Мерцание (СИ) - "Мастер_Угвей" - Страница 22

Однако в целом Таам не сильно страдал — его плоть принимала удара, однако с почти такой же стремительной скоростью умудрялась восстанавливать их. Его регенерация нарушала все известные законы физики с биологией, отчего спустя время становилась понятна тактика жабы — он просто ждал, когда Вандер устанет, чтобы затем расправиться с ним без особых проблем.

Бывший чемпион боёв без правил также должен был прекрасно это понимать, вот только у него было не так много возможностей изменить ситуацию. Его люди прекратили стрелять в сторону демона, боясь задеть своего лидера, пока остальные занимались исключительно бледными тварями, отчего не могли помочь скрутить монстра.

Я же следил за всем этим побоищем, пока что не решаясь выбраться за пределы своего стола и рискнуть схватить случайную пулю и попасться под кинжал бледнокожих. Моя рука крепко сжимала пистолет, отчего нельзя было заметить мою дрожь с самым настоящим страхом, однако из общего состояния ступора меня вывел именно высокий голос моего недавнего знакомого:

— …Мой друг, извините, если отвлекаю, но у вас есть план, что делать? Это… порождение! Если мы ничего не сделаем, то не заметим, как оно поглотит в своё чрево сначала нас со всеми вокруг, а затем и весь город! Мы должны что-то предпринять!

В голосе Хеймердингера была отчётливо слышна настоящая паника, смешанная в искренним желанием помочь окружающим. Однако куда интереснее другое — он, как-будто, совершенно не боялся умереть сам. Его глаза лучше всяких слов говорили о его готовности умереть за свой дом и невинных.

И этот взгляд словно бы даже проникал в душу, заставляя по другому посмотреть на мир. Не так, как я уже привык — просчитывая свои действия исключительно ради выгоды, а понимая то, что если мы не разберёмся с этой тварью сейчас, то затем ещё десятки, если не сотни людей будут сожраны им. Мужчины, женщины, дети — почему-то я интуитивно был уверен, что этому демону плевать, кого поглощать.

— …Вы правы в том, что если мы ничего не сделаем, то окажемся трупами, запертыми в одном месте как в единой могиле, — хрипло произнёс я, параллельно продолжая следить за танцем Кенча и Вандера. — У меня есть идея, как выбить мозги всем этим ходячим мертвецам, но для победы мне потребуется кто-то ловкий и незаметный, кто сможет добраться до нашего нежданного гостя. Готовы рискнуть, господин член совета Пилтовера? Вам всего лишь нужно будет бросить в него одну очень особенную бутыль, которой ни при каких обстоятельствах нельзя промахнуться.

Хеймердингер явно не уловил усмешку в моём голосе, связанную с последней фразой, и лишь серьёзно мне кивнул. Я аккуратно передал ему склянку с серой смесью. За годы работы над Мерцанием и его вариациями использования, мы с Синджем пришли к одному выводу — любое его использование приводило к кардинальным изменениям организма, мутировавшего к неизвестному нам образцу.

Самая лучшая теория, выведенная нами, твердила о том, что цветы, выжившие в тёмных пещерах Зауна, а также поглощавшие отравленные внутренние воды Нижнего города, каким-то образом приобрели свойства, позволявшие повышать приспособляемость и выживаемость всех существ, что его поглотят. Таким образом цветы гарантировали выживание разносчиков семян и ликвидацию всех паразитов, не способных справиться с эффектами пожирания растений.

На примере Рио мы узнали, что и обычное поедание растений может привести к мутациям, заметно повлиявшими на размер и прочность чешуи рептилии, однако именно в очищенном и отфильтрованном концентрате цвета мы нашли ключ к постижению настоящей магии.

При смешивании с другими реагентами мы смогли со старым алхимиком создать усилитель практически любого лекарства или вещества. Одной капли чистого Мерцания было достаточно, чтобы из обычного антибиотика сделать панацею от практически любой болезни, в то время как улучшенные таким образом болеутоляющие буквально превращали человека в машину, не чувствующую ничего.

Чистое Мерцание, если знать нужную дозировку и понимать, с какими веществами его можно соединять для получения нужного эффекта, было способно на безумно многое. Именно на его основе мы создали лучшие снотворные, «разгонщики» естественной регенерации, яды, а также, самое интересное, стероиды с ноотроповыми стимуляторами.

В последнем наши интересы с наставником расходились, так как пока он желал научиться превращать обычных людей в гигантские машины смерти с перекаченными мускулами и едва справлявшимся сердцем, я предпочитал более тонкую работу. Многочисленные «зелья» исцеления являлись одной стороной моих наработок, но имелась и одна совершенно иная.

Достав с пояса небольшую сияющую пурпурным склянку с очень особенным веществом, я столь же быстро надел свой противогаз, после чего вставил реагент в дополнительный отдел с фильтрами. И стоило мне подать сигнал Хеймердингеру, чтобы тот выдвигался, я поднялся из-за временного укрытия и направил свой пистолет.

Один вздох — и мир вокруг меня практически остановился. Звуки пропали, краски стали куда более контрастными и яркими, пока моё собственное тело стало каким-то вязким и безумно медленным по сравнению с сознанием, начавшим думать куда чище и активнее, чем когда-либо до этого.

Мерцание позволяло на порядок усилить любой из эффектов химического соединения, влиявшего на организм, и все стимуляторы мозговой деятельности не были исключением.

Хотя это и было безумно опасно и даже безрассудно использовать мутаген подобным образом, однако чего мне терять? Я умирал уже минимум дважды, и раз странный химикат однажды изменил моё сознание, то что случится от ещё одного или даже нескольких использований? Да и в любом случае лучше погибнуть сражаясь, чем сгинуть ничего не добившись, и просто оказавшись в желудке какого-то монстра.

Одну жизнь я уже потратил, ведя себя слишком аккуратно и сторонясь безопасности, пока вторую даже не успел ощутить, столь короткой она была. И пользуясь третьим шансом, я не собирался себя сдерживать.

Мой реагент и так прошёл годы проверок и исследований, отчего я был уверен в его относительной безопасности. Мерцание позволяло ускорить мой разум в десятки раз, при этом очищая разум от всех сомнений, страхов и сожалений. Оно выводило меня на совершенно новый уровень.

Причём почти без побочек! Лишь небольшое головокружение с помутнением сознания наваливалось, как только препарат прекращал действовать. Хуже всего ощущалась трясина, которым был обычный человеческий разум, отчего желание использовать реагент вспыхивало из раза в раз. Но я умел держать себя в руках, и был сильнее любой зависимости.

Однако сейчас можно было и рискнуть. Разогнав свой разум до предела, для меня не стало проблемой навести ватную руку на практически застывшие головы бледных тварей, после чего, словно бы смотря замедленное кино, нажать на курок.

Шесть пуль в обойме и шесть упавших замертво тел — вот насколько я был эффективен под Мерцанием. Абсолютная собранность и нечеловеческая концентрация, вызванная микро-дозой пурпурного реагента, превращали меня из инвалида в настоящую машину смерти.

Оставшихся четверых кое-как добили выжившие Миротворцы, работавшие вместе с постояльцами бара, и лишь главный монстр оставался практически цел и здоров. И пока я перезаряжался, ещё успевал проследить за каждым его движением мускулов.

Его мина с каждой секундой становилась всё более кислой и раздосадованной, однако на ней ещё не было и намёка на страх. Казалось, своё поражение монстр посчитал простой неприятностью, слегка помешавшей его планам, а не большой проблемой, что могла привести к его погибели.

— Ваши игры с попытками выпрыгнуть из кипящего котла лишь раздражают ничего более. В конце концов вы падёте как остальные смертные и станете лишь костьми, что будут полностью поглощены тьмой болотных глубин. Вам меня не убить, и нет даже смысла стараться. И сейчас я вам это докажу.

После этого монстр резко поймал кулак уже уставшего Вандера. Всего через несколько секунд сталь начала скрипеть и мяться. Крики боли бывшего лидера Зауну заполнил помещение, однако на этом Кенч не остановился.