ЯД твоего поцелуя (СИ) - Фад Диана - Страница 3

— Хочешь сказать, я должен спокойно сидеть и смотреть, как этот паразит спускает все деньги на шлюх и шмотки с машинами?

— Если бы ваша дочь была жива…

— Моя дочь жива! — грохает по столу кулаком отец Леры. — И нет тут никакого если.

— У вас есть ещё одна дочь, — произносит мужчина, который до этого сидел молча, наблюдая и слушая остальных. — Нужно позаботиться о ней. Насколько я знаю, вы уже готовите выгодный брак для Алевтины Станиславовны. Пусть это и договорной союз, но здесь нужно всё предусмотреть, чтобы такая ситуация больше не возникла.

— Ты намекаешь на то, что моя младшая дочь в опасности?

— Где большие деньги, всегда есть опасность, — тихо произносит мужчина. — И ваша дочь не исключение. По условиям нового брака в случае развода или смерти муж не должен получить ничего, вам это ясно? Чтобы не провоцировать в дальнейшем. Валерия Станиславовна поступила опрометчиво, когда вышла замуж за своего фитнес-тренера и подписала завещание в его пользу.

— Моя дочь не была настолько глупа!

— Нет, но теперь мы имеем то, что имеем. И её муж получил всё.

— Я поговорю с Алевтиной, — сердито произносит глава холдинга. — Аля не такая как Валерия, она сделает то, что я скажу.

— Сомневаюсь, — тихо добавляет Георгий, правая рука Княжина и его друг детства.

Бывший спецназ, разведка, работа на военной должности оставили свой отпечаток на мужчине. Он был слишком суров, широк в плечах, его осанка выдавала подготовку.

— Мне нужно поговорить с вами наедине, — произносит Георгий, и Княжин отпускает всех остальных, просто махнув повелительно рукой.

Когда за всеми закрылась дверь, Георг встал со своего места и подошёл к панорамному окну, вглядываясь в первый снег, что накрыл город.

— Стас, ты знаешь меня давно, — не отрываясь от окна, произнёс Георг. — Мы с тобой прошли, как говорится, огонь и медные трубы. В лихие девяностые мы рвали и закапывали своих врагов. Теперь у нас всё на цивилизованном уровне, но это не значит, что крысы исчезли. Они затаились, иногда покусывают, но чаще ждут, когда ты оступишься, и тогда схватят кусок сыра, что ты уронил.

— Георг, оставь эти свои нравоучения для кого-нибудь другого, — медленно встал из кресла Станислав Борисович.

Отец Леры недавно перенес инсульт, и после этого его плохо слушались ноги и левая рука. Он мог стоять, но недолго, а вот ходить не получалось, пара шагов — и ноги просто подгибались под тяжестью тела. Но Стас занимался каждый день по несколько часов с инструкторами, которых для него подобрал Георг. Почему-то Стас не хотел, чтобы все знали о его упорстве, боялся, что ничего не добьётся, а жалость бизнесмену-олигарху была не нужна. Не привык он, чтобы его жалели, да и сам не любил этого делать.

— Ты же знаешь, кем была для меня Лера, — встал Стас рядом с Георгием, уперев правую руку в спинку кресла. — После смерти их матери именно моя старшая дочь поддерживала меня во всём. Я учил её своему бизнесу чуть ли не с пелёнок. Таскал с собой по заводам и шахтам с самой школы. Неужели ты думаешь, что я бы отдал мою девочку этому выскочке, который ничего не может, кроме как трахать баб.

— Знаю. Не думаю, что ты впал в старческий маразм, когда отдал ему Леру, — усмехнулся Георг. — Но всё, о чём я тебя предупреждал, случилось. Зря ты не приструнил свою дочь, когда составлялся брачный договор.

— Это всё ерунда, ты же знаешь, — отмахнулся левой, негнущейся в локте рукой Стас. — Брачный договор лишь бумажка, которой только подтереться, а вот оставленное завещание…

— Да, твоя дочь оказалась полной дурой, — сердито произнёс Георг.

— Не говори так!

— А как? Тайно составить завещание в пользу этого альфонса? Где были её мозги? — зарычал Георгий. — Знаешь, Стас, я любил твою дочь как свою. Я взял её на руки раньше тебя, так как ты был в очередной командировке, но Лера сделала глупость, которая стоила ей жизни.

— Ты так уверен, что Даниил замешан в этом?

— А кому ещё была выгодна её смерть? Мм? — повернулся к другу Георг. — Иногда мне кажется, что ты стареешь и твои мозги уже плохо работают.

— Любой бы другой за эти слова уже гнил в земле, — жёстко произнёс Стас.

— Но я не другой, — развернулся от окна Георг, направляясь к выходу из кабинета. — Не спускай глаз с Алевтины, боюсь, что она учудит что-нибудь. Займись делами холдинга, отзови все поиски. Я сам займусь этим. Пусть твой зять успокоится и живёт в своё удовольствие. Мне нужен лишь один его неверный шаг, чтобы прикончить эту мразь. Одна зацепка — и я размажу его мозги по асфальту.

— А как же Лера? — удивился Стас.

— Для всех она официально мертва. Оплакивай свою дочь как отец, а я попробую что-либо разузнать, не привлекая внимания. Твои шавки только всё испортили, наделали шума.

— Как ты это сделаешь?

— Мне есть кому довериться в этом вопросе, и ты больше не участвуешь в этом, Стас. Вставай на ноги и береги Алю. Я знаю, кого отправить в Тайгу.

С этими словами Георг вышел за дверь, мягко прикрыв её за собой, а отец Леры повернулся к окну, задумчиво разглядывая вечерний город.

Глава 4

— Все свободны, — объявляю я в конце тренировки и, упав на татами, устремляю взгляд в потолок.

Дыхание мое спокойное и ровное, словно и не было только что напряженного двадцатиминутного боя с двумя молодыми бойцами. Мне нравится обучать охрану Княжина, каждый из них словно отдельная груша для битья и выхода накопившегося напряжения, которое в последнее время словно бы накапливается независимо от меня.

А все дело в одной папиной дочке, которая слишком часто вызывает у меня беспокойство. Угораздило же связаться с этой богатенькой девочкой!

— Илья, — голос Георга заставляет меня отвести взгляд от потолка и одним прыжком подняться с татами.

Старостин приближается ко мне, как всегда подтянутый и строгий, в черном костюме, который ему идет так же, как и его военная форма, которую он когда-то носил почти не снимая.

— Георгий Викторович, — подхожу к нему и пожимаю крепкую руку.

Старостин, хоть и в возрасте, который для бойца считается критичным, в физической форме даст фору любому, да и мозгами его природа не обделила. Не каждому удается служить столько лет Княжину, как это удалось Георгу. Меня же он знает еще с тех пор, как я был салагой.

Их дружба с моим отцом длилась так долго, что я уже сбился со счета. Пока отец был жив, они с Георгом служили в самых разных уголках мира, а когда возвращались домой, друг отца всегда был рядом. Не имея своей семьи, он занимался со мной, как с родным сыном, а я был только рад этому.

Когда отца не стало, Георг оказал мне огромную помощь. Он помог мне получить все необходимые документы для открытия охранного агентства, а затем я взял на себя подготовку охраны для Княжина. И вот уже много лет это мой основной источник дохода. За это я буду благодарен Георгию всю свою жизнь. И не только из-за этого, но и в память о моем отце, конечно.

— Чем могу быть полезен? — спрашиваю я, выходя с Георгом из тренировочного зала и открывая дверь в свой кабинет. — Аня, кофе нам, пожалуйста.

Мой администратор, молодая девушка, понимает все с полуслова и уже не первый раз видит Георгия. Она знает, что требуется, поэтому я не даю лишних указаний. В кабинете мы располагаемся на диване и ждем, пока накроют журнальный столик: чашки с кофе и дежурные сладости.

— Дело у меня к тебе, Илья, — начинает Георг, доставая из кармана пиджака свой телефон и набирая на экране цифру, — Вот такое дело, с шестью нулями.

Я присвистываю, бросая короткий взгляд на сумму. Что же такого понадобилось от меня Княжину, особенно за такие деньги?

— Ты же слышал, что у Станислава Борисовича погибла дочь, — начинает бывший начальник ФСБ, — Так вот, нужно ее найти.

— Есть сомнения? — делаю глоток обжигающего кофе. Лишних вопросов не задаю. Мое прошлое и прошлая работа Георга не предусматривают ненужной информации.