Развод. Ты останешься моей - Лакс Айрин - Страница 10

Теперь жить с этой занозой в сердце придется.

Дима не отвечает.

Звоню ему как обычно, минуя приложения.

Стандартный звонок…

Он тоже остается без ответа. Я бомблю мужу каждую минуту, он не отвечает.

Наконец, перезванивает, когда навигатор подмигивает: до участка меньше километра.

– Дим!

– Знаю, Зой. Я разрулю все.

– До тебя фиг дозвонишься, я еду.

– Не стоит волнений. Будь дома, скоро приедем.

– Митя…

– Я. Все. Решу. Зой, это наш сын, я за него все отдам и вытащу из передряги! Все, сиди дома, тебе за руль не стоит садиться во взвинченном состоянии. Хватит нервов. Все, не переживай, будь дома. Люблю.

– Ага, – бурчу, немного сбрасывая скорость.

Но развернуться и поехать домой? Нет ни одной мысли.

Я зря ехала, что ли? Нет уж, поприсутствую.

Парковка рядом с участком полиции маленькая, неудобная и полностью забита машинами. Мне приходится парковать машину у дома через дорогу, последние метры преодолеваю пешком. Наверное, от волнения я захожу не с той стороны, ругая себя, и вдруг…

Слышу знакомый голос.

Голос мужа.

Дима здесь.

Волна облегчения окатывает теплыми импульсами с головы до ног и обратно. Может быть, мое доверие к мужу в вопросе супружеской верности пошатнулось. Но кое в чем я уверена: мы оба любим сына безмерно и сделаем все для его счастья.

Поэтому присутствию Димы я очень рада, делаю шаг вперед и… замираю, услышав поверх его низкого голоса всхлипывания женские.

– Дмитрий… Дмитрий Михайлович, вы же мою ситуацию знаете! Как я теперь без машины бу-у-уду? Еще и это все… Мне так обидно! Я же ничего дурного ему не сделала, так испугалась… Так испугалась. Он… псих… какой-то.

– Осторожнее, ты о моем сыне говоришь. Так что слезы вытирай и шуруй заявление забирать, Лера.

– А машина? М-м-ма-ма-ши-и-ина?!

Дмитрий ругнулся сквозь зубы.

– Решу.

Ах ты!

Решала!

Забыв о том, что хотела послушать, вылетаю из-за угла, полная злости и ярости.

– Зоя?

Муж вздрагивает. Девушка попискивает и испуганным воробушком жмется к груди Димы. Он увеличивает дистанцию, но я уже видела, как она искала у него защиты.

Рассматриваю ее личико – свежее, заплаканное, смазливое.

Нет, она реально красивая, очень, но в реальности, вблизи старше, чем казалась на видео… И я, блин, понимаю, почему Дима мог на нее запасть – она эталонная красотка! Подтянутая, фигуристая…

– Ну здравствуй, Розочка, – шиплю.

– Здравствуйте… Только я Лера, – пищит она, размазывая слезы, и вдруг шагает ко мне, протягивая ладонь. – А вы… Жена Мити, да? Приятно познакомиться!

Я смотрю на изящную, тонкую руку с идеальным маникюром точнехонько в тренд и просто ахуеваю от наглости этой особы.

Клешню в мою сторону протянула и думает, что я ей руку пожму?

Она реально тупенькая или просто в дурочку хорошо умеет.

Как бы то ни было, я с ней даже на одном поле бы не села даже нужду справлять, а Дима… Что ж, он для меня сейчас сам стал кем-то в роли общественного нужника, если его всякая такая Лерочка на свою Розочку подцепить может, фу.

Я еще раз яростно себе напоминаю: надо бы в больницу поскорее, да провериться, а впрочем…

Сложив руки под грудью, смотрю на эту нахалку.

– Сэкономь мне время, май дарлинг, у тебя ЗППП имеются?

Лерочка-Розочка потрясенно отступает на шаг, прижимает к груди руки и моргает обиженно несколько раз, даже носом натурально шмыгает.

– Я… не понимаю…

– Все ты понимаешь, зайка. Ну так что… больна чем-нибудь? Или нет. Сэкономь мне немного денег, прошу тебя. За срочность записи к гинекологу придется изрядно заплатить, а я не люблю тратиться зря. Если ты поклянешься, что мандюшка содержится в здравии и чистоте, я слишком сильно переживать не стану и подожду неделю-полторы, так уж и быть.

– Дмитрий… Михайлович… Я не понимаю.

– Зоя… – хрипит Дмитрий. – Ты что здесь устроить решила?

– Я?! Это ты со своей путаной обжимаешься у ментовки вместо того, чтобы сына вытаскивать. Боялся, что я у знаю, чью машину разбил Пашка? Так что случилось, а?

– Зоя… – вздыхает Дмитрий. – Я попросил тебя посидеть дома не потому что планировал от тебя скрыть. Я предположил, что ты воспримешь это именно так, и решил оградить от лишних волнений.

– Меньше знаешь – крепче спишь, да?! А я… Я проснулась, Митя. Я, блять… ПРОСНУЛАСЬ! Мои глаза открыты и я все вижу… Насквозь вижу тебя и эту…

– Я жертва! – выкрикивает она и начинает плакать, отвернувшись.

– Красота. Еще скажи, что Митя тебя изнасиловал.

– ЗОЯ! – рычит Дмитрий, стиснув кулаки.

Он шагает ко мне, ух, какой грозный. Просто великан в ярости, того и гляди, положит меня на одну ладонь и второй прихлопнет.

– Я. Никого. Не. Насиловал.

– Значит, добровольно дала. Теперь ломается. Мить, ты взрослый дядя, должен знать, как ушлые девки мужиков обрабатывают и на деньги разводят.

– Зачем вы такие гадости мне говорите?! Я не виноватая… Он сам… пришел! – плачет и с обидой на меня смотрит. – Я… Я не говорила ему о своих чувствах! Я все в себе держала! В тайне… И отказать просто не могла. Вы… Вы, как женщина, должны меня понять. Если любили, конечно…

Ах ты ж, шлюшка.

Если любили, конечно?!

Вот падла.

Я тебе сейчас все твои наращенные волосинки-то повыдергаю. По одной драть буду!

Еще и про любовь говорит… при мне… к моему же мужчине.

К моему бывшему, сорри, поправляю саму себя.

Гадина!

И любовь в груди обугливается, становится уродливым куском золы.

– Пошла вон… – говорю, с трудом сдерживаясь, потом топаю ногой и кричу. – Вон пошла! Прогони ее, Дима. Немедленно! Или тебе придется башлять ментам не только за то, чтобы они Пашку отпустили, но и меня… А впрочем… Не переживай… Так даже лучше будет, да? Женушку сплавить куда подальше!

Дима обхватывает меня за плечи, удерживая на месте, пока я беснуюсь на месте и кричу, совершенно выйдя из себя.

Лера-Розочка отступает, трясясь.

– Я не хотела! Простите! Я вашу семью рушить не хотела! Простите… Я просто его люблю… Мне от этого тоже больно. Простите-е-е…

– Лера, мать твою, живо ушла! Чтобы ноги твоей не было.

Она начинает отступать быстрее и все же напоследок напоминает.

– Машина, Дмитрий… Михайлович. Вы обещали. Это…

– ВО-О-ОН!

У меня не хватает в легких воздуха. Я устало прижимаюсь пылающим лбом к груди предателя, лжеца и все еще моего мужа.

У него грудная клетка ходит ходуном, а сердце бьется быстро, часто с какими-то ужасными надрывными толчками. Дыхание хриплое.

– Ты посмотри, какая… драма квин, – произношу я. – Отлепись! – веду плечом.

– Зоя, я виноват. Знаю, виноват. Но я клянусь, что я был с ней только один раз и тот… не помню. Если бы не видео…

– Ай, тьфу. Меня сейчас стошнит. Уйди!

Я выворачиваюсь из его объятий.

– Дай объясниться.

– Будешь объясняться через адвоката по разводам, все. Слышать тебя не желаю.

– Как же с тобой сложно! Не даешь рассказать, отнекиваешься, слышать меня не хочешь. Не замечаешь, как рушишь последние мосты между нами.

– Ты их все сам разрушил. Изменой. Так, хватит… Не зря я розы не любила, никогда не любила. Это же само мироздание мне как бы намекало, – мрачно шучу. – Так. Забыли! У нас сын… В тюряге! Что стряслось?!

– Не в тюряге, Зой. Никто его не посадит. Все произошло случайно… Черт! – вздыхает. – Я узнал о произошедшем постфактум. Паша какого-то черта пришел в офис, увидел на парковке Леру и… Разбил тачку. Она закричала, Пашка начал удирать и нарвался на патруль…

Лицо мужа мрачнеет.

– Отвесил пару синяков. Вот за это, Зоя… Мне очень сильно пришлось извиняться.

– Дорого обошлось? – спрашиваю почти мирно.

– Да уж недешево.

– Но дешевле, чем машина Лере, да?