Оракул с Уолл-стрит 2 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 21

Другие стены отделаны панелями из редких пород дерева и украшены картинами, которые даже мой неопытный взгляд определил как оригиналы импрессионистов.

— Мистер Стерлинг! — Форбс поднялся мне навстречу из-за массивного письменного стола. — Рад наконец снова встретиться с вами.

Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти, с ястребиным профилем и пронзительными серыми глазами. Седеющие виски и безупречно подстриженные усы придавали ему сходство с аристократом викторианской эпохи.

Рукопожатие крепкое, властное, но не демонстративно силовое. Жест человека, уверенного в своей позиции без необходимости ее доказывать.

— Благодарю за приглашение, мистер Форбс, — я ответил с точно выверенной степенью уважения, но без подобострастия.

— Присаживайтесь, — он указал на кресло у низкого столика в углу кабинета, где уже были разложены карты и чертежи. — Предпочитаю неформальную обстановку для творческих обсуждений. Кофе? Виски?

— Кофе, пожалуйста, — ответил я, занимая указанное место. — Для виски слишком рано, а для творческих обсуждений нужна ясная голова.

Форбс одобрительно кивнул и нажал кнопку на столе. Почти мгновенно появилась секретарша, получила распоряжение о кофе и бесшумно удалилась.

— Должен признать, я наслышан о вас, молодой человек, — Форбс сел напротив меня, закинув ногу на ногу. — Ваш стремительный взлет в «Харрисон и Партнеры» впечатляет. Особенно рекомендации по нефтяному сектору сенатору Бруксу весьма прозорливо.

Это первая проверка. Откуда он знал о моей аналитической работе для сенатора? Эта информация не должна была выйти за пределы компании.

— Просто базовый анализ, — скромно ответил я. — Геологические отчеты указывали на перспективность месторождений у мексиканской границы, а финансовые показатели трех компаний оказались существенно недооценены рынком.

— И все же, — Форбс чуть наклонил голову, — не каждый аналитик с полугодовым опытом может так точно предсказать развитие целой отрасли. У вас талант, мистер Стерлинг.

Секретарша вернулась с серебряным подносом, на котором стояли кофейник и две фарфоровые чашки с золотой каймой. Форбс дождался, пока она разольет кофе и снова удалится, затем резко сменил тему.

— Ваш отец, Эдвард Стерлинг, вы были близки?

Неожиданный вопрос заставил меня внутренне напрячься, но внешне я сохранил спокойствие.

— Насколько может быть близок сын с отцом, который постоянно занят управлением фабрикой, — ответил я, наблюдая за реакцией Форбса. — Он был требовательным человеком, но справедливым.

— Жаль, что с ним произошел тот несчастный случай, — Форбс сделал глоток кофе, не отрывая от меня взгляда. — Текстильная промышленность полна опасностей.

Я выдержал паузу ровно такой длины, какая была бы естественной для человека, вспоминающего болезненное событие.

— Да, несчастный случай, — повторил я. — Хотя странно, что опытный фабрикант оказался в машинном отделении в неурочное время.

Форбс едва заметно напрягся. Я почувствовал, что задел за живое.

— Обстоятельства его смерти, вы их когда-нибудь исследовали?

— У меня не было такой возможности, — ответил я, отводя взгляд. — После похорон тетя Агата сразу увезла меня в Нью-Джерси, а фабрику быстро продали. Не осталось ни людей, ни документов для расследования.

— Возможно, и к лучшему, — Форбс улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. — Иногда прошлое лучше оставить в прошлом. Особенно когда перед молодым человеком открывается такое многообещающее будущее.

Он резко поднялся и подошел к столику с чертежами.

— Что скажете об этом? — он развернул большой лист с технической схемой.

Я присоединился к нему, рассматривая чертеж. Это схема интегрированного металлургического комплекса. Доменные печи, прокатные станы, железнодорожные ветки, подъездные пути, складские помещения.

— Впечатляюще, — искренне произнес я. — Где планируется строительство?

— Долина Монсгагелы, Пенсильвания, — ответил Форбс. — Идеальное место. Река для транспортировки, близость к угольным месторождениям, существующая железнодорожная сеть.

Он развернул карту региона.

— Смотрите: здесь, здесь и здесь, — указал он на три точки, — мы уже приобрели небольшие сталелитейные заводы. Устаревшие, но на хороших участках. Они будут демонтированы, территория используется для нового комплекса.

— Общая производственная мощность? — спросил я, изучая технические спецификации.

— Восемьсот тысяч тонн стали в год, с возможностью расширения до миллиона двухсот тысяч, — Форбс говорил с нескрываемой гордостью. — Новейшие технологии, передовое оборудование из Германии. Самый современный металлургический комплекс в Америке.

— Бюджет проекта? — я перешел к финансовой стороне вопроса.

— Пятнадцать миллионов долларов, — ответил Форбс, раскладывая на столе финансовые документы. — Десять миллионов уже обеспечены через наши компании и синдикат европейских инвесторов. Еще пять планируем привлечь через выпуск облигаций в следующем году.

Я просматривал финансовую структуру, отмечая знакомые схемы. Основной капитал проходил через сеть холдинговых компаний, почти ту же структуру, которую я видел в документах из папки Харрисона.

— Интересная схема финансирования, — заметил я. — Пирамида холдингов позволяет контролировать активы со сравнительно небольшим начальным капиталом, но создает риски при любых колебаниях рынка.

Форбс изучающе посмотрел на меня.

— Вы хорошо понимаете холдинговые структуры для вашего возраста, мистер Стерлинг.

— Финансовая математика была моим хобби еще в школе, — я улыбнулся. — А схемы левериджированного владения особенно интересны своей геометрией рисков.

— Геометрия рисков, — задумчиво повторил Форбс. — Любопытное выражение.

Он вернулся к своему креслу, жестом приглашая меня последовать его примеру.

— Позвольте перейти к цели нашей встречи, мистер Стерлинг. Вы же понимаете, что я неспроста поделился с вами этими сведениями. Что вы скажете на мое предложение? Мне нужен финансовый консультант для этого проекта. Молодой, с нестандартным мышлением, понимающий как традиционные, так и новаторские финансовые инструменты.

— Интересное предложение, — я сохранил нейтральное выражение лица. — В чем конкретно заключались бы мои функции?

— Анализ инвестиционных возможностей, оптимизация финансовых потоков, связь с потенциальными инвесторами, — Форбс перечислял, загибая пальцы. — Особенно важно разработать структуру облигационного займа в пять миллионов, который мы планируем разместить весной следующего года.

Весной 1929-го… За несколько месяцев до краха. Я едва сдержал спокойное выражение лица.

— Это серьезная ответственность, — осторожно заметил я. — И значительная нагрузка, учитывая мои обязательства перед «Харрисон и Партнеры».

— О, я не прошу вас покидать вашу должность, — Форбс улыбнулся. — Наоборот, ваша позиция у Харрисона весьма полезна. Речь о неофициальном консультировании, несколько часов в неделю. За соответствующее вознаграждение, разумеется.

— И какое вознаграждение вы предлагаете? — спросил я, хотя уже знал ответ. Мы уже говорили об этом. Но, может, что-то изменилось?

Да, он уже озвучивал приманку. Я прекрасно помнил сумму вознаграждения.

— Пятьдесят тысяч долларов консультационного гонорара плюс два процента от чистой прибыли проекта в течение первых пяти лет эксплуатации, — ответил Форбс. — При ожидаемой годовой прибыли в два с половиной миллиона это даст вам примерно пятьдесят тысяч ежегодно. Неплохая прибавка к жалованью у Харрисона, не так ли?

Сумма действительно внушительная. С такими деньгами я мог значительно ускорить создание своей финансовой крепости.

— Условия щедрые, — признал я. — Но у меня есть несколько вопросов. Например, кто другие партнеры в проекте?

— В основном европейские инвестиционные дома, — Форбс сделал небрежный жест. — Швейцарские, немецкие, один бельгийский. Плюс небольшая доля для частных инвесторов из нашего круга.