Владыка (СИ) - Криптонов Василий - Страница 2

— Машина — это машина, Владимир! Главное, что ты и твои друзья живы-здоровы. У меня был посыльный от господина Разумовского, передал последние новости. Искренне рад, что у тебя получилось.

— А уж я-то как рад…

— Оставайся у нас, встретим Рождество вместе! Юлиан Юсупович с семейством тоже придут. Сашенька будет счастлива.

— Да не, я домой. У меня там тоже — полным ходом подготовка к празднику. На минутку забежал, с наступающим поздравить.

В дверь кабинета постучали, заглянул лакей.

— Иван Иванович! К вам из Зимнего дворца пожаловали…

Ползунов посмотрел на меня. Я развёл руками — понятия не имею, я тут не при чём.

— Зови, — пожал плечами Ползунов.

В гостиную вошёл бравый кавалер в мундире и модном парике. Поклонившись и щёлкнув каблуками, подал Ползунову изящный конверт.

— Послание от государыни, господин Ползунов!

Инженер взял конверт, распечатал его и достал вложенный туда лист гербовой бумаги. Пробежал глазами по строчкам и протянул мне. Посыльный из дворца отнёсся к этому с полнейшим безразличием, как будто именно так и планировалось.

Я тоже прочитал письмо.

'В благодарность за немалые Ваши заслуги, приглашаю Вас через три дня прибыть к императорскому двору на Рождественский бал. Такое же письмо направлено партнеру Вашему господину Давыдову. Просьба к Вам, ежели увидите его раньше, передать приглашение.

Искренне Ваша,

Екатерина'.

— «Партнёру», — содрогнулся я. — Звучит-то как-то… так. Нескрепно.

— Будет ли ответ? — осведомился курьер.

— Передайте, что мы с господином Давыдовым почтём за честь явиться пред светлые очи её величества, — сказал Ползунов.

Меня он не спросил, но что ещё я мог бы ответить. Дело такое. Государыня приглашает.

Я устало плюхнулся в кресло, когда курьер ушёл.

— Судя по выражению твоего лица, ты бы предпочёл ещё одну вылазку в потусторонний мир, — заметил Ползунов.

— Угу…

— Но это же императорский бал!

— Угу. То-то я смотрю, сам ты аж до потолка прыгаешь.

Ползунов усмехнулся. Прикалывался он, а так-то полностью меня понимал. Наряжаться, напрягаться, что-то там исполнять, цедить слова по этикету, отыгрывать роль, общаться с праздными людьми, которые будут смотреть на тебя, как на чудо чудное и диво дивное… А ведь это время можно потратить на действительно полезные дела.

И потом, если уж праздновать, то что может быть лучше праздника у себя дома? У Ползунова, вот, свадьба на носу, ему с невестой, небось, хочется побольше времени проводить. Да и у меня — тоже. Всякое…

Тут я устыдился собственным мыслям, потому что подумав «всякое», первым делом вспомнил пещеру, где в трёх соснах безголовое туловище Кощея пытается добраться до своей головы. И только потом — про Катерину Матвеевну. Н-да… А свадьба — это ведь тоже ведь будет долго, суетно и напряжно. Надеюсь, хотя бы по зиме всё справим, чего время тянуть. Весна придёт — такое начнётся… Ну, наверное. В общем, к весне я бы предпочёл уже обладать каким-то конкретным статусом, чтобы не дёргаться по мелочам.

— А нет ли, Владимир Всеволодович, среди охотничьих Знаков такого, чтобы создать двойника? — загорелись вдруг глаза у Ползунова.

— Не слыхал, но поспрашиваю. Хотя… Тьфу, Иван Иванович, ну что ты несёшь? Отправить двойника во дворец? А если откроется? Это ж скандал! Это всё равно что книжку нейросетью написать и от себя выложить. Полнейшее неуважение к читателю.

— Я понял не всё из того, что ты сказал, но согласен с основным посылом.

— И Александра твоя, полагаю, от приглашения будет в восторге. Да любой женщине про бал в императорском дворце только заикнись — до потолка подпрыгнет. Мы же можем взять «плюс один»?.. Эх, ускакал курьер, надо было спросить… Ну да ладно. Я потом Разумовского выцеплю и спрошу. Вернее, перед фактом поставлю. Чего им, жалко, что ли? На нас оборона страны держится. Чай, не треснет Зимний дворец.

Ползунов улыбнулся.

— Полагаю, устоит… Владимир, вот ещё что — прости, что я снова о делах. Ты собирался привезти запчасти для сборки Разрушителей, но так и не привёз.

— А, да… Не до того было, приоритеты менялись постоянно.

— Я понимаю, но что в итоге?

— В итоге — привезу. Не так много, как планировал, но тем не менее. Посмотришь, может, что-то и получится собрать. Собственно, если ещё хоть парочку — уже хорошо.

— В загробном мире Разрушитель показал себя хорошо?

— Выше всяких похвал. Тварей валил так, будто для этого и разрабатывался. Пауки тоже не подкачали. Один только в Смородину упал — жаль. Будем вечно помнить этого добряка…

— Производство пауков уже вот-вот встанет на поток.

— Дай-то бог. Ладно, Иван, пойду я. День сегодня насыщенный. Вроде как битв не планируется, а вот административных вопросов порешать надо. У всех, блин, Рождество, готовятся, предвкушают… А расслабляться-то рано.

— Прекрасно понимаю, — кивнул Ползунов и протянул мне руку. — До встречи на балу?

— Да раньше свидимся. Банки тебе подгоню.

Был, конечно, соблазн грохнуть оставшиеся банки и впитать в себя их родии, но я удержался. Родиевым наркоманом только стать не хватало. Тогда, перед битвой с Кощеем, это была резкая и конкретная необходимость. Надо было прокачаться до Тысячника, иначе как бы я тысячу собирал. А сейчас как будто ничего не горит. Даже если грохну все банки, до Воеводы один пёс не апнусь, только расстроюсь. Так что пусть делу послужат. Армия сверхвоинов — это тоже надо.

Следующим пунктом моего сегодняшнего путешествия оказался Полоцк. Там я без проблем обнаружил уставшего, но довольного Глеба в кабаке за столом. Глеб наворачивал гречневую кашу с мясом и грибами. Запивал, естественно, пивом.

— Ну, доброе утро, коли так, — сказал я, сев напротив. — Отмечаешь чего?

— Какой… Поправляюсь после отмечания, — отмахнулся Глеб. — Хотя сильно мы не гудели, устали все. Так что нынче ночью продолжим, со свежими силами.

— А границы как?

Я, собственно, ради этого и прибыл. Мне было до дрожи интересно, как устроенный нами в потустороннем мире бадабум повлиял на тварей этого мира.

— Да ты знаешь, тихо. Я уж утром на стене был, интересовался. Затишье. Хотя это ничего не значит, по зиме — оно всегда спокойнее. Да и летом твари не каждый день лезут, может, просто везёт нам сегодня.

— Угу… Ну ладно. Продолжай наблюдения.

— Куда я денусь.

Глеб поднял кружку и сделал кому-то знак, мол, за тебя пью. Я повернул голову и успел заметить, как покрасневшая старшая хозяйская дочка скрывается за дверями кухни.

— Всё на тебя заглядывается? — поинтересовался я.

— Женюсь, — ответил Глеб.

— Чего?

— Так вышло. Ночью лишку выпил.

— Глеб…

— На усталость да голодный желудок легло.

— Ты чего, прикалываешься?

— Сам себя не помнил, вот те крест! Как вышло — недоумеваю.

— Да твою мать, ей шестнадцати же нет!

— Просто как чернота какая-то, а очнулся — стою на коленях и предложение делаю. А самого мотает от лева до права… Слева Фрол ловит — вправо толкает, а справа — Акакий. И влево меня, значит. А она передо мной стоит. Только мне кажется, что их там трое, не меньше. И я всем троим, значит, руку и сердце…

— Тьфу ты. Напугал. — Я покачал головой. — И чего? Дама изъявила согласие?

— Говорят, да…

— «Говорят»?

— Ну… Сам-то я не помню. Но ребята говорят, очень была счастлива и согласием ответила. Батюшка с матушкой только строго на это всё посмотрели и сказали, мол, потом с трезвым говорить будут. Вот я и пришёл…

— Не передумал, на трезвяк-то?

— Ты чего! Я ж охотник, моё слово твёрдое. Коли начну от своих слов отказываться — кто мне доверять станет? Да к тому же — дело хорошее. Давно уж душа не на месте, что девчонка тут бегает. Здесь видал, какие скоты иной раз останавливаются?

— Угу, — усмехнулся я, вспомнив, как мы тут гасили упырей. — Представление имею. Не, ну ты молодец, конечно. Я сам голову ломал, как бы девушке помочь. Дай вам бог счастья, и всё такое.