Портальеро. Круг третий (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 20

Стоп! Пусть будет МРТ. Магическая реабилитационная терапия. Да, плевать, как можно все эти буквы расшифровать. Не в этом дело. Но принцип действия можно заимствовать у медиков. Постепенно, слоями, просвечивать что-то выявляя то, чего там быть не должно.

Если к Марии вернулась её прошлая болезнь, то это значит… Да ничего это не значит. Это означает лишь то, что я все силы положу на то, чтобы вылечить её…

Ира что-то говорила мне, но я её не слышал. Она что-то делала, одевалась или ещё что. Я не замечал её. Все мои мысли, все мои желания, все мои силы были направленны на то, чтобы выяснить, какие проблемы снова возникла у Маши. Ведь головные боли, что преследовали её раньше, это были признаки той опухоли, от которой она в конце концов и умерла в прошлой своей жизни. Но в этой новой жизни, дарованной её высшими и абсолютно ненаучными магическими силами, я не позволю ей снова испытать такие мучения. А тем более я просто не имею права допустить, чтобы она снова умерла.

Когда я почувствовал, что меня словно бы распирает изнутри от насыщенности моего магического источника, то наложил обе ладони на голову спящей подруги и не задумываясь приступил к сканированию Маши, на предмет выявления признаков спрятавшейся в ней смертельной болезни.

Не прошло и нескольких минут, как картина засияла новыми красками. И это при том, что глаза мои были закрыты. Я давно уже заметил, что при закрытых глазах, у меня гораздо лучше получается колдовать. Отключая зрительные рецепторы, у меня почему-то включаются и обостряются другие чувства. А учитывая, что при этом мне приходилось ещё и включать фантазию, то закрытые глаза только способствовали тому, чтобы внутри моей головы возникали совсем другие картинки.

Как там говорил царь Иван Грозный своим боярам? «Я вас насквозь вижу!»

Так вот… Сейчас я тоже мог видеть насквозь. Причём это не было в виде негатива, как на рентгеновском снимке. Это была объёмная модель человеческого тела. Я мог видеть отдельно кости, кровеносные сосуды и всякие другие внутренние органы. И всё это было раскрашено в разные цвета…

Мария спала, но всё шевелилось у неё внутри… Лёгкие работали, как кузнечные меха, обогащая кровь кислородом. Сердце качало кровь, разгоняя её по телу. А по извилистым лабиринтам головного мозга иногда пробегали голубоватые искорки.

Но где-то в затылочной части головы, словно маленький осьминог, раскинувший во все стороны свои цепкие щупальца, темнело что-то абсолютно чёрное. Нечто такое, чего не должно быть на этом месте.

Что это? Опухоль? Или я чего-то не понимаю? Удалить это? Как? А я не наврежу этим ещё больше?

Куча вопросов. И они плодятся в геометрической прогрессии. Но ни один из них не имеет разумного ответа.

Что же мне делать? Вскрыть черепную коробку Марии? Залезть внутрь, покопаться у неё в мозгах, извлечь этого чёрного осьминога?

Бред!!!

А если…

Всё ещё с крепко зажмуренными глазами. Я беру голову Маши в свои руки. Мои ладони держат её с двух сторон, осторожно, как нечто особо ценное…

А потом.

Потом я мысленно даю команду на очистку от всяких посторонних вкраплений. Даю команду на удаление всего лишнего… Изъять из её головы этого грёбанного чёрного осьминога, не забыв удалить к чертям собачьим все его щупальцы…

Я больше не вижу никаких цветных картинок. Я вообще больше ничего не вижу. Полная кромешная, мать её, темнота…

Хочется открыть глаза. Но я почему-то знаю, что именно сейчас мне нельзя этого делать. Надо продержаться ещё немного. Надо потратить ещё немного магической энергии и у меня всё получится…

Внезапно я почувствовал, что у меня на ладони лежит нечто мокрое… Тёплое, мокрое, скользкое и…

Я открыл глаза.

Сгусток желтовато-коричневого цвета, с кроваво-красными прожилками. Омерзительное, как на вид, так и наощупь…

Маша по-прежнему спокойно спит. Но, как мне показалось, она стала выглядеть немного по-другому… Хотя никаких внешних повреждения ни на ней, ни тем более на её голове я не заметил.

Я посмотрел на свою ладонь. Там по-прежнему было что-то неприятное, от чего мне надо бы было срочно избавиться.

Не обращая внимания на Ирину, которая по-прежнему сидела на соседней кровати, наблюдая за нами, я рванулся в сторону туалета. Выбросил эту мерзость в унитаз. Смыл воду. А потом долго мыл руки с мылом, стараясь избавиться от ощущения прикосновения к чему-то гадкому и противному.

— Что ты с ней сделал? — спросила меня Ира.

Она уже снова была одета, и смотрела на меня с некоей долей недоумения, сомнения, удивления…

— Скажи, Ириш! А Маша что-нибудь успела тебе рассказать о своей жизни? О своей прошлой жизни…

— Она не особо жаждет что-то рассказывать о себе. Но, когда тебя нет рядом, она всё время только про тебя и говорит. Максим то, Максим сё… Максим такой сильный… Ну и так далее.

— Ну, вот. А когда я рядом, только и слышу от неё: «Дурак! Дурак!»

— Она тебя любит.

— Наверное, именно от большой любви ко мне, она старательно и с большой фантазией треплет мне нервы.

— Ты ничего не понимаешь…

— Ира! А что я должен понимать? Что за тайны королевского двора? Мы в одной лодке. Если меня что-то беспокоит или мне что-то надо, то я об этом говорю прямо, и не изобретаю всякие обходные манёвры, с намёками и экивоками.

— Она же девочка…

— И что? Это разве что-то меняет. В нужный момент это может очень сильно навредить. И не только ей, но и всем нам. Ты вообще понимаешь, что сейчас произошло?

— Не до конца… Она была чем-то больна?.

— И не просто больна, а смертельно больна. Причём уже не в первый раз. И между прочим, в прошлый раз, когда болезнь не смогли вылечить, она умерла…

— Но ты же спас её тогда?

— Нет. У меня тогда не было ни сил, ни опыта, чтобы воспользоваться своими силами.

— Но, как же?

Ирина смотрела на меня странно подозрительно. Так смотрят на умалишённых или на маленьких детей, что рассказывают о своих фантазиях. И это при том, что Ира уже не раз видела, как я творил всякое такое, чему нет никакого научного объяснения. Но одно дело, всякие фокусы с исчезновением в никуда и с появлением ниоткуда всяких вещей, а совсем другое… Вопросы жизни и смерти.

Наверняка, для Ирины, смерть — это нечто такое… Некая черта, перейдя которую, обратно нет возврата. Она же ведь убила Антона, да и хозяйке квартиры помогла отправиться в мир иной… И они оттуда уже не вернулись.

— Ты хочешь сказать, что Маша мёртвая? В смысле, не живая…

— Ира! Не пытайся понять. Попробуй просто поверить. Я попробую тебе рассказать всё по порядку. Выслушай и не перебивай! А все вопросы ты сможешь задать мне потом. Договорились?

— Я постараюсь. Но я не понимаю…

— Хорошо. Давай начнём с малого. Вот я на твоих глазах сменил внешность себе, изменил цвет волос у Маши и тебе тоже сделал кое какие косметические процедуры. Ты же тогда это восприняла вполне нормально…

— Ну… Когда я была совсем маленькой, то у нас в детдоме была одна нянечка… Старая уже… Всего-то год проработала, а потом…

— Умерла?

— Нет. Уволилась или уволили. А вместо неё пришла молодая…

— И что из того?

— Мы все звали её тётя Маша. Она могла лечить. Просто погладит по голове. Поговорит, и сразу голова не болит, синяки проходят и ссадины быстро заживают.

— То есть, она была целителем?

— Наверное…

— И поэтому ты подумала, что мои способности из того же арсенала?

— Да.

— Но Маша же тебе говорила, что я колдун?

— Она говорила, что ты волшебник.

— И в это поверить сложнее, чем в то, что я просто могу лечить.

— Ну, да…

— Ладно. Давай я всё-таки расскажу тебе всё подробно.

И я рассказал. Не всё, конечно. Про свою прошлую жизнь и инопланетную ведьму рассказывать не стал. Лишнее всё это.