Правильный лекарь. Том 7 (СИ) - Измайлов Сергей - Страница 17

— Всё именно так, как я и расчитывал, Степан Митрофанович, — ответил я и почувствовал, что его взгляд потяжелел.

— Нам надо отчёт писать в министерство, Саша, где отчёт? — интонации главного лекаря вместо дружественно-домашних сразу превратились в железобетонные.

— Прошу прощения, Степан Митрофанович, виноват, забегался, — честно ответил я. Реально со всей этой суетой из головы выскочило. — Составлю отчёт в ближайшее время и привезу вам лично.

— Вот пока не привезёшь, про лабораторию на третьем этаже даже не заикайся! — сурово сказал Обухов и для закрепления эффекта хлопнул ладонью по столу.

Я невольно вздрогнул, а босс, увидев такую мою реакцию, удовлетворённо кивнул.

— Если в ближайшие дни не будет отчёта, урежем финансирование госпиталя, так и знай!

— Отчёт будет сегодня к вечеру, — пообещал я, даже не представляя себе, как я успею это сделать. — Я могу идти?

— Идти? Нет! — резко ответил он, продолжая сверлить меня глазами. — Бежать — да! Беги Саня! И чтобы сегодня до шести вечера отчёт был на моём столе!

Я вскочил, молча поклонился и шустро потопал на выход.

— Что, он сегодня не в настроении? — спросил Дмитрий Евгеньевич, когда я закрыл за собой дверь в кабинет и остановился, чтобы выдохнуть.

— Не думаю, — покачал я головой. — Я сам виноват. Пойду исправляться.

В ответ на улыбку и приветствие Прасковьи я буркнул «здрасьте» и закрылся в своём кабинете. Составить отчёт о применении всех опытных препаратов за один день! Причём мне надо проанализировать данные по клинике отца, лечебнице «Святой Софии», станции скорой помощи и хоть немного, но уже кое-какие наработки есть и в госпитале. Как Саша будет составлять этот отчёт? Правильное руководство — это грамотное перераспределение своих обязанностей в коллективе. А что делать? Кому сейчас легко?

Вместо ручки и бумаги я взял в руки телефон и начал обзванивать руководителей учреждений. Гартман нисколько не возражал против внезапно свалившегося с неба задания. Демьянов сказал, что у него практически всё готово, осталось лишь свести воедино. В конце короткого разговора Вячеслав Анатольевич упомянул про необходимость повторной поставки препаратов, за которые готов платить по счёту, так как зарекомендовали они себя очень хорошо.

Самое сложное я оставил на десерт.

— Привет, пап, помощь твоя нужна, — сразу вывалил я, чтобы он понял, что я звоню по делу, а не просто соскучился.

— Что такое, Саш, не справляешься? — удивился он.

— Да ну нет, дело не в этом, — хмыкнул я. — С работой и обучением всё идёт по плану. Мне нужен отчёт о применении препаратов Курляндского с начала года. Обухов будет делать сводку для министерства здравоохранения, чтобы ввести их в официальный оборот.

— Так в чём проблема, Саш? По каждому конкретному случаю составлены карты. Их надо просто рассортировать, пересчитать и сделать сводную таблицу. Они вон аккуратной стопочкой у меня в шкафу лежат, приезжай и забирай хоть сейчас.

— Па-а-ап, а ты сейчас сильно занят? — невинным тоном спросил я. Уж борзеть, так до конца.

— Сын, ты на что намекаешь? — уже в не очень мирных тонах поинтересовался отец.

— Да так, просто спросил, — продолжил я косить под дурачка.

— Хитрый ты жук! — сказал отец и рассмеялся. Ну, слава Богу! — Ладно, сделаю я твой отчёт, заезжай к обеду, заберёшь.

— Спасибо, папа! Ты лучший! — выпалил я и положил трубку.

Фух, большую часть работы распределил, осталось только разобрать то, что наработано в госпитале. А от общего объёма это одна горошина по сравнению с мешком гороха. Я не торопясь пошёл в комнату отдыха лекарей. Там в шкафу на полке были сложены листы наблюдений за пациентами. По крайней мере я всем сказал складывать именно туда. Если с кем ещё не закончили — не беда, мне хватит того, что есть. В успехе предприятия я нисколько не сомневался, осталось только подать документы.

В комнате отдыха никого, все ушли ударно трудиться. Нужные мне бумаги я нашёл там, где они и должны были быть. Заодно решил посмотреть, чем живёт мой коллектив. Ну вот, совсем другое дело, в буфете достаточное разнообразие печенья и пряников, несколько сортов чая и кофе. В холодильнике несколько видов пирожных, колбаса, грудинка, соусы, горчица. Теперь я за них спокоен. А на счёт горячего на обед я и не сомневался, Прасковья нашла такую повариху, от стряпни которой никто отказаться не в силах. Так что с питанием у моих сотрудников полный порядок.

На полках в шкафу появились книги. Что-то мне говорило о том, что большинство из них принесены дядей Витей. Среди них я заметил знакомый корешок, где-то я недавно такой видел. Я взял книжицу в руки, прочитал надпись на обложке и шлёпнул себя ладонью по лбу с такой силой, что можно было заработать сотрясение мозга. Именно в этот момент скрипнула входная дверь.

Вошедший в комнату отдыха Юдин сразу увидел, что именно я держу в руке. В глазах промелькнул целый веер чувств: радость, смятение, растерянность, паника.

— Отдай! — воскликнул он, наконец определившись.

— Ну дай почитать-то, — сказал я, убирая его сборник стихов за спину. — Мало того, что тихушник, так ещё и жадина!

— Я не хотел тебе это показывать! — резко сказал Илья. Он начинал злиться, глаза сузились, ноздри раздулись. — Отдай, говорю!

— Илюх, ну подожди, не горячись, — я попробовал его остановить уперевшись ладонью в грудь. — Чего ты так закипел-то?

— Потому что! — рявкнул он. — Отдай!

— Подожди, я не понял, то есть здесь твой сборник стоит на всеобщее обозрение, ты даже пациентам даёшь почитать, а мне нельзя? Ты можешь объяснить, почему?

— Да потому что ты меня с детства позорил с моими стихами! — выпалил он, скрестил руки на груди и отвернулся. — Ты всегда называл меня бумагомаракой и стихоплётом, ржал надо мной. Мне это всё не нужно!

— Прости Илюх, но я это всё не помню, — пожал я плечами. — Мне очень жаль, что это имело место, прости.

— Отдай мне книжку, и мы забудем об этом, — уже более спокойно сказал он, повернулся ко мне и протянул руку в ожидании.

— Можно я почитаю, а потом верну в целости и сохранности, хорошо?

Юдин внимательно посмотрел мне в глаза, понял, что я не вру и не издеваюсь и пошёл на попятную.

— Ладно, — кивнул он. — Бери. Но если снова начнёшь издеваться, я тебе этого никогда не прощу.

— Не переживай, этого не будет, — заверил я его.

— А ты, кстати, чего здесь забыл? — спросил вдруг Илья подозрительно сощурившись.

— Вот он, собственник, — усмехнулся я. — Территорию охраняет. Надеюсь, хоть углы не пометил. Хочешь сказать я не имею права здесь находиться?

— Имеешь, — неохотно ответив надулся Илья.

— За отчётами пришёл всего-навсего, — хмыкнул я. — Заодно решил посмотреть, чем вы тут живёте. Вот случайно увидел твою книгу.

— Ясно, — кивнул Юдин. — Ладно, пойду дальше работать.

— А сам-то зачем приходил? Я тебе помешал?

— Хотел кофе попить, но теперь в другой раз, ничего страшного, — произнёс Илья и до того, как я успел предложить попить кофе вместе, вышел из комнаты.

Я забрал отчёты, томик стихов и пошёл обратно в свой кабинет. Какие мы нежные, поржать над стихами нельзя. Небось было это в подростковом возрасте, а он до сих пор простить не может. Зато теперь спокойно ознакомлюсь с его творчеством. Когда я впервые узнал про то, что Илья пишет стихи, хотелось как-то аккуратно к этой теме подойти, по-другому, а получилось скомкано.

Приём я на сегодня удачно не назначил и было время спокойно поработать с документами. Часам к десяти я успел выпить пару чашек кофе, составить отчёт, в который оставалось добавить только сводные цифры и написать обращение в министерство здравоохранения с просьбой введения успешно опробованных препаратов в общий оборот и в рекомендации по лечению.

Первым о готовности мне позвонил Гартман. Странно, я ожидал особой прыткости от Демьянова, который уже был выдрессирован в этом плане Обуховым. Я взял в кладовке пару коробок с таблетками, пару коробок с клеем, несколько тюбиков для отца, они им точно будут пользоваться нечасто, сел в машину и поехал для начала на станцию скорой помощи.