Джон и Дэйв и Храм Кс'аль'наа''тхутхутху (ЛП) - Вонг Дэвид - Страница 10

Мы подошли к тротуару, где проход перекрыли двое копов: один толстый, чёрный и в очках, второй – старый, с усами на пол-лица. Джон сошёл с тротуара – видимо, надеялся пройти по траве прямо у них под носом. Чёрный коп выставил руку и потребовал, чтобы мы остановились – в вежливых выражениях, но с тоном, явно намекающим, что если мы не подчинимся, он измордует нас так, что мы отправимся вперёд в прошлое.

Мы посторонились – санитары провели мимо нас истекавшую кровью женщину. Она плакала, держалась за голову и постоянно повторяла: «ХОТЬ БЫ ЧТО! ЕМУ ХОТЬ БЫ ЧТО! ОНИ СТРЕЛЯЮТ И СТРЕЛЯЮТ, А ОН…»

Она подавилась всхлипываниями.

Джон тронул меня за плечо и показал рукой: рядом остановился квадратный грузовик с белыми и голубыми надписями на кузове. Я подумал, что это обычный полицейский фургон, но когда открылись двери, из него высыпала толпа спецназовцев.

Срань господня.

Они вошли в здание, все, кроме двоих. Один побежал к крытой парковке, неся на спине здоровенную винтовку, а второй исчез за углом.

Джон сместился влево и сошёл с тротуара на газон перед зданием больницы. Там стояли скамейки и десятифутовая бронзовая статуя женщины в старомодном костюме медсестры. Флоренс Найтингейл? Я последовал за Джоном, и мы присоединились к толпе наблюдавших. Народ собирался там, потому что этот участок немного приподнимался и служил неплохой обзорной точкой для отделения скорой помощи, где сейчас происходила вся движуха.

Выстрелы. Частые, примерно дюжина. Возгласы в толпе. Я едва мог рассмотреть, что творится впереди, но видел, как люди сломя голову выбегают из здания. Одна женщина упала и получила жёсткий удар ногой в лицо. Затем вышел мужчина, которого вели под руки двое медиков – у него не было правой ноги ниже колена. По крайней мере, мне так показалось: я стоял довольно далеко, входная дверь казалась размером с почтовую марку. Именно поэтому у меня нет полной уверенности в том, что произошло дальше.

Сначала человек в чёрной форме спецназовца выбежал из здания, что-то крича. Отсюда я не слышал его слов, но Джон до сих пор утверждает, что он кричал «Бегите!»

Раздались выстрелы – громкие, резкие, близкие. Затем послышались крики. Крики каждого человеческого существа, стоявшего достаточно близко к зданию, чтобы видеть происходящее. Копы возле входа пригнулись за припаркованными машинами и направили оружие на раздвижные двери.

Оттуда, хромая, вышел человек, и все стволы разом последовали за ним.

Это был офицер Фрэнки Бёрджесс.

На нём была его полицейская униформа и красная рубашка… Нет, не так. Это была белая рубашка, на восемьдесят процентов пропитанная кровью. Я стоял далеко, как я уже говорил, но я видел у него на голове розовое пятно, и я почти уверен, что он получил туда пулю.

Люди столпились вокруг, закрывая обзор. Джон вытянул шею и сказал:

– Это Фрэнки. Все направили на него пистолеты, похоже, его все боятся. Это он их всех перестрелял? Эй, чувак, подвинься, мне не видно.

Раздражённый, Джон подошёл к статуе медсестры и, к моему ужасу, полез прямо на неё. Он встал ногам ей на руки, держась за плечи. Лицо Флоренс упиралось Джону в пах.

Я замахал ему.

– Джон! Слезай оттуда!

– Я вижу его. Кажется, они пытаются с ним разговаривать. Он вроде бы не вооружён. Ох, срань. Посмотри на его руку, Дэйв, – она сломана, почти под прямым углом, а ему хоть бы что. Как думаешь, что слу… стоп. Там что-то началось…

Стоявший рядом коп рявкнул: «А ну слезай! Ты, слезай оттуда!» Джон его проигнорировал.

Раздалась канонада выстрелов, как будто взорвалась пачка петард. Все разом пригнулись.

– Они открыли огонь! – крикнул Джон. – Не жалеют пуль! Видно, как отлетают куски тела! Он ещё на ногах! Срань господня, он… СРАНЬ ГОСПОДНЯ! Он только что схватил спецназовца! Схватил за ноги и вертит вокруг себя, как бейсбольной битой! Он сшибает других копов!

– Что за бред! Джон, слезай оттуда!

– Нет, я серьёзно! Он укусил одного копа! Он ест его! Копа! Он схватил его за шею!

– ЧТО?!?

Ещё выстрелы. Крики. Люди кинулись врассыпную.

Джон спрыгнул со статуи и побежал. Он завопил через плечо:

– ДЭЙВ! ОН ИДЁТ!

Я сделал два шага, и на меня кто-то налетел. Я рухнул лицом на влажную траву. Поднялся на колени. Толпа обратилась в паническое бегство.

Рядом что есть мочи закричала женщина. Я развернулся и увидел среди толпы запачканную кровью рубашку. Это был Фрэнки: левая рука гротескно вывернута чуть ниже локтя, с торчащего обломка кости стекает кровь.

Я услышал выкрики полицейских вдали, командовавших людям пригнуться, прежде чем их изрешетят, как швейцарский сыр.

Как он умудрился их раскидать? Он зачистил пол футбольного поля за пять секунд!

Тело Фрэнки было усеяно развороченными пулевыми ранами, из которых сочилась кровь. Грудь стремительно подымалась и опускалась, простреленные лёгкие свистели при каждом возбуждённом вдохе.

Копы ринулись к своим позициям. Один спецназовец судорожно пытался вставить магазин в пистолет-пулемёт. Все орали какие-то указания – друг другу и толпе.

Фрэнки открыл рот – широко, как будто зевал. И в тот момент мне показалось, будто я увидел морду жукотвари, которая притаилась у него за зубами, заполнив всю ротовую полость своим хитиновым телом. А затем Фрэнки издал звук, какого я никогда в жизни не слышал.

Это был вопль, похожий на заводящийся микрофон. Только более животный и болезненный – наверное, так кричит кит, которого изжаривают в огне.

Земля содрогнулась от этого вопля. Мои внутренности задрожали. Кажется, я даже чуть-чуть обгадился. Я видел, как люди вокруг меня валятся на землю, как оружие падает из рук копов. Я зажал уши ладонями, и вопль Монстра Фрэнки заполнил каждый уголок бытия.

Я в последний раз поднял голову и взглянул на Фрэнки: спина изогнута, рот раскрыт к небу. Кровь брызнула из дюжины пулевых ран. Это было последнее, что я видел, прежде чем мир поплыл и превратился в черноту.

Я очнулся, кое-как встал на ноги и только теперь понял, что был в отключке. Вокруг стояли люди, но никто не бежал – окровавленный вопящий монстр, ещё недавно бывший Копом Фрэнки, исчез без следа. Я увидел Джона футах в десяти от себя – он был на ногах, но стоял полусогнувшись, сжимая кулаками штаны на коленях. Он часто моргал, как будто пытался сфокусировать зрение.

Небо немного посветлело. Видимо, прошло около часа.

– Джон? Ты живой?

Он кивнул, не отрывая взгляда от земли.

– Ага. Я уж думал, у меня от этого звука расплавится мозг. Его поймали?

– Не знаю. Я только очнулся.

Рядом остановился грузовик со спутниковой тарелкой на крыше. На кузове был логотип какого-то телеканала – видимо, они привезли аппаратуру для спутниковой связи. Прямой эфир. Я попытался разгладить руками волосы.

Я немного походил, стараясь никому не попадаться под ноги. Доктора отводили людей обратно в здание. Казалось, все полицейские штата съехались сюда, чтобы собрать с людей показания. Я сообразил, что нам с Джоном лучше свалить, прежде чем нам начнут задавать вопросы, на которые, как я уже говорил, у нас нет адекватных ответов. Не только о сегодняшней ночи, но и вообще.

Солнце уже начало подниматься над горизонтом, и по земле разлилось тёплое сияние, превращая дымку в низинах в лужи-миражи. Я пошёл искать Джона, стараясь держаться подальше от двух копов, стоявших поблизости. Я проблуждал минут двадцать и уже подумал вернуться домой без него. И тут – чёрт бы его побрал! – вот он: стоит у дороги и разговаривает с ёбаным репортёром!

Я стремительно зашагал к ним, вломился прямо в кадр и оттащил Джона за руку.

– Пойдём. Надо съёбывать отсюда, пока кто-нибудь ещё не захотел позадавать нам вопросов.

Мы пошли ровно тем маршрутом, которым должны были пройти пару часов назад, когда пытались вернуться домой в первый раз.