, а может, мы в следующие выходные к вам в гости приедем? — огорошила она меня новостью. Вот зачем, спрашивается, мне они нужны? Конечно, вслух я такое произнести не могла, воспитание, мать его. Вместо этого попыталась как можно более радушно сказать.

— Конечно, дети будут рады.

На что свекровь хмыкнул, понимая, что о себе я благоразумно умолчала.

— Алиса, послушай, у нас с тобой не сложились отношения, это правда. Только дело не в тебе, точнее, не только в тебе. Ай, ладно, — мне даже показалось, что в этот момент она махнула рукой, — в общем, сейчас это все не важно. Я хочу сказать, что мы с отцом поддержим тебя, а не нашего оболтуса. Помолчи!

Вот спрашивается, откуда она знает, что я уже набрала воздуха в грудь спросить почему.

— Ты хорошая мать, прекрасная жена, невестка тоже ничего, — продолжала удивлять меня Ирина Геннадиевна. В общем, жди нас в субботу, поговорим.

Наш разговор закончился, а я все сидела, прижимая трубку к уху, пораженная ее словами. Надо же, стать хорошей невесткой спустя столько лет брака. И под самый развод даже как-то обидно. От раздавшегося очередного звонка я вздрогнула и чуть не уронила трубку, которую до сих пор сжимала в руке.

Мама. Ну давай, добей меня, родная. Как ты это умеешь, — вздохнула я, нажимая вызов.

— Алло, Алиса, — произнесла мама, — Алиса, я знаю, как все исправить!

— Боже, дай мне терпения, — шепнула я, закатывая глаза и предвкушая лекцию, как вернуть неверного мужа в семью. Но я ошиблась, лекции не последовало.

— Помнишь нашу соседку, Танюшу? — спросила мама, о рыжей тетехе из квартиры напротив. Кто ж ее не помнит?

— Это от которой в прошлом году муж ушел? — ради вежливости ответила я. Тогда ж мимо подъезда пройти было невозможно, Танечка сидела на скамейке и каждому слезно рассказывала о своей рухнувшей в одночасье жизни.

— Да! — воскликнула мать, — Игореша к ней вернулся! Ты представляешь! Вот вчера с чемоданом и пришел!

— Какая радость.

— Не ерничай, Алиса. Танечка, святая женщина, мне секрет-то открыла! Она к ведунье сходила, та ей нашептала, что делать надо. И, главное, недорого, и работает метод-то! Алиса, пиши адрес! — скомандовала мама, — завтра утром поезжай туда.

— Утром я не могу, — отозвалась я, понимая, что мама не отстанет, — мы с Антоном к нотариусу едем, кстати, Настю не возьмешь до вечера? — Я не спросила у Димки, сможет ли он остаться с сестрой.

— Нет, завтра я не могу, дела у меня. Значит после поезжай. — Не сдавалась родительница.

— И после не могу, — меня Иван будет ждать.

— Алис-с-са! — уже шипела мама, — пиши адрес! И чтобы сразу туда, как сможешь! Пока не развелась! Слышишь!

Адрес все-таки пришлось записать, правда обещать поехать не стала. Глупости это все. Не верю я в такие вещи.

В воскресенье у Димки не оказалось никаких особенных планов, кроем как валяться на диване и играть в приставку. Поэтому не пришлось брать Настю с собой. Это было первое мое везение за утро. Второе — автобус подошел быстро, не пришлось мерзнуть на остановке.

В воскресенье с утра желающих куда-то отправиться было не так много, и пробок, так характерных для моего маршрута, не оказалось. Добралась с комфортом.

По адресу, присланному мужем накануне, располагался торговый комплекс. Верхние этажи занимали многочисленные офисы, в том числе «Нотариальная контора. Гозман Я. М.», перед дверями которой я и стояла.

Интересно, почему Антон выбрал этого место? — задалась я вопросом, стоя перед вывеской. Уж не знакомый ли его какой, часом? А впрочем, что я теряю, могу ведь и забрать документы домой, чтобы ознакомиться.

Внутри контора представляла собой длинный коридор со множеством дверей. На каждой висела табличка с фамилией работающего внутри сотрудника. При входе пара кожаных диванов и столик для удобства ожидания приема.

— Алиса, — окликнул меня Антон, и я обернулась. Быстрым шагом ко мне приближался муж, за спиной его маячила Марина.

Кто бы сомневался, что она потащится с ним, ни на шаг не отпускает. Неужели волнуется, что он передумает?

— Доброе утро, — поприветствовала их, вполне миролюбиво.

— Это для кого как, — ехидно произнесла новая пассия, — для нас точно доброе, а для тебя даже не знаю.

— Алиса, что ты решила? — поинтересовался супруг, подойдя ко мне почти вплотную.

Запах его туалетной воды, который я когда-то так любила, резко ударил в нос, вызывая отвращение. И я сделала шаг назад, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Мое отступление муж понял по-своему и ухмыльнулся.

— Мы продадим квартиру, и ты заберешь половину. Настя останется со мной. Я подпишу все документы, — сообщила я о своем решении.

— Прекрасно, давайте уже поскорее, — Марина распахнула свою куртку, демонстративно положила руки на большой живот, — нам тут скучно. — Капризно произнесла она.

— Потерпите, мои хорошие, — тон мужа тут же потеплел, — мы ненадолго, ведь Яков Моисеевич уже подготовил все бумаги. Осталось только вписать наши данные. Ты не ничего не забыла? — небрежно кинул мне через плечо муж.

— Нет.

Стало противно видеть их вместе. И если еще вчера перед сном в моих мечтах я могла предположить вариант счастливого воссоединения, то сегодня, глядя, как он прикасается к ней, категорически нет. Именно сейчас пришло понимание: нашей семьи больше нет, и никогда не будет. Развернулась и пошагала прочь, ища глазами табличку на кабинете с инициалами Я. М. Надо поскорее заканчивать с документами.

Нужный мне кабинет оказался самым последним в бесконечной череде однотипных серых дверей. Судя по шагам за спиной, муж шел следом один. Марина, видимо, осталась ждать на мягком диванчике у входа. Постучав и получив разрешение войти, я потянула ручку на себя.

Яков Моисеевич оказался типичным представителем своего древнего народа.

— Здгаствуйте. Господа Гогские? — уточнил он на всякий случай.

— Здравствуйте, Яков Моисеевич, да Горские, — муж вышел из-за меня и первым уселся за стол. Я, молча, последовала его примеру.

— Ваши документы? — нотариус протянул руку, намекая, что их уже пора бы продемонстрировать. Я достала из сумки и протянула ему то, что взяла с собой. Муж, в свою очередь, положил перед нотариусом паспорт.

Тонкие длинные пальцы тут же выхватили папку из моих рук, и мужчина занялся изучением ее содержимого. А я, не таясь, рассматривала его. Уже не молодой, на вид я бы дала ему лет 70, от постоянной сидячей работы ссутулившийся, темно-бордовая рубашка застегнута на все пуговицы, а на локтях защитные нарукавники черного цвета, как в советском кино, никогда до этого в реальной жизни я не встречала таких. Очки периодически сползали на самый кончик носа, и быстрым движением Яков Моисеевич отравлял их обратно. Седые волосы, зачесанные назад, открывали высокий лоб, а нос с горбинкой посередине придавал ему вид хищной птицы. Орла или ястреба.

— Так-так-так, — он оторвался от своего занятия и внимательно посмотрел на моего мужа, о чем-то, размышляя пару секунд, а затем попросил, — голубчик, вы не оставите нас вдвоем с вашей, пока еще супгугой?

Антон напрягся, но спорить не стал. Вышел за дверь.

— Алиса Владимиговна. — переключил свое внимание на меня нотариус, — то, что вам пгедлагают по газделу, это как бы вам помягче сказать? Обдигаловка. — Он, наконец, подобрал нужное слово, — вы увегены, что хотите все подписать?

Его манера произносить букву «Р» специфическим образом не сразу давала мне понять смысл слов. Это он что, сейчас меня остановить пытается, намекает на то, что муж меня обманывает?