Сын Тишайшего 3 (СИ) - Яманов Александр - Страница 54

— Папа тоже лишится испанского золота, если его подгребут под себя французы. А вот богатые Генуя и Венеция, поддёргивающие Австрию, для Рима даже перспективнее, нежели умирающая Испания. Думаю, вы договоритесь, — возвращаю усмешку католику.

Делаю знатный глоток вина, отчего аж в голове застучала кровь. Надо же сообщить собеседнику то, ради чего я всё замутил. И за что меня убьют в течение ближайшего года, если важные господа поймут, куда всё движется. Ладно, ограничимся намёком. Смерти я не боюсь, жалко, если не удастся довести дело до конца.

— Если у Генуи получится выполнить все задачи, то я обсужу с дожем или его преемником основную часть моего плана. Ради чего я вообще всё затеял. Но поговорим об этом лет через десять.

Теперь уже попу потребовался полный стакан. Либо он понял, куда я их всех втягиваю, либо просто ему хватит впечатлений от общения с излишне странным варварским царьком.

[1] Иван Самойлович Самойлович (1630-е — 1690) — гетман Войска Запорожского на Левобережной Украине с 1672 по 1687 годы, глава малороссийского казачества.

Преемник гетмана Демьяна Многогрешного.

[2] Андрей Андреевич Могила (Могиленко, Мигула) (ок. 1630 — 1689) — гетман Правобережной Украины в 1684—1689 годах. О молодости Андрея Могилы известно немного. Он скорее всего родом с Левобережной Украины, возможно, из местечка Мена.

В молодости был запорожским казаком, потом был избран пехотным полковником во время молдавского похода Куницкого. Принимал участие в битвах под Кицканами в 1683 году и Рени, под его командой была казацкая пехота.

Возглавил заговор против своего предшественника гетмана Куницкого и после его убийства в марте 1684 года, был избран наказным гетманом Правобережной Украины.

[3] Топчу — корпус артиллеристов в Османской империи, в том числе в XVII веке.

[4] Князь Аникита Иванович Репнин (1668 — 1726) — русский военачальник и государственный деятель, генерал-фельдмаршал (1724), участник Северной войны.

Первый генерал-губернатор Рижской губернии (с 1719 года до самой смерти), второй по счёту (после А. Д. Меншикова) Президент Военной коллегии (1724—1726).

Я бывал в городе, много лет назад. Вернее, получается вперёд. Конечно, сейчас он меньше, зато хорошо угадываются бастионы и стены, которые частично сохранились в XXI веке. Речь идёт о Евпатории или Гезлёве, как сейчас называется один из центров крымской работорговли. Забавно, что большая часть городского населения и посада составляют отнюдь не мусульмане. Османы и немного татар, живут в специально огороженном квартале, а ещё в цитадели расположен гарнизон. Остальные жители — это греки, армяне, евреи, различные славяне, включая русских, валахи и даже цыгане. Удивительно, но весомая часть горожан вполне себе свободные граждане, платящие джизью и особо не страдающие от османского ига. Более того, именно не мусульмане контролируют торговлю рабами, контрабанду и занимаются разведкой для своих хозяев. В России тоже хватает их шпионов, особенно греков.

Рабы в городе есть, но их немного. Не более пяти процентов. Здесь перевалочный пункт и живой товар оценивается, продаётся, а затем переправляется в Константинополь. Кстати, большая часть морских перевозок контролируется вполне себе православными греками. Они и на военных кораблях составляют немалую часть личного состава. Такие вот страдальцы.

Я расположился на небольшом холме, откуда хорошо видно город, напоминающий большой муравейник, упирающийся в лужу, роль которого выполняет Чёрное море. Заботливый Савва приказал слугам поставить специальный навес, собрал переносной столик и принёс моё любимой кресло. Вот я и сижу на морском ветерке, положив уставшие ноги на табуретку, наслаждаясь зрелищем.

Османы с утра попробовали второй раз прорвать блокаду и уйти на восьми галерах, но снова натолкнулись на ожесточённое сопротивление сотен небольших стругов, управляемых казаками и моими стрелками.

Кстати, мы весьма удачно используем зажигательную смесь, полученную в ходе крекинга керосина. Я давно вынашиваю идею производства более удобных ламп, ибо надоели вечные потёмки. И, как всегда, случается, чистый гражданский продукт мы пока не получили, зато в наличии есть отличная зажигательная смесь. Её ещё доработали химики Оружейной палаты. Сейчас этой вундервафлей снаряжаются небольшие ракетницы, размещённые на стругах. Именно так нам удалось поджечь две галеры. В итоге, в обратно вернулось всего шесть кораблей.

Кстати, первый раз на прорыв пошло двенадцать судов, но никто не ушёл, зато четыре корабля также сгорели. Мы тоже несём потери, но на русских стругах находятся добровольцы, набранные из людей, пострадавших от рабства. Кто-то сам оказался в плену, у других угнали семью или любимую девушку. Эти воины себя не берегут, но и врага не щадят. Кроме того, им обещана половина добычи с галер, именно поэтому пять из шести подожжённых кораблей взяты на абордаж. Не буду говорить, что экипажи, включая пассажиров, полностью вырезали. И никто особо не смотрел на возраст и пол убитых. Око за око, зуб за зуб.

Делаю глоток холодного морса и мысленно возвращаюсь к событиям последних двух месяцев. После разгрома под Самарой армия сразу двинулась на юг. Причём мы воспользовались стругами, захваченными у османов. Я же ещё пять дней собирал отчёты, анализировал успехи и ошибки, заодно считал прибыток и расходы. К этому времени бойцы добили магометан на порогах, заодно захватили всех главных действующих лиц похода.

Несмотря на обещание огромного выкупа, от которого я отказался, 15 июня 1686 года возле начавшего отстраиваться Самары-городка, прошло любопытное мероприятие. Думаю, в истории ещё ни разу одновременно не сажали на кол третьего визиря Блистательной Порты, действующего крымского хана, трёх его братьев и восемь сыновей. Кроме перечисленных достойных людей, обструганную деревяшку в задницу получили пятьдесят человек. В основном сановники и командиры полков. Я приказал записать имена проткнутых героев и выбить их на близлежащем камне, на русском, турецком и латыни. Дабы помнили, так сказать. Ну и в назидание решившим идти войной на Русь.

В это время русская армия шла двумя колоннами по обоим берегам Днепра, уничтожая живую силу противника. Мы щадили только простолюдинов, которых башкиры, ногайцы и калмыки с радостью брали в рабство. Хорошие пастухи в степи нужны. Может, потом пленники вольются в новые этносы. Заодно мы освободили немало пленных, которых басурмане успели захватить. Но часть из них находилась в ордах, выполняя хозяйственные работы. Многие решили присоединиться к походу, дабы отомстить бывшим хозяевам. Да и ребята не против пограбить, улучшив своё материальное положение.

Самое интересное, что Перекопскую крепость или Ор-Капи, мы взяли практически с наскока. Вернее, большая часть армии усиленно изображала подготовку к осаде, когда целая флотилия чаек и стругов ударила басурманам во фланг, форсировав Сиваш. В армии скоро будут молиться на мою мобильную мелкокалиберную артиллерию на лёгких лафетах. Вы просто не представляете, какое это преимущество. Ну и удар легионеров в тыл защитников вала и фортов, снова стал решающим.

При этом басурмане грамотно сопротивлялись и не собирались сдаваться. Их мобильные отряды пытались беспокоить наскоками наши части, особенно обоз. Однако при такой концентрации добротного огнестрельного оружия и артиллерии в моих войсках, все эти попытки выходили боком. Так, мы только сокращали численность неприятеля. Но защитники своё дело выполнили, дав возможность жителям укрыться в городах и горах. Полуостров практически опустел, разве что мощные отряды татар постоянно перемещались по знакомой местности и пытались атаковать русские войска. Они пока не поняли, что я не собираюсь захватывать Крым. Не в этом году уж точно. Основная задача — уничтожить татарскую панцирную конницу. И мы постепенно с этой задачей справляемся. Так, где моя лёгкая кавалерия, преследующая своих крымских коллег, терпит неудачу. Ей на помощь тут же приходит мобильная пехота, посаженная на повозки.