Герцогиня в изгнании (СИ) - Дурман Диана - Страница 23

Положив ладонь на влажный лоб прямо поверх прилипших каштановых прядей, я прикрыла глаза. Спасибо Этерии — теперь у меня в запасе имелось диагностирующее заклинание куда более мощное, чем то, которое было известно нам с наставницей. Пришлось его немного подкорректировать под свой вид магии, но принцип работы остался тот же.

Тёмный импульс растёкся по чужому телу, собирая нужную информацию, а потом в кратчайшие сроки вернулся с неутешительными данными. Незнакомец умирал. Острый клинок умудрился задеть не один жизненно важный орган и чтобы вытащить мужчину, уже фактически с того света, просто необходим целитель. На несчастье полуживого гостя в дорогом охотничьем костюме рядом был только некромант.

Мне бы просто оставить всё как есть. Отнести его в тепло, чтобы он ушёл в мягкой кровати, а не на влажных ступенях чужого поместья, но что-то во взгляде мужчины натолкнуло меня на иную мысль.

Из холла послышались поспешные шаги, и рядом появился Бьерн уже в плаще. Видимо мой зов перехватил его недалеко от арки телепортации. Мой неживой дворецкий удивлённо посмотрел на умирающего и, прокашлявшись, протянул:

— Не думал, что здесь может кто-то охотиться. Хорошо же ты его приложил, — с уважением в голосе добавил Бьерн, посмотрев на стража.

— Это сделал не я, — спокойно ответил тот, и как кот поджав под себя жилистые волчьи лапы с серпами когтей, пояснил: — Такой он уже пришёл прямо к ограде.

Пока, несмотря на обстоятельства их знакомства, страж и Бьерн переговаривались, я боролась с неуверенностью. Может не стоит? Одних знаний, не подкрепленных практикой недостаточно. Не зря ведь этот ритуал принадлежит ко второму кругу призывов, а они куда сложнее и нестабильнее. У меня может не получиться задуманное или наоборот получится, и я создам настоящего монстра,… Что тогда с ним делать? Это будет не зомби и даже не умертвие или ревенант, а кое-что пострашнее. И ещё — этот мужчина, скорее всего, проклянет меня за содеянное, потому что мало кто пожелает такую жизнь.

Человечность во мне просила оставить умирающего в покое и, если уж так хочется, поднять его после смерти. Однако некромант во мне цинично нашептывал, что второго такого шанса может не быть. Ну, если, конечно, я сама не захочу довести кого-то до полусмерти и вернуться к этому вопросу. К тому же мне нужно расти, развиваться, иначе о каком призыве демона может идти речь? Это и стало решающим фактором.

— Бьерн, неси его в лабораторию. Живее! — прикрикнула я и, восстанавливая в памяти нужные действия, понеслась со всех ног в башню.

Когда добежала до лаборатории, мой расторопный дворецкий уже был там. Со своей скоростью он успел не только положить стонущего мужчину на кушетку у одной из стен, но и предусмотрительно сдвинуть её ближе к центру комнаты. После чего, не скрываясь, Бьерн задумчиво слизал кровь с руки и скривился.

— Выплюнь гадость, — хмуро сказала я этому экспериментатору. — Тебе не стоит есть живое, потому что такой рацион может свести тебя с ума. Только мёртвая плоть, Бьерн.

Ревенант хмуро кивнул, вынул платок из кармана ливреи и вытер губы, попутно сплевывая на ткань опасную для него кровь живого человека. После этого мы в четыре руки быстро стянули с раненого одежду, стараясь почти не касаться меча в боку, после чего накрыли мужчину чистой тканью. В то время как Бьерн с моими подсказками переносил нужные фиалы и мешочки на рабочий стол, я прикидывала, есть ли шанс всё же помочь мужчине иначе.

Для успокоения совести пришлось ещё раз применить диагностическое заклинание, чтобы убедиться: мне его не спасти. Ещё полчаса максимум и он умрёт без магической помощи. Рана слишком глубокая, короткий меч почти прошил его насквозь и тот, кто наносил этот удар, точно знал что делал. Я потёрла переносицу, понимая, что сохранить подобие жизни этому мужчине можно только моим способом.

Но это решение слишком серьезное, чтобы принимать его в одиночку.

— Уважаемый, вы меня слышите? — я легонько потрепала мужчину по плечу, но он лишь снова застонал, не открывая глаз.

Ладно, будет действовать по-плохому, потому что ну не могу я пойти на такой шаг без согласия.

Найдя среди баночек на стеллаже экстракт фрезии, зажала свой нос и, попросив Бьерна выдернуть пробку, быстро поводила горлышком у лица мужчины и тут же её закупорила. Так-то цветы имели очень приятный запах, но в концентрате это был ужасный ужас, зато самое то, чтобы привести в чувство.

Незнакомец вяло вздрогнул, закашлялся и открыл мутные глаза.

— Раз теперь вы с нами, я буду говорить прямо, не ходя вокруг да около. Вы умираете и, к сожалению, вылечить вас нет возможности. — Золотистые глаза, обращённые на меня с надеждой, после услышанного удручённо закрылись, чтобы скрыть мелькнувший там страх. На осунувшемся, довольно молодом лице проступило смирение, которое я поспешила развеять: — Однако у меня есть альтернатива. Полной жизнью её не назовёшь, но вы сохраните свои воспоминания, свою личность и даже кое-что приобретёте.

Ресницы мужчины дрогнули, открывая мне очень заинтересованный взгляд. Можно было бы на этом закончить, чтобы получить согласие обманом, но мне захотелось быть как можно честнее с умирающим:

— Я предлагаю вам стать упырём. Пока ещё в вас теплится жизнь, я смогу вас обратить, но учтите, эта жизнь далека от человеческой. Вы сможете питаться только кровью живых, которой вам всегда будет мало, солнечный свет начнёт приносить вам боль, а спать отныне вы будите только в земле.

Такой расклад явно не пришёлся по душе мужчине, но он всё же задумался, выбирая какой из двух вариантов хуже. Я его понимала. Упырями, или же, как их ещё называют низшими вампирами, по сей день пугают не только детей, но и взрослых. Было время, когда ночью все предпочитали сидеть по домам, чтобы не стать жертвой кровососущих тварей или вообще не превратиться в одного из них. Тогда расплодившуюся нечисть побороли именно некроманты, но кому до этого дело? Главное, что это мы их породили и нас всех хотят видеть лишь коварными, жесткими и опасными, потому приходится соответствовать.

Наконец что-то решив, мужчина тихо прохрипел:

— Жить,… я хочу… жить…. Пусть даже… так, — слова давались ему с трудом, но мне нужно было их услышать.

— Тогда я помогу с этим, а взамен ты будешь верен только мне. Отныне твоя жизнь будет связана с моей, и как только я умру, ты тоже перестанешь существовать, — предупредила того, кто совсем скоро станет сильнее всех моих поднятых слуг и вызвала на подмогу своих скелетов. Времени мало, нужно успеть слишком многое.

Меньше чем за пятнадцать минут всё во дворе было готово. Страж мощными хвостами очистил участок земли от сора, скелеты расчертили пентаграмму под моим чётким руководством, и даже вздыхающее умертвие подключилось к делу, перенося свечи и смеси в пиалах к месту обращения. В это же время я с Бьерном подготавливала “пациента” нанося на его кожу руны остатками драгоценной краски, а также набрасывала на него первую вязь заклятья в пентаграмме башни. Время утекало сквозь пальцы, но приходилось напоминать себе, что спешка плохой товарищ любого ритуала.

Когда всё было готово, Бьерн спустил умирающего во двор вместе с кушеткой и, аккуратно подняв, положил его в кольцо из рун, где уже сидела я. Голова будущего упыря покоилась на моих коленях, отчего крупная дрожь, бившая мужское тело, передавалась мне — мой полуживой гость держался из последних сил, но мне пришлось отрезать от себя все эмоции, чтобы не запортачить мой первый ритуал второго круга.

Тишину сумерек разрезали слова наполненные силой: холодные, резкие, не терпящие возражение — только так можно что-то забрать у самой Смерти. Свечи вспыхнули, заставляя чаши под ними орошать сырую землю зеленоватым туманом, руны запели, а стихии принялись танцевать вокруг нас. По коже прокатилась волна силы, заставившая меня откинуть голову назад, но, несмотря на давление, я уверенно продолжала речитатив древнего заклятья.

Остальные (не)жители поместья с любопытством смотрели, как руны одна за другой вспыхивают и отвечают мне. Вместе с загоревшейся последней руной обнажённый мужчина, чью голову уже приходилось с силой удерживать на своих коленях, захрипел и начал кашлять кровью.