Навсегда моя (СИ) - Сью Ники - Страница 5

Дальше их разговор мы, ясное дело, не слышим. Студенты подваливают, шумят, заходят в аудиторию. У всех жизнь продолжается, тогда как меня не по-детски штырит.

Рус кладет руку на мое плечо, сильно сжав его.

– Пойдем, – говорит он.

– Куда?

– Ну… кажись на дурацкую вписку, куда ж еще.

– Я думал, – сглатываю. – Ты планировал провести вечер в компании своей училки.

– Подождет, – отмахивается Соболь. – Друзей на девок не меняю, братишка.

___ Дорогие читатели! Буду благодарна, если поддержите роман звездочками.)

– Миронова, – кричит балетмейстер, пока я пытаюсь подняться. Это уже третье падение за тренировку, хотя раньше подобного не наблюдалось. Но теперь, когда я смотрю на сцену, в сторону пустых мест, вижу там лицо мамы и ее разочарованный взгляд.

У меня будто пропал зритель, для которого все это время я танцевала.

– Простите, – лепечу как малолетняя ученица, вставая на ноги. Девчонки тихо шушукаются за моей спиной, а Лана так вообще не скрывает самодовольную улыбку. И мне бы поставить ее на месте, вновь показать, что значит быть настоящим лебедем, но я как идиотка распускаю нюни.

После тренировки Анатолий Аркадьевич подзывает меня к себе. Он раздражен, оттого его широкие ноздри раздуваются активнее, а руки упираются в бока. Взгляд косой, исподлобья, при этом полный равнодушия.

В балете нет места жалости. И меня, ясное дело, никто жалеть не будет.

– Я не знаю, что со мной… – начинаю оправдываться, понимая, что звучит это максимально глупо.

– Даю тебе перерыв неделю, – вдруг сообщает он, не глядя на меня. Сидит и пишет что-то в своем красном ежедневнике. – Если вернешься и еще раз упадешь, может больше вообще не приходить. А теперь закрой дверь с другой стороны.

Вот так грубо и бескомпромиссно решает мою судьбу этот мужчина, некогда прекрасный балерун в молодости. Я сглатываю и плетусь по коридору. Впервые меня посещает мысль – бросить балет. Вернее, она и раньше проскальзывала, но сейчас как-то более ясно мелькает, словно зеленая табличка – выход там.

Единственное, что коробит – будущее. Я не знаю, как быть дальше. Скоро деньги на моей банковской карте закончатся, мама напомнит, что ее дом больше не мой… А я как дура пытаюсь ухватиться за последнюю соломинку и спастись, хотя может быть, в самом деле, пора отпустить ее и попробовать жить дальше?..

***

Крис звонит в девять вечера и говорит, что нам лучше поехать на тусовку втроем. Что ж, так даже лучше, мне не особо хочется находиться в компании с Артемом наедине. Тем более он настоял подвезти нас, отказаться не получилось.

Завязав волосы в высокий хвост, я надеваю водолазку и джинсы, не представляя, как вообще должна одеться на такое мероприятие. Еду на такси до городской библиотеки, где меня уже ждет Кристина. На ней нежно-лиловое платье со скромным вырезом на груди, и короткими рукавами-фонариками, а плиссированная юбка развевается на ветру. Волосы, как и днем, собраны в два хвостика, мирно лежат на хрупких плечах. Она продолжает напоминать мне героиню аниме.

– Привет, – здороваюсь я, сжав лямку рюкзака.

– Мне одной кажется, что идея туда идти все-таки бредовая? – переминается с ноги на ногу Крис.

– Нет, я бы тоже не пошла, – честно говорю ей, а сама оглядываюсь, ища глазами Артема.

– Ленка-идиотка пожалеет за такое желание. В следующий раз загадаю ей пробежать голой по универу, – фыркает подруга. Из-за угла выворачивает какая-то черная машина, ее фары ослепляют нас, приходится прикрыть лицо тыльной стороной ладони, чтобы спрятаться от навязчивого света.

– Девчонки, привет, – кричит знакомый мужской голос. – Поехали.

Мы еще раз переглядываемся с Кристиной и одновременно вздохнув, идем к машине Артема. Когда я сажусь в салон, парень оглядывается назад и взгляд его пронзительно синих глаз вспыхивает, словно спичка. Я вдруг чувствую себя обнаженной, девочкой, которая оказалась в опасности и срочно нуждается в защитнике. Мне хочется сказать: “не смотрит так на меня”, однако в реальности я лишь молча сглатываю и закрываю за собой дверь.

– Хорошо выглядишь, – Артем не говорит о нас, он акцентирует внимание на одной мне и это вводит не столько в краску, сколько в легкий мандраж. До сих пор задаюсь вопросом, не зря ли ввязалась в эту авантюру с ним.

Автомобиль с ревом срывается с места, знаменуя, что обратной дороги нет.

Минут тридцать мы едем молча. Боковым зрением я замечаю, что Крис перекладывает телефон из руки в руку, не отрывая глаз от пейзажа за окном. Я тоже напряжена не меньше, и будто чего-то жду, сама даже не зная, чего. А еще взгляд Артема, который на светофорах сканирует меня, напрягает. Интересно, что на уме у этого парня? Неужели, когда тебе нравится девушка, то вести себя подобным образом нормально?

Когда мы подъезжаем к дому, я понимаю, что вечеринка будет с размахом. Особняк размеров не меньше нашего.

Артем решительно паркует машину в воротах и выходит первым, неподвижно выжидая, пока я и Кристина покинем салон. Он ведет себя уверенно, словно мы здесь уже бывали.

– Сегодня будет весело, – сообщает Артем с улыбкой на губах.

– Ага, – сухо кивает Ивлева, хлопнув чуть громче положенного дверью автомобиля.

Мы заходим на территорию дома, медленным шагом двигаюсь вдоль тропинки выложенной тротуарной плиткой. Вокруг переливающиеся огни уличной гирлянды, которые создают иллюзию волшебного мира и какой-то новогодней сказки. Я с грустью ловлю понимаю, что в моей жизни давно не было сказки, наверное, со времен праздников в детском доме.

Удивительно, а ведь тогда мне казалось, что приемная семья – это радость, сюрпризы, походы в горы на выходные. Как все-таки легко разрушить иллюзию маленького глупого ребенка.

Во дворе эхом разлетается музыка. Смех и разговоры переплетаются с иностранными треками, создавая атмосферу безмятежности и счастья. Замечаю людей, танцующих на фоне светящихся гирлянд, кто-то с коктейлем в руках смеется, совсем не обращая внимания на окружающих, а кто-то срывается в страстном поцелуе, не замечая и не стесняясь посторонних глаз. Место наполнено какой-то необузданной энергией, и, казалось бы, ничто не может омрачить эту картину.

Но чем ближе я подхожу к входу в особняк, тем отчетливее чувствую, как меня охватывает тревога. Мне неуютно в такой праздничной обстановке, словно… я здесь лишняя. Чужачка.

– Предлагаю пойти к бассейну, – говорит Артем, любезно открывая перед нами парадную дверь.

– Ну го, – кивает Крис. По глазам ее вижу, она тоже себя ощущает некомфортно.

А уж когда мы попадаем в толпу, то на пару вовсе теряемся. Нас толкают, то влево, то вправо, какой-то парень откидывает пошлую шутку, то ли нам с Кристиной, то ли другой девушке. В какой-то момент я упускаю из виду Артема, и это еще больше напрягает, уж лучше с ним, чем совсем одним.

– Нестеров, – кричит кто-то. – Салют, братишка!

– Кажись, у твоего Темы тут друзья, – шепчет Крис, показывая на блондина, который обменивается рукопожатием с Артемом. Но, к счастью, мой преследователь не задерживается надолго с товарищем и вновь оказывается рядом. Его рука неожиданно касается моей талии, заставив вздрогнуть. И это далеко не воздушные ощущения, от которых зажигаются звезды в груди. Скорее наоборот, гаснут, хотя кажется, у моих звезд давно сломался предохранитель.

– Пойдемте, – кивает Артем, подталкивая меня вперед.

Удивительным образом, он проводит нас через давку танцующих и наконец-то вытаскивает на свежий воздух. Но лучше бы мы остались в доме, потому что там на одном из лежаков, в майке и шортах, сидит Гордеев. А рядом с ним вьется та самая девушка из столовой, практически засовывая свою грудь ему в лицо.

И да… на ней только купальник, если это, конечно, можно вообще назвать купальником.