Император Пограничья 3 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 21

«Капище расположено на небольшом холме посреди болота. С трёх сторон подход почти невозможен — топь засасывает всё живое. Есть только одна относительно сухая тропа с восточной стороны, но она хорошо просматривается с вершины холма».

Я быстро сделал пометки на карте.

«Сама постройка частично разрушена, но основной каменный круг сохранился. У подножья холма, с северной стороны, виднеется тёмный провал — вход в подземелье. Он похож на пасть огромного зверя, вгрызающегося в склон».

— Да ты поэт… — развесилился я.

«А ещё, — добавил Скальд, игнорируя подколку, — бреши в стенах заросли какими-то жуткими Реликтами. Никогда такого не видел — лозы с шипами как иглы, и деревья с пульсирующей корой. Один раз полетел слишком низко — и чуть не попал в ловушку: листья тянулись ко мне, как живые! Да если бы я не был таким изворотливым…»

Ворон прочистил горло и продолжил более деловым тоном:

«В общем, растительность точно не обычная. Кажется, она реагирует на движение. Учти это при планировании атаки, если не хочешь, чтобы твои люди стали удобрением для этой мерзости».

— Ты спускался под землю? — спросил я.

«Нет, внутрь я не совался», — ворон тяжело перевёл дыхание, — «но благодаря нашей связи и твоей склонности к стихии земли, я смог почувствовать структуру подземелья. Там как минимум три уровня».

Я не сомневался, что настоящая опасность ждёт на нижних уровнях.

— А Бездушные? Сколько их там?

«Много», — мрачно каркнул Скальд. — «На поверхности не меньше пятнадцати-двадцати обычных, включая двух Стриг».

— Есть ещё что-то важное? — спросил я, делая последние пометки.

Скальд задумался, склонив голову набок.

«Да, две вещи. Во-первых, твари на поверхности постоянно меняются. Они выходят из подземелий и уходят в лес, потом возвращаются. Похоже на патрулирование. В полдень их активность снижается — они прячутся в тени, избегают прямого солнечного света».

Он замолчал, как будто собираясь с мыслями.

«Во-вторых, в самом центре подземелий есть что-то ещё. Что-то, что контролирует всех остальных. Я не видел его, но чувствовал. Оно… разумно. И оно знало о моём присутствии. Я слышал его голос в своей голове — оно звало меня спуститься глубже».

Жнец. Как и описывал отец Бориса. Значит, и в этом информация была верной.

— Ты видел его? — с интересом уточнил я.

«Лишь на мгновение, но этого достаточно, чтобы заработать кошмары до конца моей птичьей жизни», — Скальд подпрыгнул на месте в испуге. — «Оно передвигается на шести или восьми конечностях, быстро, как паук. Тело больше похоже на человеческое, но вытянутое и искажённое. И самое жуткое — оно не имеет лица. Только чёрная пульсирующая масса, голова, как портал в саму бездну».

— А крыло? — я бережно провёл пальцем рядом с раной, оценивая повреждение. — Как это произошло?

Скальд нервно дёрнул здоровым крылом, словно вспоминая неприятный момент.

«Бздых», — выплюнул он с явным отвращением. — «Летающий выродок. Думал, что в тех краях их нет, но ошибся — один выскочил из тумана над болотом, когда я уже заканчивал разведку».

Я внимательно осмотрел рану. Длинный разрез выглядел как след от когтя крупной хищной птицы.

«Как в прошлый раз», — ворон раздражённо встряхнулся. — «Только тогда рядом был Радомир, твой прапрапра-и-так-далее-дед. А сейчас пришлось самому выкручиваться. Эти твари быстрые, не то что обычные ястребы. И умные — загонял меня над самым капищем, куда я не собирался соваться».

— И как ты справился? — спросил я, впечатлённый тем, что фамильяр смог уйти от воздушного хищника с повреждённым крылом.

«Нырнул в расщелину между камнями, куда эта тварь не могла пролезть», — Скальд горделиво выпятил грудь. — «Пришлось просидеть там почти час, пока он караулил снаружи, попутно залечивая рану. А потом повезло — появились две Стриги, и они отвлекли его внимание. В суматохе я выскользнул и улетел по низкой траектории над самой топью».

Скорлупа ореха щёлкнула, и ворон добавил:

«Кстати, пока прятался в той расщелине, обнаружил любопытное. Не мы первые интересуемся капищем. С западной стороны болота видел остатки человеческого лагеря. Недельной давности, максимум. Брезент, гильзы, пустые коробки от пайков, и следы колёс».

Я вскинул брови, обдумывая эту неожиданную информацию.

— Ты же говорил, что там топь? — удивление прорвалось в моём голосе.

«Да. Возможно их сопровождал маг, приморозивший болото на пути техники? Не знаю».

«И самое интересное, — птица понизила голос, словно боялся, что нас подслушивают, — следы уходят в болото, а назад не возвращаются. Техника должна быть где-то там, если не затонула. Там кружило несколько летающих Бздыхов, я не смог подобраться ближе. Возможно нелегальная экспедиция… И судя по всему, неудачная».

— Ты молодец, Скальд, — я осторожно погладил потрёпанные перья ворона. — Отдыхай. Твоя информация бесценна.

«Она недостаточно бесценна, чтобы компенсировать мои страдания», — проворчал фамильяр, но в его голосе уже не было прежней язвительности. — «Куриные сердечки и немного мёда могли бы улучшить моё настроение. И спать я буду только под твоей защитой. Эта тварь… она могла проследить за мной».

— Сомневаюсь. Даже Древние не обладают такими способностями. Вот будь там Лорд…

«Ты меня совсем застращать хочешь⁈»

— Не переживай, я не дам тебя в обиду. Ты останешься со мной, — заверил я ворона. — И завтра мы выступаем. Нельзя давать им время на подготовку.

Если моего разведчика действительно засекли, Жнец может предпринять различные меры… И это усложнит нам жизнь.

«Ты с ума сошёл?» — фыркнул Скальд. — «Ты не понимаешь, с чем имеешь дело!».

— Как раз я понимаю, — спокойно возразил я.

Перед глазами всплыло разделённое на две части лицо жреца из моего видения.

Я молча открыл окно, глядя на опускающуюся на деревню ночь. Если не уничтожить капище сейчас, оно продолжит расти и распространять своё влияние, пока не поглотит все окрестные деревни.

— Спасибо за предупреждение, — сказал я наконец, — но выбора у нас нет. Нужно уничтожить врага и сделать так, чтобы никто из Бездушных не ушёл оттуда.

Скальд вздохнул с драматическим надрывом.

«Ну хорошо. Но когда мы все умрём ужасной смертью, я хочу, чтобы ты знал — я тебя предупреждал».

На этой оптимистичной ноте мы закончили разговор.

Утро я начал в кабинете наедине с магофоном. Раскрытый перед глазами ежедневник с записями напоминал мне о множестве нерешённых задач. Одна из них — отсутствие в деревне священника. Три года — слишком долгий срок в таком деле. И я обещал решить эту проблему. В такие времена, когда Бездушные бродят по окрестным лесам, духовная поддержка нужна людям не меньше оружия.

После третьего гудка раздался знакомый голос.

— Трофимов на связи, — отозвался он деловито.

— Добрый вечер, Владимир, — ответил я. — Беспокоит Прохор Платонов, воевода Угрюмихи.

Я услышал, как собеседник переместился — скрипнуло кресло, зашуршали бумаги.

— Рад слышать, боярин Платонов, — в голосе Трофимова появились тёплые нотки. — Чем обязан? Надеюсь, ничего экстренного?

Выбрав удобное положение в кресле, я перешёл к сути дела:

— У меня к вам вопрос относительно церковных дел. В Угрюмихе уже три года нет священника. Люди не могут венчаться, крестить детей, хоронить умерших по всем обрядам. Я хочу обратиться в Троице-Сергиеву лавру с прошением прислать к нам священника.

В трубке повисла пауза. Я представил, как собеседник хмурится, обдумывая мои слова.

— Странный выбор, — произнёс он наконец. — Угрюмиха под юрисдикцией князя Веретинского. Разве не логичнее обратиться к Владимирскому епископу?

Я бы мог рассказать ему о шпионе, благодаря информации полученной от Васиилсы, и этим точно получить нужное мне решение вопроса, но быстро отбросил эту мысль. Если выложить карты сейчас, все плоды этой ценной информации достанутся Трофимову. А мне нужен был собственный козырь в рукаве для будущих переговоров с князем Оболенским. Таковы особенности политики.