Законник Российской Империи. Том 5 (СИ) - Ло Оливер - Страница 45

— Неужели? — Виктор вопросительно поднял бровь.

— Посмотри на это, — я выдвинул ящик стола и достал несколько листов, исписанных мелким почерком. — Последние три дня я составляю хронологию загадочных смертей, произошедших после нашей операции.

Виктор внимательно изучил предложенные бумаги.

— Сенатор Клаусевиц, вице-губернатор Таврический, профессор Гельман, банкир Штерн, полковник Кожин… — он нахмурился, вчитываясь в даты и обстоятельства. — И все это за последние десять дней?

— Именно, — я забрал листы и разложил их перед собой. — Официально — несчастные случаи. Клаусевиц удавился при невыясненных обстоятельствах, Таврический отравился грибами, Гельман выпал из окна своего кабинета, Штерн утонул в ванной, Кожин погиб при чистке оружия.

— Слишком много совпадений, — задумчиво произнес Виктор.

— И заметь, — я щелкнул пальцами, — все они так или иначе были связаны с Корниловыми. Клаусевиц обеспечивал юридическое прикрытие, Таврический выделял земли под лаборатории, Гельман консультировал медицинское направление исследований, Штерн финансировал, Кожин поставлял образцы из военных госпиталей.

— Но мы не смогли доказать их вину, — Виктор кивнул, понимая ход моих мыслей. — Недостаточно улик для ареста.

— Вот именно, — я встал и подошел к карте, отмечая места гибели каждого из названных людей. — Кто-то очень методично подчищает хвосты. И судя по всему, этот кто-то имеет отношение к так называемому «Обществу Вечного Огня».

— К чему? — Виктор озадаченно посмотрел на меня.

Я кратко ввел его в курс дела, рассказав о загадочных упоминаниях тайной организации в показаниях заговорщиков.

— Похоже на байку для запугивания следователей, — скептически заметил Виктор, когда я закончил.

— Я бы тоже так думал, если бы не одно но, — я достал из стопки документов тонкую папку с грифом «Совершенно секретно». — Это нашли в сейфе Ольденбургского.

Виктор осторожно открыл папку. Внутри был лишь один документ — пожелтевший от времени пергамент с изображением стилизованного пламени и списком имен на староанглийском.

— Что это? — спросил Виктор, разглядывая странный документ.

— Судя по всему, список членов «Общества» из английской секции, датированный 1620 годом, — ответил я. — Заметь имена — герцог Кентский, граф Норфолк, барон Уэстфилд… Все они были влиятельными политическими фигурами в Англии того времени. А теперь взгляни на печать внизу.

Виктор всмотрелся в символ, оттиснутый в воске: пламя, охватывающее земной шар.

— Тот же символ, что и на медальонах, найденных у наших заговорщиков, — заметил я. — Совпадение? Не думаю.

— И что же ты собираешься делать? — Виктор закрыл папку, возвращая ее мне.

— Копать дальше, — твердо ответил я. — Если «Общество Вечного Огня» реально существует и имеет такое влияние, как намекают Корнилов и другие, то разрушение их лабораторий — лишь царапина на поверхности. Настоящий враг все еще скрыт, и он значительно опаснее.

Наш разговор прервал стук в дверь. На этот раз это был курьер в придворной ливрее, с запечатанным конвертом, украшенным личной печатью третьего принца, за ним стоял Себастьян, пожимая плечами. Да уж, только императорская семья имела привычку заставлять своих курьеров передавать письма лично в руки.

— Срочное письмо от Его Высочества принца Андрея Алексеевича для господина Законника, — произнес курьер с поклоном.

Я принял конверт, лениво размышляя о том, что у принцев появилась странная привычка соревноваться, кто чаще пригласит Законника на аудиенцию.

Когда курьер удалился, я вскрыл печать. Внутри оказалось короткое послание, написанное изящным почерком самого принца:

«Уважаемый Максим Николаевич, Имею честь пригласить Вас на приватную беседу сегодня в восемь вечера в Анютиной беседке Летнего сада. Дело касается нашего общего интереса к определенным… пламенным вопросам. С уважением, Андрей Алексеевич Романов».

— Занятно, — произнес я, передавая письмо Виктору. — Третий принц пишет о «пламенных вопросах». Похоже, он что-то знает об «Обществе».

— Или хочет узнать от тебя, — заметил Виктор, возвращая записку. — Будь осторожен. Принцы никогда не приглашают на беседы просто так. У них всегда есть скрытые мотивы.

— Разумеется, — кивнул я, поднимаясь. — Но иногда лучший способ выяснить, чего хочет человек — это встретиться с ним лицом к лицу.

Анютина беседка — маленький павильон в самой уединенной части Летнего сада. В сумерках, когда обычные посетители покидали парк, это место становилось идеальным для тайных встреч — укромное, уединенное, но при этом достаточно открытое, чтобы исключить засаду.

Я прибыл за десять минут до назначенного времени, намеренно пройдя через главный вход. Двое из моих людей, переодетых садовниками, разместились неподалеку — мера предосторожности, на которой настоял Виктор. Я не верил, что третий принц замышляет что-то дурное, но лишняя осторожность никогда не помешает.

Войдя в беседку, я обнаружил, что принц Андрей Алексеевич уже ждал меня. Он сидел на скамье, увлеченно листая тонкую книгу в кожаном переплете. В простом сюртуке темно-синего цвета он выглядел скорее ученым, чем наследником престола.

— А, Максим Николаевич! — принц тепло улыбнулся, поднимаясь мне навстречу. — Благодарю, что откликнулись на мое приглашение.

— Ваше Высочество, — я склонил голову в легком поклоне. — Трудно отказать, когда речь идет о «пламенных вопросах».

Глаза принца блеснули пониманием, и он жестом предложил мне сесть напротив.

— Оценили мой каламбур, — его улыбка стала шире. — Я всегда говорил, что вы исключительно проницательны, Законник. Именно поэтому я решил обратиться к вам напрямую.

— Чем могу служить, Ваше Высочество? — я был вежлив, но не собирался облегчать ему задачу.

Андрей Алексеевич закрыл книгу, которую держал, и положил ее на скамью между нами. Я мельком взглянул на обложку — «Философия трансформации» некоего Н. Фламеля. Никогда не слышал о таком авторе.

— Знаете, Максим Николаевич, — начал принц, глядя куда-то мимо меня, на гладь пруда за беседкой, — что отличает настоящего ученого от дилетанта?

— Полагаю, глубина понимания предмета, — ответил я, гадая, к чему ведет этот странный вступительный разговор.

— Отчасти, — принц поднял палец. — Но главное отличие в том, что настоящий ученый никогда не довольствуется поверхностными объяснениями. Он всегда ищет глубинные причины, корни явления. Он задает вопрос «Почему?» там, где другие останавливаются на «Как?».

Он сделал паузу, внимательно изучая мою реакцию.

— И к чему этот экскурс в научную методологию, Ваше Высочество? — спросил я прямо.

— К тому, что ваше расследование дела Корниловых превосходно отвечает на вопрос «Как?» — принц наклонился ближе. — Как они организовали заговор, как проводили эксперименты, как поддерживали связь с иностранными агентами. Но оно практически не касается вопроса «Почему?».

Его слова задели за живое. Конечно, я задавался этим вопросом. Почему люди, обладающие властью, богатством, положением в обществе, пошли на государственную измену? Корнилов объяснял это страхом смерти, жаждой бессмертия. Но остальные? У каждого из них были свои мотивы, но за этими индивидуальными причинами должно было стоять что-то большее, объединяющее их. Жажда бессмертия едва ли будет волновать каждого из них.

— И вы знаете ответ на этот вопрос? — я посмотрел принцу прямо в глаза.

— Не полностью, — он вздохнул. — Но я знаю гораздо больше, чем отражено в ваших отчетах. И готов поделиться этой информацией. С определенными условиями, разумеется.

— Разумеется, — я не удержался от легкой усмешки. — Ничто не дается даром, особенно информация.

— Не будьте так циничны, Законник, — принц улыбнулся в ответ. — Мое условие простое и взаимовыгодное: работаем вместе. Вы помогаете мне, я помогаю вам.

— Помогаю в чем? — вопрос был ключевым.

— В закреплении моих позиций при дворе, — принц не стал ходить вокруг да около. — Мой отец стареет, ему нужен достойный преемник. Петр слишком занят искусством и развлечениями, Михаил видит решение всех проблем в военной силе. Ни один из них не готов к реальным вызовам, стоящим перед империей.