Два Поттера (СИ) - Mazai-Krasovskaya Jana - Страница 5

Зато стакан воды, оказавшийся возле его рта, вызвал яркую, ни с чем не сравнимую жажду…

— Погоди, — стакан убрали, когда он не выпил и половины. — Выпей, — ему протянули таблетку. — Это обезболивающее, тебе будет лучше.

Гарри покорно проглотил таблетку и получил возможность допить воду.

— Хочешь еще? Как тебя зовут?

Гарри осторожно помотал головой и с ужасом понял, что не знает, что ответить.

— Не помню, — выдохнул он, сглотнул и повторил испуганно: — Ой… Ничего не помню…

— Не бойся, с черепно-мозговой травмой так часто бывает. Поправишься, и все вспомнишь. У нас хорошая больница, мы тебя вылечим и все будет хорошо.

Лицо перед глазами расплывалось, и Гарри откинулся обратно на подушку.

— Дать тебе снотворного? Говорят, что сон — лучшее лекарство…

Но он и без этого уплывал куда-то, и это было так хорошо, так замечательно, особенно заботливые прохладные руки на висках, что на глаза навернулись слезы.

"Я поправлюсь и все вспомню, и узнаю, кто я..." — было его последней мыслью перед тем, как окончательно уснуть — крепко и без сновидений.

«Кто я? Что со мной будет?» — размышлял Гарри, пялясь в больничный потолок.

Только что прошел обход, сменились дежурившие ночью нянечки и медсестры, а перед глазами Гарри теперь долго будет стоять картина удивленных врачей — как те склонились над его постелью, не веря, что он может двигать руками и даже не загипсованной ногой. Его заставили несколько раз сжать и разжать пальцы, согнуть локти, колено, вытянуть носок ноги и натянуть к себе, и, если бы правая нога не была привязана к какой-то идущей с потолка штуковине, без сомнения, начали бы крутить и вертеть.

Он несколько раз услышал, что у него «потрясающая скорость регенерации», и, кажется, даже сообразил, что это значит, хотя в первый раз очень хотел спросить, хорошо это или плохо. Определенно хорошо. Плохо только то, что он ровным счетом ничего не может вспомнить.

Дни шли один за другим, и вот после того, как его свозили на рентген, правую ногу решили снять с растяжки — правда, гипс снимать пока не решились — вроде бы полагалось это делать не раньше чем через три недели. Гарри подумал, что с ума сойдет, но ему дали костыли и разрешили немного передвигаться по палате и ходить в туалет, который был там же.

Та самая добрая ночная нянечка, миссис Смит, которая была с ним в его первую ночь в больнице, принесла умывальные принадлежности и расческу. А потом и пижаму, которая принадлежала ее сыну, который давно вырос. Так что Гарри скоро перевели из экстренной хирургии в общую палату, и он стал как все. Вот только бы вспомнить, как его зовут, а то было так неловко, когда он не смог представиться соседям по палате — оба мальчика были явно постарше его и тоже на костылях, причем у второго в гипсе были даже обе ноги, вот только не бедро, а голень и стопа.

Дэниел и Уильям оказались братьями-погодками и тоже жертвами автомобильной катастрофы, в которой, увы, погибли их родители. А поскольку к Гарри никто не приходил, хотя объявление было давно разослано и опубликовано, то его приняли как товарища по несчастью, то есть сироту.

Из родственников у братьев оставались только дедушка с бабушкой — и дед был совсем больным, по крайней мене, бабушка все время за ним ухаживала и смогла приехать к ним в больницу всего один раз — передать необходимые вещи. И теперь братья гадали, отдадут их родственникам или поместят в патронатную семью. Тогда Гарри впервые услышал, что такое «Фостер-семья» и немного узнал об этом.

Через пару дней его соседям надоело звать его «эй, ты», хотя сам Гарри не видел в этом ничего необычного или неудобного, но новые приятели предложили ему самому выбрать себе имя и даже фамилию, и это привело его к раздумьям, которыми он тут же поделился.

— А вдруг я так и не смогу вспомнить свое настоящее имя?

— А вдруг оно тебе не понравится? — неожиданно спросил Дэн. — Мама говорила, что если человек чего-то очень-очень хочет, то это рано или поздно получается.

— Вот только родителей вернуть это не поможет, — срезал его энтузиазм Уилл и повернулся к Гарри. — Но вспомнишь ты или нет, все равно надо же тебя как-то называть.

И Гарри согласился. Вот только те имена, что он мог припомнить, ему не нравились, а брать имя или фамилию своего доктора или ночной няни, наверное, нельзя без спроса. А если он спросит, они могут подумать, что он хотел бы, чтобы они его…

Гарри прикусил губу. Да, он хотел, чтобы его усыновили, миссис Смит в особенности, но он никогда не будет об этом просить и даже намекать!

А потом Уилл предложил прикольную штуку: написать на бумажке все известные им троим имена и фамилии. Которые нравятся, конечно. И теперь Гарри сидел на постели, а вокруг него была разложена куча рваных бумажек — он выбирал себе имя.

«Оливер, Чарли, Джошуа… нет, Джошуа я быть не хочу, — он отложил карточку в сторону и продолжил. — Гарри, Элфи, Томас, Уильям, Джеймс… Уильям — классное, но точно не мое...»

— Это что за грязь? — возмутилась санитарка миссис Робертс, входя в комнату. — Сейчас же уберите!

Мальчишки дружно воспротивились, с трудом объяснив, что их сосед выбирает, как его будут звать. Та еще немного похмурилась, но, больше не найдя, к чему придраться, выдала всем лекарства и вышла, напоследок приказав все прибрать, как только они закончат.

— Конечно, миссис Робертс! — заявил Гарри. — Обязательно.

— Ты всегда такой правильный? — усмехнулся Дэн, но Гарри только пожал плечами в ответ.

Откуда он знал?

В конце концов у него осталось всего три карточки — Джек, Чарли и Гарри. Еще немного подумав, он вернул на место еще одну карточку — Джеймс. А потом подумал, что не возражал бы называться Дэном или Уильямом, вот только и Дэн, и Уилл уже были. И имели полное право воспротивиться. Хотя, может быть, они не будут против, если он возьмет одно из их имен вторым? Но которое?

Он вздохнул.

— Что, не можешь выбрать? — Дэн подскакал к нему на одной ноге. — А давай я?

— То есть?

— Я буду доставать листочки, но не буду показывать тебе, что вытащил. А ты возьмешь и выберешь, не глядя. Если хочешь, я и сам смотреть не буду.

И Гарри решил, что более крутой идеи он никогда не придумает. Тем более Уилл даже в ладоши захлопал — интересно же!

— Ну? — достал одну их бумажек Дэн.

Гарри помотал головой.

— Это?

Гарри посмотрел на листок и вздохнул:

— Нет.

— Это?

— Ну... давай!

Дэн протянул ему сложенную вдвое бумажку и нетерпеливо уставился, как Гарри ее разворачивает.

— Джек! — немного разочарованно выдохнул Гарри.

— Поздравляю, Джек! — помахал рукой Уильям.

— Привет, Джек, приятель!

Теперь новое имя показалось Гарри куда симпатичнее, и он кивнул.

— Давай сейчас второе имя! — подпрыгнул на постели Уилл.

— А можно, — осмелел наконец Гарри. — Я бы хотел… Вы мне здорово помогли, парни, в общем, можно я возьму вторым Дэн или Уильям?

— Ух ты, прикольно! — просиял Уильям.

— Я не против, — поддержал Дэниел.

Улыбка сбежала с лица Гарри.

— А… два можно?

— Тогда кто будет первым?

— Не знаю…

— Погодите вы!

Все уставились на Дэна, который явно был самым изобретательным в их компании. И он это подтвердил.

— Можно взять наши короткие имена и составить из них одно. Дэнвилл, как тебе?

— Джек Дэнвилл! — широко улыбнулся Уилл.

— Круто… — Гарри действительно нравилось. — Ваще…

— Ура! Получается, мы твои крестные! Классное имечко получилось! Смотри не посрами!

— Да ни за что!

— Это что тут за веселье? — на шум в палате снова явилась миссис Робертс.

— Теперь его зовут Джек Денвилл, круто, правда? — представил Гарри Дэн.

— Ну… Звучит неплохо! — миссис Робертс потрепала новоявленного Джека по голове. — Поздравляю! Кажется, вы получили редкую возможность самому себе выбрать имя и неплохо это использовали. А фамилия?