Я не умею прощать (СИ) - Стова Нийа - Страница 24

Таттон медленно опустил веки и затих.

— Ты меня понимаешь? — прошептала одними губами.

Тихий вздох послужил мне ответом.

С трудом усмирив бешено колотящееся сердце, я попыталась успокоиться и передать самке картины, что вставали перед моим внутренним взором.

Вот стадо окружают погонщики. Не спеша, осторожно, несколькими порталами перемещают животных туда, где их пленили. Никто не причинит им вреда. Беременная самка ценна не только для её сородичей…

… Широкий каньон, усыпанный каменными валунами, тих и спокоен. Громко журчит узкая речушка. В ней такая сладкая вода! И остролистые, вкусные кусты в изобилии растут на её покатых склонах. Домой…

Я улыбаюсь, поняв, что последние мысли совсем не мои.

Тонкий свист звучит для меня настоящей музыкой. Странной нежной мелодией.

В гробовой тишине.

— Справилась, — грохнуло у меня над ухом, хоть и сказано было негромко. — Я никогда не ошибаюсь.

Ан талайат стояла рядом и победно скалилась, рассматривая меня как настоящую драгоценность.

Я хватанула ртом воздух, будто выплыла с глубины, и, пошатываясь, встала на ноги.

Сгрудившихся в кучу таттонов вооружённые тонкими длинными пиками погонщики аккуратно заводили в распахнутые ворота. Стадо послушно шло в нужном направлении. Самка была спокойна, а благополучие будущего потомства для зверей важнее приказов вожака.

Я не обманула животное. Самок, действительно, не ловили. Они не приручались. Беременные от одиночества или испуга могли скинуть плод и погибнуть. А в неволе самцы теряли интерес к спариванию. Поэтому разумней отправить зверей в то же самое место, где их поймали.

Пленные эльфы с арены исчезли.

Лишь горстка Отмеченных, стоя в отдалении, пристально меня разглядывала. Кто с недоумением, кто с восхищением, а кто и с нескрываемой ненавистью.

— Атэрэл рохафай[38]! — шелестело удивлённое с оживших трибун.

Зрители отмерли и заволновались, тревожным ропотом напомнив, что илджин мейир не окончен.

— Вы видели, она говорила со зверем? Таттоны послушали её и ушли! Атэрэл рохафай…, — долетали до меня отдельные фразы.

— Редкий, давно утраченный дар! Бесценный бриллиант в моей коллекции! Атэрэл рохафай…, — ультрин махтэри, алчно блестя глазами, кружила вокруг голодной акулой. — Украшение, достойное Первых Домов. Уже не важно — возьмёшь кай`ол или нет. За тебя и так передерутся.

А я, борясь с сильным головокружением, пыталась сфокусировать зрение и прийти в себя.

Дар.

У меня открылся дар?

Я читала чужие эмоции, пропускала через себя посторонние ощущения, как свои собственные, воспринимала всё вокруг звериными чувствами — это и есть мой дар? Я на краткое время не только влезла в шкуру испуганной самки, но и смогла передать ей собственные мысли, успокоить.

Сложно сказать, что я чувствовала в этот момент. Дикое напряжение последних минут долбило в виски, тело до сих пор ощущалось натянутой до предела пружиной. Ведь ещё ничего не закончилось.

— Она готова продолжать! — повернувшись к ложе Верховной жрицы, выкрикнула ан талайат и спешно покинула арену.

Резкие звуки сигнальных труб в этот раз показались зловещими.

Я крепко зажмурилась, отгоняя дурноту, а когда открыла глаза, ни трибун с гомонящей толпой, ни бурого от крови песка уже не было.

Меня обступили мрачные стены каменного грота.

С`аехх говорил, что финальная точка илджин мейир — поединок Отмеченной с божественной волей. Испытание, уготованное самой Темнейшей. И то, что происходит во время него, навсегда остаётся тайной для всех, кроме тебя и богини.

Бывало, избранные гибли, не оправдав ожидания Ллос. Но это случалось лишь с теми, кто так и не смог обуздать обретённой силы или не сумел раскрыть собственный дар. Читай, с теми, кто не способен принести ощутимой выгоды Главному Храму — подсказывал мне внутренний циник.

Думаю, до эпичного диалога с самкой таттона был неплохой шанс послать подальше осточертевший мне Дошхор, бесславно сгинув от «божьей кары». В спаррингах я не блистала. Но теперь, перспектива ощутить на собственной шее рабский ошейник для меня более чем реальна. Намного проще руководить безвольной куклой, чем договариваться с непонятной иномирянкой, прикрытой весомым общественным статусом и неприкосновенностью.

Мне не давала покоя мысль, что вся эта финальная возня вокруг Отмеченных не что иное, как отлично поставленное шоу. Слишком много странностей и нестыковок.

Окхилин были обречены. Я только сейчас это поняла. На них накинули ментальный аркан, и затянули тогда, когда избранные всерьёз рисковали погибнуть от светлоэльфийских клинков. Наверняка у пленных отобрали защитные амулеты. Без них светлые беззащитны. Ментальная магия совсем не их конёк.

Таттоны появились очень вовремя: зрители не успели понять, что на арене творится неладное.

И дар… Как не вовремя!

Нет, никто не даст мне погибнуть, прав был С`аехх. Но и получить кай`ол теперь становится практически невыполнимой задачей.

Что ж, как бы там ни было, но пережить последний акт этого грандиозного спектакля всё равно придётся.

Я медленно огляделась. Похоже, меня далеко забросило от обитаемой части Тейшмайим ха`йет. В компании своего дзабблаха я неплохо изучила прилегающие к городу каменные джунгли. Но место, в котором сейчас очутилась, казалось мне совершенно незнакомым.

Высокий потолок и стены грота были сплошь покрыты причудливыми сталактитами, с которых плавленым воском стекала мутноватая влага и собиралась в тонкий ручеёк. Тихо журчащая вода резво огибала разнокалиберные известковые столбы, растущие с неровного дна пещеры, и устремлялась вглубь подземной полости, напоминающей лабиринт.

Дышалось легко, затхлости не ощущалось.

Стараясь ступать бесшумно, я двинулась вдоль ручья.

Если вода нашла выход, возможно, повезёт и мне. Сейчас удача, как никогда, была бы кстати.

От усталости и нервного напряжения еле передвигала ноги. Из оружия при мне остался только кинжал, который пока не пришлось использовать по назначению. Полуистлевшая иматиновая вязь на наручах должна была вот-вот исчезнуть. И сила снова будет со мной.

Ручеёк резко вильнул в сторону, забился под камни и нырнул вниз, судя по приглушённому звуку падающей воды. А я оказалась в тупике: громадный валун перегородил путь.

Здоровенный кусок скалы почему-то казался здесь совершенно инородным, хоть давно и, судя по всему, намертво врос в стены пещеры. Его края обрамляла густая известковая бахрома, сочащаяся капельками влаги. А центр камня был абсолютно чистым и сухим.

Отполированную до зеркальной гладкости поверхность покрывал убористый текст. Руны показались мне знакомыми. Определённо, это был язык дроу, но какой-то странный. Как ни старалась, не смогла прочесть ни строчки.

Отчего-то казалось важным узнать содержание текста. Я точно слепая водила кончиками пальцев по выпуклым знакам, как вдруг услышала за спиной странное поцокивание и неприятный скрежещущий звук. Позвала тьму, сплетая щит и готовя атакующее заклинание, и с ужасом поняла, что магия не откликается. Резерв не пуст, он странным образом закрыт, словно меня отрубили от источника тока.

С`аехх говорил, что так действует близость к большим залежам иматиновой руды, возможно где-то рядом проходит жила. Но такое влияние сопровождается ощутимой болью, а я ничего кроме слабости не испытывала.

Выхватила из ножен единственное оружие и развернулась, готовая обороняться.

Никого…

Звуки повторились с другой стороны и затихли.

Потом снова и снова.

То приближаясь — то отдаляясь.

Громче…

Тише…

Я вертела головой по сторонам, стараясь разглядеть источник шума.

Сейчас пригодился бы дар. Конечно, ещё не могу им управлять, но если рядом животное, я должна это понять!