Сын Тишайшего 3 (СИ) - Яманов Александр - Страница 18

Судя по всему, мы случайно нашли библиотеку бабки Ивана Грозного, которую первый царь немало увеличил. Весомая её часть хранилась в Лавре, а остальное было раскидано по разным монастырям. Вот я и решил хорошенько заработать на издательстве уникальных произведений, многие из которых в моём времени были утрачены. Спасибо папскому послу, что едва сохранил рассудок, увидев список произведений. Нунций Опицио Паллавичини оказался фанатиком-библиофилом. Итальянец пообещал прислать нам переводчиков и оказать любую помощь, лишь бы самому прикоснуться к некоторым свиткам. Почему нет? Нормальные отношения с Папой тоже нужны. Но сейчас речь о родных служителях культа.

— Не сбивай меня с мысли. За два года вы не смогли сдвинуться в выработке общего представления как примирить общество. Понимаю, что Аввакум, Лазарь и несколько его ближайших сподвижников совершенно недоговороспособные. Зря только время потеряли. Про них можешь забыть, — киваю вскинувшемуся Корнилию. — Более никаких пустошей и ссылок. Я приказал аккуратно удавить фантиков. Есть в лагере еретиков более или менее вменяемые персоны. В первую очередь Варлаам и Исайя. Да и к Пустосвяту мои люди подобрали ключики. Думаю, даже у святых есть слабые места. Надо только знать, куда бить. Почти все люди одинаковы и хотят вкусно есть, сладко спать, тискать девок помоложе, ещё от власти никто не откажется. Вот я людей и искушаю. Но кто виноват, что они готовы продать свои жизненные принципы? Царь? Думаю, что нет.

Ненадолго замолкаю и перевожу взгляд на прекрасную картину. В порту пришвартовались два больших струга, а ещё одновременно разгружается сразу десяток немалых посудин. Лебёдки и прототипы кранов — тоже моё изобретение. Удивительно, но раньше суда разгружали вручную. Вернее, всё было на каком-то архаичном уровне. А сейчас это хорошо отлаженный и механизированный процесс. Лето короткое, надо многое успеть. Тем более когда речь идёт о тяжёлых грузах. По Волге ведь возят не только специи с шёлком.

Поворачиваюсь и натыкаюсь на ужас, плещущийся в глазах патриарха. Да, чего-то я переборщил с цинизмом. Но и меня надо понять. Времени нет, а ересь постепенно расползается по стране. Вернее, она укрепилась в некоторых городах. Ведь крестьянам плевать на теологические разногласия. Если их не смущают разные проповедники-провокаторы, то мужик спокойно работает и крестится троеперстием. Возмутителей спокойствия сейчас активно загоняют и уничтожают, как бешеных волков. Причём всё делается тихо, без шума и лишней огласки. Ну пропал человек, бывает. Многие старообрядцы и так на полулегальном положении или вне закона, в этом их слабость. Вместо того чтобы мимикрировать под официальных церковников, как низариты и прочие исмаилиты в мусульманских странах, скрывающиеся под маской суннитов, эти играют в партизанское подполье. Если использовать методики розыска из будущего, то все их малины, хазы, конспиративные избы и тайные знаки щёлкаются как семечки. Нужно просто нормальное финансирование и центр, занимающийся сбором и аналитикой информации. Предателей тоже надо учитывать. Этакого припёр к стенке — и он вам всю подноготную выдаст. Мрази! Проще чужих людей насмерть отправлять, агитируя запутавшихся на самосожжение. Сами ублюдки жить хотят. Кроме совсем отбитых вроде Аввакума и Лазаря. Но этих я уже вычеркнул из списка живых.

— Только не начинай про антихриста, грешника и исчадие ада. Или как меня там называют недалёкие церковники, — машу рукой, пресекая возмущение патриарха. — Кстати, епископов новгородского, псковского, тверского и ростовского, а также ещё два десятка персон помельче ждёт казнь. На этот раз никаких келий. Иоакима со товарищи я тоже приказал удавить. Скорее всего, они уже мертвы. Так, на всякий случай. А вот заговорщиков ждёт суд вместе с боярами. Более я подобных вещей прощать не буду. Теперь пострадают и семьи. Всех родичей вышлю простыми работниками на Урал. Сгною на рудниках, может, только юнцов с младенцами помилую. Отдам их в чужие семьи — купеческие или мастеровые. Но воспитывать мстителей никому не позволю.

— Это чудовищно! Нельзя так, государь! Побойся бога! — только и смог вымолвить ошеломлённый Корнилий.

— А ведь ты знал! Догадывался уж точно, — снова усмехаюсь, глядя в ошарашенное лицо. — Так чего не остановил? Или почему не донёс? Ведь можно было спасти десятки заблудших или просто глупых душ. Но ведь так проще? Царь у нас изверг, а мы такие добренькие и богобоязненные. Пусть кто-то бунт замышляет. В этом ведь нет ничего страшного. Ну боярина какого заслуженного стрельцы убьют или под шумок усадьбу ограбят, а всё семейство под нож. Дело житейское. Да и государя тоже можно — надоел он всем пуще репы пареной. По стране носится, работать заставляет, везде свой нос суёт, неугомонный какой-то. Или в него бес вселился? Точно — антихрист! Ведёт себя не как православный — полдня не молится, школу какую-то открыл на латинский лад. А ещё удумал людишек лечить, вот ведь нечестивец! Всё в руках божьих, а он, значит, на веру православную покусился. И не даёт уважаемым людям спокойно делишки обделывать, боярам казну разворовывать, дьякам мзду с купцов и мастеровых драть, а отцам церкви мешает людей в кабале держать да мошну набивать. Так ведь?

Постепенно я перешёл на шипение, а глаза начала застилать пелена. Корнилий под моим напором сделал пару шагов назад и упёрся в стену. Останавливаюсь и делаю вдох. Одновременно наблюдаю, что рядом маячит Савва, готовый защитить растерянного попа.

— Пойми одно. Россия сильно отстала от европейских держав. О чём говорить, если крохотная Курляндия за сорок лет правления герцога Якоба Кетлера построила восемьдесят торговых и сорок военных морских кораблей. Пусть большую часть они продали голландцам или французам, неважно. А Россия за тридцать один год царствования отца и девять моих лет, что совокупно равно сроку немца, смогла построить всего три морских судна. Понимаешь? Три! — тычу пальцы в лицо отшатнувшемуся патриарху. — И это стоило нам неимоверного напряжения сил, на верфи распоряжаются голландские корабелы, потому что своих нет, а я выскреб на дело последние гроши! При этом половина монастырей, нахапавших за века чужой земли, ещё и торговлей занимается, по сути людей обирая, и откровенно жирует. Подати, конечно, никто платить не собирается. Ведь церковь у нас ими не облагается. А ещё есть бояре, живущие наособицу, а дворяне за этим безобразием наблюдают и тоже хотят такой воли. Пример Польши перед носом, только плевать они на это хотели. Хорошо, что мы до такого не дошли и никогда не дойдём. Но ведь хочется!

Снова делаю небольшую дыхательную гимнастику. Тут не вовремя начали болеть ноги. Нельзя мне сильно нервничать — позже спина о себе напомнит и головная боль появится. Только как быть, если даже умный и образованный человек, всё понимающий, не может переступить через себя? Ведь патриарх, бояре, главы приказов и разрядов — это всё государственные мужи. В первую очередь они должны печься о благе России. Я ведь не идиот или ханжа, прекрасно понимаю, что людям надо давать возможность заработать. Пусть даже воспользоваться своим положением, когда надзорные органы сквозь пальцы смотрят на поставки для армии или иных учреждений.

То же самое касается кадровой политики, когда я вижу, как на хорошие должности проталкивается родня. Дело житейское, и человеческую природу не исправишь.

Более того, два года назад я пытался договориться с церковью. Речь не о расколе, который попы организовали и не могут разрешить без большой крови. Я хотел за компенсацию забрать часть земель и мастерских, в том числе торжища, где монахи искусственно раздували цены, облагая данью купцов. Многие монастыри, которым нельзя заниматься торговлей, спокойно обходят запреты. По моему мнению, церковь обязана быть оплотом веры, а не коммерческим предприятием. Мои инициативы остались без вразумительного ответа.

Немного подумав, я решил, что спор[3] между стяжателями и нестяжателями, выиграют последние. И всё равно более полугода шли торги, были попытки договориться и обойтись без излишне резких шагов. Представляете, царь просил попов, чтобы они больше внимания уделяли своим непосредственным обязанностям, нежели барыжили и интриговали! Добавьте к этому раскол, ползущее разложение среди верующих и появление откровенных сектантов. Как здесь не взбрыкнуть? Поэтому и последовал указ о секуляризации, а многие монастыри лишись даже своих зданий. Я разместил там казармы, мастерские и богоугодные заведения. В отдельные обители проследовали немощные и старые монахи с монахинями. А часть братии, в первую очередь здоровые и молодые лбы, отправилась учительствовать или в специально созданную роту. Вернее, этот процесс станет массовым после раскрытия заговора. Воевать принявшим постриг нельзя, но мне нужны рабочие руки. Вот и будут пахать в специальном стройотряде. Монахинь тоже буду выскребать, пусть ухаживают за больными и убогими. В больницах и приютах им самое место. Что может быть более богоугодным, чем помощь страждущим? Вот такая смесь рационализма и цинизма.