Хозяин теней. 3 (СИ) - Демина Карина - Страница 28

Не друзья, потому что дружить с психопатами — так себе затея. А вот союзники — это да.

— Вы… что тут?

Танечка осторожно заглянула.

— Папина… — сказала она и зябко повела плечами. — Тимофей волнуется… ушли и пропали.

— Беседуем, — ответил я за Варфоломея. — Мне вот дядька Варфоломей рассказывает про отца.

— Да? — сколько удивления. И даже обида на личике мелькает. — А мне вот… мне он не рассказывал.

— Так ты и не спрашивала, детонька, — Варфоломей криво улыбается. Маска не слишком охотно налазит на лицо. — Мальчишка вон любопытный…

И руку на макушку приложил, пальцы растопырил, умиление изображая. Ага, осталось пальцы сжать и крутануть хорошенько в сторону.

— Точно… не спрашивала… — Танечка осторожно толкнула дверь, будто опасаясь увидеть что-то или кого-то. — Я… как-то… и забыла.

— Может, не надо?

— Я… хочу, — она вошла. И осмотрелась. И выдохнула, как почудилось, с немалым облегчением. — Только стены и остались… ну конечно, тут же пожар. Ты говорил… что-то… про пожар говорил.

Она замолчала, уставившись на стену. И заморгала часто-часто, показалось даже, что того и гляди расплачется.

— Тань, — я поспешил взять за руку. — Ты чего?

— Ничего. Пахнет здесь… отвратительно. Надо будет придумать что-то… потом… после… я чего ищу… тут гости приехали.

И выпав из оцепенения, она поспешно добавила:

— Воротынцевы…

Глава 15

Среди всех даров наиболее отвратительный и противоестественный есть дар смерти, именуемый также некромантией. К сожалению ли или счастью, но встречается он весьма редко, зачастую сам уничтожая своего носителя задолго до того, как тот сумеет обуздать эту, противную разуму и душе, силу. Или же, что случается ещё чаще, родные, заподозрив пробуждение оной силы, сами обращаются в Синод за помощью…

Трактат о дарах редких и запретных.

Понаехало гостей… в голове крутилась пара фраз то ли из песни, то ли сами по себе.

Понаехало.

Вот реально.

Какого, спрашивается?

— Живой? — шепотом поинтересовался Метелька.

— Как видишь, — так же шёпотом сказал я. — Чего тут было?

— Да… сам не пойму. Сперва занимались. Еремей думал за вами пойти, а тут прилетели, что, мол, едут гости. Он и наружу. Я за ним. А он перехватил и пинком в дом. Сказал сгинуть и на глаза не показываться.

Хорошая рекомендация. И всецело готов под нею подписаться. Но не показываться — одно, а вот приглядеть за гостями стоит. Не нравятся они мне. Категорически.

Откуда свалились?

И почему не предупредили? По местным меркам это не то, чтобы невежливо, это с откровенным хамством граничит. Тут даже родня загодя о визитах предупреждает. А если без приглашения, то только в специальные приёмные дни заявиться можно.

Ладно. Разберёмся после. Пока стоим и любуемся… чёрные-чёрные машины, числом четыре.

Охрана.

А вот та длинная с характерно-вытянутой мордой и гербами на дверцах — хозяйская. Хозяин тут же. Стоит, опершись на приоткрытую дверь, щурится на осеннем солнышке. Улыбку вот держит, но на часики поглядывает.

В дом рискнёт?

Или постоят и уедут, если дед решит, что не готов к этакому внезапному счастью.

Но нет, дед всё-таки выходит.

Чёрный костюм.

Трость.

И донельзя мрачный Варфоломей за дедовым плечом маячит, с шестёркой гвардейцев. Вот только по сравнению с приезжими смотрятся те откровенно бедновато.

Чтоб вас…

Прям руки зачесались в рожу дать.

— Доброго дня, — голос деда хорошо слышен, а мы вот и окошко приоткрыли, чтоб точно ничего не упустить. Я даже тень на карниз отправил, у неё всяко слух получше моего будет. К гостям соваться не стану, если Воротынцевы под рукой многих охотников собрали, то и в свите парочка найдётся. Заметят.

Нам оно надо?

Воротынцев — если это он, изобразивши радостную улыбку, бросился навстречу.

— Прошу простить за этакую… неожиданность… мне стоило предупредить…

Стоило.

Очевидно.

Ага, а вот из машины что-то достают.

— Но я, по правде, опасался, что несколько напряжённые отношения между нашими семьями помешают встрече… и рискнул просто приехать.

Сколько ему?

Если и постарше Тимохи, то ненамного. Круглое лицо. Смуглый. Такой вот по-азиатски смуглый. И глаза раскосые выдают присутствие иной крови. Какой? Без понятия.

Надо будет на досуге поинтересоваться.

— Надеюсь, вы простите мою порывистость, но она обусловлена единственно желанием разрешить давний и, честно говоря, пустой конфликт…

Голос у него звонкий.

Слышно хорошо.

Это само по себе или парень решил концерт дать для всех присутствующих?

Кстати, а не тот ли это Воротынцев, с которым Сургат дружил? И который увлекающийся? Честно говоря, так себе рекомендация.

— Мы не были представлены, но от деда я многое о вас слышал.

И полагаю, матерно.

— В дом, — сказал дед сухо и прозвучало это приказом. — Ваши люди пусть тут останутся. Если, конечно, вы не настолько опасаетесь старика…

— Иных стариков стоит опасаться, — а вот теперь маска чуть приподнялась. — Но нет. О вас говорят, как о человеке на редкость сдержанном и благоразумном. К тому же благородном, как и подобает истинному дворянину и рыцарю. Вы уж точно не станете вредить гостю в вашем доме…

Это да.

Во всяком случае, пока гость будет вести себя так, как подобает гостю.

— Но Николая я возьму, если вы не против. Это мой помощник. Без него, как без рук… на самом деле я с предложением… конечно, оно может показаться вам…

И убрались.

Нет, вот как дальше быть?

Глядеть в окно на гвардию, которая так и осталась стоять. Не люди — истуканы. Или попробовать подслушать? Нехорошо… да и меня дед на подлёте почует.

Тогда…

— Вы тут? — в комнату заглянул Тимофей. — Сидите?

— Ага, — ответил за двоих Метелька.

— Пакость думаете?

— Ну почему сразу пакость, — обидно, честное слово. — Так… интересно стало… это кто?

— Михаил Воротынцев.

Вот ни о чём не говорит.

— Внук нынешнего главы рода, — смилостивился Тимофей. — Тебе стоило бы уделить внимание и политике, хотя бы по верхам разобраться, понять, какие из родов старые и в принципе.

Надо. И это тоже надо.

— Кстати, лично я представлен не был, но хорошие знакомые отзывались о Михаиле, как о весьма деятельном и толковом парне. Некоторые даже прочат на место главы. С наследником там… сложности.

— Увлекается? — предположил я.

— Увлекается… слышал?

— Скорее был знаком с тем, кто был знаком с ним. И чести такое знакомство не делает.

Вот очень размыто прозвучало. С другой стороны — правда. Ну вот может у них с Сургатом там крепкая дружба или просто деловые отношения. Или вообще это не о нём было.

— И зачем явился? — я счёл нужным тему перевести.

— Думаю, Татьяну сватать, — Тимоха зашёл в комнату и дверь прикрыл. — Дед просил приглядеть, чтоб вы куда не влезли…

Вот так взять и обломать всю инициативу.

— Не вздумай даже тень показывать, — Тимоха посерьёзнел. — Он ведь не сам собою прибыл, а с сопровождением. Вон… видишь того, в чёрном костюме?

— Да они все в чёрных костюмах!

Ещё б солнцезащитные очки нацепили, вообще красота была бы.

— Который пониже. Постарше.

— Вижу.

— Нехлютин. Охотник. Хороший. Сильный. И с тенью. Послабее Бучи будет, но тоже неплохая. Для того, кто изначально слабосилок так вообще удача. И твою он почует издали. Трогать вряд ли будут, если с миром, но… слишком всё зыбко. Там, за ним, Святские. Вон, одинаковые, как близнецы.

По-моему, близнецы и есть.

— Братья. Тоже охотники.

Смотрим.

Было бы на что.

Охрана стояла, изображая статуи…

— Под рукой Воротынцевых собралось немало охотников, — Тимоха опустился в кресло. — Есть вассальные рода, а есть и формально свободные…