Поцелуй дракона (ЛП) - Мартин Миранда - Страница 4

— Да, — говорю я. — Но это глупо, нам нужно вернуться в долину.

Они ничего не говорят, глядя на меня так, будто я тупой. Мы с Астаротом пристально смотрим друг на друга, пока я не поворачиваюсь и не ухожу. Мой брат Рют закован в цепи на складе транспорта. Заперт от остальных, пока мы не придумаем, как исправить то, что заузлы с ним сделали. Я не знаю, как долго они держали его в рабстве, достаточно долго, чтобы заставить его нападать на себе подобных и не узнать своего собственного брата. Я не могу помочь ему здесь, в пустыне. Мне нужно время и место, чтобы побыть с ним, время, чтобы добраться до того человека, похороненного под биджасом.

Остальные охотники, Башир и Мельхиор, забрались на вершину близлежащей дюны. Если мне удастся убедить их согласиться, возможно, вместе мы сможем убедить вождя. Когда я приближаюсь, они поворачиваются, поднимая крылья в молчаливом приветствии. Я отвечаю тем же, присоединяясь к ним на вершине дюны.

— Что-нибудь есть? — спрашиваю я.

— Следы ведут туда, — говорит Башир, указывая на заходящее солнце.

— Сжечь их, — шипит Мельхиор.

— Я знаю, — говорю я, кладя руку ему на спину.

— У них должен быть способ вывести людей из нашего мира, здесь им негде их продать, — говорит Башир.

— Согласен, — говорю я. — Они ушли.

— Нам всё ещё не хватает женщин, — говорит Мельхиор, всегда практичный.

— Да, так и есть, — говорю я.

— Должны ли мы попытаться спасти их? — спрашивает Башир.

— Нет. Они ушли, вероятно, уже покинули мир. Как нам до них добраться? — Отвечаю ему.

Башир кивает, в то время как хвост Мельхиора мечется вперёд и назад, а его крылья в волнении шелестят.

— Мы слишком незащищены, это плохо, — говорит Мельхиор.

— Согласен, — говорю я, подавляя улыбку.

Мы охотники, между нами тремя существует очень глубокая связь. Мы работаем вместе уже много лет, и я знаю их так же, как они знают меня. Выживание клана было нашей заботой со времен Опустошения. Калессин сплотил нас, но никто не знал, как выжить в новом мире. Мы поняли, что мы втроём сплотились в пылу охоты. Ничто не может создать более глубокую связь, чем осознание того, что ваша жизнь зависит от змая, находящегося рядом с вами.

Мы втроём смотрим на пустые, переливающиеся красные дюны, наблюдая, как солнце оседает за горизонт. Что-то грохочет позади нас, привлекая наше внимание. Повернувшись, я вижу как Оливия хватает с земли мусор и бросает его.

— Что делает эта самка? — спрашивает Башир.

— Не знаю, — говорю я, оставляя их позади и иду выяснять.

Уклонившись от летящего листа металла, я поднимаю руки перед собой, пытаясь успокоить расстроенную женщину. Вода течет по её лицу, она кричит. Возможно, это слова, я не знаю, но из неё исходят визгливые звуки, пока она продолжает хватать осколки корабля и бросать их.

Она не останавливается. Может быть, это женский ритуал? Я не понимаю, но я могу ей помочь. Она наклоняется, хватает обугленный кусок металла и с усилием поднимает его над головой. Я подхожу ближе и забираю его у неё. Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами и кричит. Я бросаю обломок как можно дальше в пустыню, преодолевая гораздо большее расстояние, чем те объекты, которые она бросала ранее.

Она смотрит на меня, открыв рот, и она затряслась. Возможно, это поможет, поэтому я хватаю с земли ближайший предмет и также бросаю. Этот лист поймал ветер, от чего он пролетел ещё дальше. Оливия качает головой из стороны в сторону, глаза были всё ещё широко раскрыты. Её рот закрывается, и она перестает кричать. Хорошо, это помогает!

Быстро двигаясь, я хватаю кусок за куском и бросаю их. Она говорит что-то, чего я не понимаю, но я уверен, что она меня благодарит. Когда я поворачиваюсь к ней, Лана подбегает. Хорошо, она умеет переводить. Я хочу, чтобы Оливия поняла, что для меня это не проблема и что я рад, что смог ей помочь.

— Рагнар, что ты делаешь? — спрашивает Лана, её голос надламывается, когда она подбегает.

— Я помогаю, — отвечаю я, удивляясь, как это не может быть очевидно.

Лана разговаривает с Оливией. Они говорят быстро на своём языке, слова слишком резкие, наполненные жёсткими звуками, которые я не понимаю. Оливия сжимает кулаки, а затем вскидывает руки вверх. Она кричит что-то Лане, а затем указывает на меня. Что сделала Лана?

— Э-э, Рагнар, это не помощь.

— Что ты имеешь в виду? Она бросала эти вещи. Я помогаю ей в этом.

Лана смотрит, открыв рот, быстро моргая, затем качает головой.

— Ух, — говорит она.

Я смотрю, ожидая, пока она объяснит, почему я бесполезен.

Оливия говорит быстро, затем поворачивается и уходит, и по её лицу течёт влага.

— Что она говорит? — спрашиваю я, изо всех сил пытаясь удержать биджас под контролем. Указ, — напоминаю я себе.

— Видишь ли, — говорит Лана, кладя руку мне на плечо. — Это просто… другое. Она расстроена, она потеряла друзей. Может, тебе стоит дать ей немного пространства.

— Пространства? — спрашиваю я, всё ещё в замешательстве. Я двигаю вокруг себя рукой. — Здесь нет ничего, кроме пространства. Она может иметь всё, что пожелает, я не владею этим пространством. Если она захочет, я завладею им для неё.

Лана улыбается, потирая мою руку своей рукой.

— Знаю, ты бы это сделал, — говорит она, посмеиваясь.

— Почему ты смеешься? — спрашиваю я, и в моей голове заклубился чёрный туман, из-за которого мне труднее сохранять контроль.

— Ничего такого, — говорит она. — Извини, просто дай ей погулять, ладно?

Стиснув зубы, я киваю в знак согласия. Не то чтобы у меня был выбор. Я не понимаю этих самок, всё, что они делают, не имеет смысла. Тем не менее, дракон внутри жаждет эту полнотелую самку. Он требует, чтобы я объявил Оливию своим сокровищем, и на меньшее он не согласен. Я получу её, я вставлю свой твердый член в её мягкое тело.

— Ладно, — рявкаю я, поворачиваясь и уходя, прежде чем темный туман захватит меня.

Все это не имеет смысла. Мы должны остаться в долине. Мы там выжили, и нет причин, по которым мы не сможем продолжать выживать. Заузлы могут попытаться захватить нас, но мы победим их снова. Здесь мы открыты.

Посмотрев через плечо, я увидел, как Оливия разговаривает с Ланой. Лана протягивает руки, и Оливия входит в них, кладя голову Лане на плечо. Это должно быть моё плечо, на котором лежит её голова. Ярость вспыхивает, как ревущая печь, поглощая меня целиком. Я повернулся и иду к ним, прежде чем осознаю это.

Указы! Указы объединяют нас.

Моя угасающая совесть кричит, повторяя мантру, подавляя ярость биджаса, возвращая контроль. Остановившись как вкопанный, я смотрю на них всего мгновение, прежде чем развернуться. Башир и Мельхиор наблюдают за мной с вершины дюны, молча всё понимая. Между нами не нужно никаких слов.

— Нам нужно вернуться, — огрызаюсь я, добираясь до них. — Идите за мной.

Они бесшумно следуют, пока я иду обратно по дюне к транспорту. Вождь Висидион всё ещё разговаривает с Астаротом. Лана приближается одновременно со мной и моими охотниками.

— Нам пора выдвигаться, — говорит Астарот.

— Согласен, — отвечает Вивидион.

— Я их соберу, — говорит Лана. — Очевидно, что пираты близко, нам нужно поскорее уйти отсюда.

— Подождите, — говорю я, и все поворачиваются ко мне.

— Что такое? — спрашивает Астарот.

— Это ужасная идея, нам нужно вернуться в долину, — говорю я.

Лана и Астарот переглянулись, но меня не волнует их мнение, мой взгляд прикован к Висидиону.

— Рагнар, я сделал выбор, — говорит он, тяжело опираясь на посох.

— Выбор может измениться. Мы здесь как на ладони. Заузлы здесь уже побывали. Какую защиту мы сможем здесь организовать?

— Ты знаешь, чёрт возьми, что мы не сможем защитить долину! — говорит Лана, выходя вперед.

— Нет, не знаю. Всё, что я знаю, это то, что вы двое, — я указываю на неё и Астарота, — много красиво говорите. Есть город, есть другие выжившие, мы все можем объединиться. Ваши слова ничего не стоят. Вы перевернули всё с ног на голову!