Честь Империи (СИ) - Любушкин Алексей - Страница 12

— Ни в коем случае. Германцы примут это за слабость и выкрутят нам руки, похлеще англичан с французами. В текущем и следующем году мы направим основные усилия на Кавказском фронте, где сложились для этого идеальные условия. А перед этим проведем несколько показательных наступлений на Юго-Западном фронте для отвлечения внимания противника. Надеюсь, вы понимаете, что это конфиденциальная информация?

— Полностью осознаю свою ответственность перед Российской империей и имп… и ее правителем. Сей же час подниму все свои контакты и подготовлю делегацию для отправки вместе с новым послом. Но потребуется значительное увеличение финансирования на представительские расходы. В США вопросы решаются деньгами, иногда очень большими…

Радует, что министр знает, как обстоят дела на другом континенте. На США в ближайшие годы у меня большие планы, пока они не начнут зарываться.

— Ваше императорское высочество, время, — напомнил заглянувший к нам Демьян.

— Не вижу проблем, Георгий Петрович. У нас есть определенная подушка безопасности, так что в этом плане у вас будут большие полномочия, если они принесут результат. Мы еще поговорим с вами более подробно, как вы будете готовы отчитаться за свое министерство.

После встречи с обновленным составом Совета Министров меня ожидала большая пресс-конференция с журналистами. Для этого надо было всего лишь спуститься на этаж ниже, где толпа журналистов готова была засыпать подготовленными вопросами.

— Ваше императорское высочество, что вы можете сказать о ситуации на фронте? — первым задал вопрос журналист «Армейского Вестника».

— Благодаря мужеству и стойкости военнослужащих империи основная цель сдержать удар противника нами выполняется в полной мере. Войска накапливают вооружение, запасные полки проходят дополнительное обучение в связи со спецификой новой войны. Ситуация оценивается на данный момент, как стабильная.

— А как же наступление?

— Победа любой ценой не в наших планах. Жизнь каждого солдата священна. С этого дня бездумные штыковые наступления без должной поддержки артиллерий или достаточного запаса боеприпасов запрещены. Как только наша армия будет готова, мы обязательно проведем наступление.

На самом деле запрет начал действовать еще со времен, когда я был назначен представителем императора в Ставке.

— Как отреагируют на ваши слова в Париже и Лондоне? Как же извечная мечта России о захвате Проливов? — задал свой вопрос иностранный журналист.

— Это проблемы союзников, которые с момента начала Дарданелльской операции до последнего отклонялись от обсуждения статуса проливов. Интересно, не так ли? И что мы видим, после поражения под Галлиполи все резко изменилось. Так что не верьте чужим обещаниям. Российскую империю даже не удосужились предупредить про вступление Италии в войну на стороне Антанты. О чем здесь может быть речь?

Испуг в глазах иностранного журналиста. Русские мужики не хотят умирать за французов, как же так, что делать, куда бежать?

— Но как же… такое количество войн ради освобождения братьев славян и теперь бросить их? — недоуменно задал вопрос один из журналистов очередной «желтой газеты».

— Все эти войны шли за счет русского солдата. Болгария на чьей стороне? А прошло не так много времени с того момента, как наши солдаты умирали на перевалах Шипки. Тысячи наших солдат пало смертью храбрых на чужой земле ради освобождения болгар, а теперь они на одной стороне со своими угнетателями и палачами. Болгарии никогда не отмыться от позора и не побоюсь этого слова, предательства. Что касается славян. Из-за выстрела сербского националиста началась мировая бойня… Подождите, я никого не обвиняю. Войны никто не хотел, но избежать ее нельзя. Парадокс.

В зале раздались осторожные смешки. Все верно. Болгария все же приняла решение вступить в войну на стороне Центральных держав. И наши дипломаты не смогли изменить реваншистские взгляды болгарского народа.

— Нам не нужен Царьград ценой жизни наших солдат. Если Турецкая империя перестанет вырезать армянское население, передаст нам кое-какие территории и готово будет выйти из войны, нас это полностью устроит. Я не вижу причин, из-за которых мы должны воевать с турками. Насколько я знаю, количество внутренних проблем там не меньше, чем у нас. А именно решение внутренних проблем я считаю важным фактором для победы в войне. Солдаты и офицеры должны знать, за что они воюют. Один вопрос, что вы сделаете с миллионом жителей города, настроенных враждебно к России?

Так я и сказал, что сейчас готовится ударный кулак против Турецкой империи. Что касается территорий, то в голове я рисовал интересную карту, если удастся воплотить мой план в жизнь, Российская империя надолго утвердит свое доминирующее положение во многих регионах мира. Да и про Царьград не стоит забывать, если будут удачный момент.

— Принудительная депортация или расселение в других регионах Российской империи, — ответил либеральный журналист.

— Будет гуманитарная катастрофа и невероятное количество жертв среди гражданских. Постоянные бунты и недовольство. Поэтому Ставка прорабатывает разные варианты развития событий, и наши усилия направлены на другие фронты войны.

Дальше звучали однотипные вопросы про союзников и наступление русской армии. Ни одного вопроса про мирные планы или реформы. Словно чей-то заказ. Подконтрольные мне и государству газеты пока молчали. Всему свое время.

Закончив разговор почти с официальным обвинением союзников в предательстве интересов Российской империи, я направился к фон Коттену. На улице можно было увидеть результат заработавшей на полную мощность пропаганды. Плакаты висели буквально на каждом шагу, побуждая жителей столицы вступать в ряды защитников Отечества или помогать фронту другим способом.

— Забегали, ваше императорское высочество, — встретил меня Михаил Фридрихович. — После пресс-конференции количество ходоков в английское посольство значительно увеличилось. Бегунки от дома к дому ходят.

— Что ж, мы добились желаемого эффекта. Все крысы собрались в одном месте. Осталось провести операцию по дератизации империи.

— Мы готовы к любому вашему приказу! — заверил директор ИСБ.

— У меня есть для вас одно важное поручение после подавления мятежа. Передайте германцам по неофициальным каналам, что на Северо-Западном фронте мы не будем концентрировать усилия в этом году. От сепаратных переговоров уклоняйтесь. Лучше договоритесь об обмене военнопленными. Кормить чужих дармоедов нет никакого желания.

— Есть у меня один агент, которого не жалко раскрыть, да и язык у него хорошо подвешен, — задумался фон Коттен. — Не обещаю успеха, но сделаю все возможное для выполнения поставленной задачи.

— Не сомневался в вас, Михаил Фридрихович. Нам надо, чтобы они сконцентрировали силы на Юго-Западном фронте и не мешали нашим планам на Кавказском.

— Они воспользуются этим знанием и ударят в удобный для себя момент! — вставил свое слово Демьян, которому многое позволялось.

— Нет, теперь у них есть страх, что дикая русская конница вклинится между оборонительными линиями и как река разольется во все стороны. Первая Конная Армия показала, что она грозная сила, поэтому германцы будут укреплять оборону также как и мы. Так что силам ландвера копать и еще раз копать от рассвета до заката. Страх у полководцев порой необъяснимое явление.

— Может быть, так и сделать? Ударим всеми силами! Глядишь, войну пораньше закончим.

— Нам невыгодно, чтобы немцы перекинули войска с Западного фронта, таская каштаны из огня для англичан и французов. Пусть все идет своим чередом. Мы значительно усилили оборону. Появился определенный запас снарядов, что неуклонно растет с каждым днем. Через полгода мы сами будем готовы наступать, но пока нет смысла ради нескольких десятков километров усеивать землю трупами своих солдат. Пусть нас начнут упрашивать, как мы пытались просить союзников помочь несколько месяцев назад.

— Можно будет выторговать хорошие условия? — догадался Демьян.