Зов орды (СИ) - Кузиев Эд - Страница 6

Утром начался торг, поиски пропавшей скотины и рабов. По итогам обе стороны пришли к взаимовыгодному решению, только... Только денег у хитрого старика не хватало. Обещание отдать потом Ханой проигнорировал, и началась вторая игра в обмен. Пока кнут выбирал из кучи предложенного хлама нужные предметы, остальная четверка бесцельно шаталась по крепости. Максуд водил уханьку за веревку, боясь, что хитрая бестия сбежит, осыпая ее тысячью вопросов. Ему были непонятны многие вопросы. Отчего не у всех есть оружие, почему богатый халат или сабля заставляет гнуть спину свободных людей. Что за глиняные таблички на груди воинов. Та сопротивлялась, но перечить тяжелой руке было больно. Скупые ответы не устраивали мечника, потому хлопки по мягкому месту разговорили девушку.

Батыр нашел для себя развлечение на стрельбище, быстро завел знакомых из охраны. Те, пораженные мастерством и веселым характером, активно делились опытом, зачастую преувеличивая свои достижения и опыт. Между тысячью лживых слов, стрелок узнал полезные сведения о назначении крепости, торговых путях и отношениях между соседями.

А Семрин, к своему восхищению, проведал про азартные игры. Любимчик удачи нашел отличный источник дохода, пропадая в питейном заведении с утра до поздней ночи. Со временем желающих метнуть кости или сыграть на монетку уменьшилось. Затем копье предложил играть на рисовую лепешку или похлебку, практически полностью перестав тратиться на постой и питание.

Лишь только Госра валялся на кровати, изредка просыпаясь, чтобы попить жирного бульона и сходить по нужде. Через три дня парень полностью восстановился, чтобы узнать про неприятные новости, которые озвучил Ханой.

— Братья. Назад мы вернуться не сможем в ближайшее время. Тумен Кайрата занес нас в список кровных врагов. Каждый воин на той стороне реки — наш враг. А обойти его, после смерти наставника, никак не удастся. И это нам несказанно повезло, что стяг "Сокола" здесь вне закона. Потому у нас есть только выбор из двух направлений. Уходить на север, к соголам, или дальше на юг в Ухань.

Дальше побратим дал оценку каждому варианту.

Дикая степь уважает лишь силу. Даст им возможность проявить себя, но равный шанс погибнуть в первом набеге. Второй момент, что кочевые племена ушли на север, в землю мокши и кулайцев, урусов и тунгусов. А гнать лошадей без проводника и ярлыка (приказ или разрешение), без ориентиров и припасов опасно и преждевременно. Можно было остаться в кочевье, под чужим стягом, охраняя стойбище, пока не придут с набега сыны. Дальше зима, и их наем окончится. Ждать до весны, а потом попробовать силы в походе? На то нужна рекомендация и доверие. В общем, риск велик, как и награда.

Второй путь был спокойней, в нем нет места горячим схваткам и погоням, столь желаемых и необходимых для роста, но есть стабильность и простота. Каждый сын Орды может продать свой меч и верность в любой улус. Богачи с радостью принимают на службу воинов, а не землепашцев. Второй плюс, возможность тренировок и знаний, наладить торговые отношения со скупщиками, обзавестись связями. А третьим, самым сильным козырем была уханька, которую можно было вернуть отцу за выкуп и к нему же устроится на службу.

Голоса разделились. Батыр и Максуд горели желанием увидеть север, людей в мехах, богатую добычу, ратных подвигов. Госра и Семрин искали знаний и жаждали увидеть дома из глины, рисовые поля, армию тихих соседей.

Посередине был Ханой. В его планах было возвышение и стяг, развитие торговых отношений и создание собственного клана. А этого можно было достичь, лишь побывав в Катае и на севере. Он долго взвешивал все за и против, доведя до бешенства мечника и стрелка, пока вдруг не хлопнул по столу.

— Без опыта и стяга на север мы не пойдем! — пристально посмотрел на раскрасневшегося мечника и продолжил: — Время похода прошло, никто не будет ждать пятерых багатуров (героев). Зиму нужно переждать, а с первой травой идти за силой. За это время нужно поднять свое умение, сохранить весь десяток лошадей, требуется броня и опыт. Потому наймемся в небольшой дом охраной, а если повезет, то и к нояну (князь). Чтобы знать, как и с кем торговать, нужно много слушать и видеть. А любая война - это трофеи. К ним липнет слава и последователи. Едем в гости к Уханскому тестю. Как там твою девку зовут?

Максуд был взбешен. Мало того что придется ехать к глиняным людям (землепашцы), жить в крошечных домиках, полных крыс и блох, так еще и на его трофей появились виды у Ханоя. Неделю ее стерег, ловил и воспитывал покорности, чтобы вот так просто отдать за калым (выкуп). И даже посылы Госры и кнута его не успокоили. Потому мечник в сердцах выскочил с переговоров, чтобы уехать прочь. Ворвавшись в комнату, резко остановился. Его вещь, его трофей, перерезала веревку осколком от глиняного кувшина, обокрала и исчезла. Парень кинулся на улицу, схватил за шею трактирщика, чтобы узнать, что девка рванула к конюшне.

В раскрытое окно его метания увидел Семрин и выскочил следом, через два десятка ударов сердца все пятеро рыскали по крепости. Максуд несся, сшибая с ног случайных людей, один раз сбил даже стражника, но даже не обратил на того внимания. Мудрее всех поступил Ханой. Он сразу же направился к воротам, перекинулся словами со стражниками, а позже вручил по крупной монете с просьбой не выпускать одну очень юркую и хитрую бестию. Отрезав пути к отступлению, кнут сделал следующий ход: отправился к коменданту, как единственному законному представителю власти, чтобы предъявить свои права на беглянку.

Уханька могла обратиться за помощью лишь к своему соплеменнику, суля награды, почести или же взывая к кровным узам. Пройдя неспешным шагом до управы, вошел без стука.

— Что у вас делают с преступниками, которые укрывают беглых воров? — задал с порога свой вопрос.

Комендант ехидно улыбнулся и махнул рукой, отдавая приказ двум стражникам, но в то же время на пороге застучали тяжелые шаги побратимов.

— Янь Линь просила о помощи, а я падок на женские слезы, — подняв руки в знак примирения, ответил старик. — Ты выбрал, что возьмешь на оставшуюся сумму?

Вечером стены крепости выпустили пятерых всадников, вола, что тащил груженую арбу, а позади телеги, отчаянно ругаясь и отплевывая пыль, тащилась на веревке пленница. Бегство, добрые слова и надежда на спасение. Следом — предательство от соплеменника, побои. И вот ее тащат на веревке, как скот пятеро грязных варвара. Она шептала имена, составляя список тех, кому отомстит. Первым был Максуд, увалень с крепкой рукой и вспыльчивым характером. Второе имя: Ханой. Хитрый, как змея. Третье: Шэнли, старик, что обещал и предал. Заканчивали длинный список врагов Батыр, Семрин и Госра.

— Я предам вас самой жуткой из смертей. Песок будет истончать вашу плоть, пока не сотрет даже память о вас. Вы будете тонуть в своей крови, да раздерут дикие собаки, через тела прорастет бамбук, вас кинут в море с разодранной кнутами спиной....

— Радуйся, ведьма Яньлинь, скоро ты встретишься с отцом. Если попросишь прощение у моего брата, то мы позволим тебе держаться за телегу несвязанными руками, — с усмешкой произнес Батыр. — Только попросить нужно так громко и искренне, чтобы услышал Всеотец, а поверил Ханой...

Девушку такие новости выбили из равновесия. Дикарь ей сообщил, что она увидит родной Джунго (Китай), потому она плелась за телегой абсолютно подавленной.

Стрелок принял ее молчание за отказ, молча улыбнулся и поскакал вперед.

— Плохо ты ее объездил, брат, — со смехом произнес стрелок, а затем поскакал вперед на разведку.

Желтая река, которая осталась за спиной пятерки отважных, была естественной границей, разделяющая Орду и Ничейные земли. Пройдя через пески на юго-восток, звену и одной непростой пленницы удалось достичь границ царства Вэй. За длинный переход Яньлинь все же смогла выдавить из себя слова прощения, оттого бо́льшую часть пути провела сидя на арбе, подпрыгивая на каждой кочке, но чем ближе была родная земля, тем темнее становилось лицо.