Ком-5 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 8

Да я уже понял!

И она больна.

Сильно? Сможем вылечить?

Не знаю. Кровь у неё бледная какая-то.

Да ядрёна колупайка! Анемия! Надеюсь, до Новосибирска довезем…

Через пять минут дверь вновь приоткрылась.

— Господа можейт что-то рассказайт о судьбе моей сестры? — спросили из темноты на ломанном русском.

— Мы можем не просто рассказать, мы уполномочены отвезти вас к ней, предварительно обеспечив всё возможное лечение. — В кои-то веки в этой двуличной стране я мог сам что-то сказать!

— У нас не-ет на это деньги.

— Госпожа Браам, я дал слово дворянина вашей сестре, что отвезу вас к доктору. К магу-доктору. Наш дирижабль «Дельфин» ждёт нас в порту. Вы можете бросить всё здесь и спокойно уехать. Ваш долг за жильё погашен. Только согласитесь уехать с нами.

За дверью замолчали.

— Эмме находийт богатый покровитель? Вы его слуги?

Пусть что хочет думает, лишь бы побыстрее из этой вонючей норы убраться.

— Можно сказать и так. Вы едете? Мы прилетели сюда специально за вами.

Снова пауза.

— Я не одна.

— Госпожа Браам, может, вы впустите нас, и мы сможем нормально поговорить?

Через несколько секунд дверь отворилась.

Тут ребёнок. Маленький. Ещё грудной. Очень голодный.

Твою-то дивизию!

— Хаген! Быстро купи какой-нибудь еды! Молока, хлеба, зелени, сыра! Что в этой дыре продаётся? Не знаю, что кормящим можно? Исполнять!

— Яволь! — Дойч убежал, топоча сапогами.

Комнатушка Лисси представляла собой деревянный гроб полтора на три метра. Из достоинств — только уходящий вверх потолок с висящими там тряпками и крошечное, вытянутое вверх окно. Около узкого топчана стояла большая, застеленная тряпьём плетёная корзина с младенцем. Больше в комнате НИЧЕГО не было.

Здесь не пахнет едой. Совсем.

Сейчас запахнет! Ты только зубы не свети, а то напугаем…

Ага.

— Собирайтесь, госпожа Браам. Эмме очень ждёт вас и беспокоится.

— Кто она вам? Вы говорийт о ней с такое тепло… Я немного чувствовайт…

Ядрёна колупайка, она ещё и маг-эмпат? Я впервые прямо обратил взгляд на сестру Эмме. Маленькая, худенькая брюнетка. И чудовищный шрам, разделивший лицо на две неровные половинки. Правая сторона словно уплыла вниз, и из-за этого казалось, что Лиссе саркастически ухмыляется.

— Она мой боевой товарищ. Вместе служили.

Ну а что, почти правда!

— Вы не лгайт. Только правду не говорийт. Не хотейт? Не хотейт обидеть Эмме?

— А чего мне её обижать? Госпожа Браам, мы приняли бой вместе с Эмме, и мной было дано обещание — помочь вам. И вот мы тут… — как-то неловко закончил я. Но зато сейчас вообще без вранья обошёлся.

— Хорошо. Я только одевайт Клаус.

Ждать пришлось недолго. Она завернула ребенка в какие-то ветхие тряпки, я пропустил её, и мы пошли на выход.

Двуличный городишко! Давно я не чувствовал такой бешеной, холодной ярости. Причём такой холодной, что родные Зверю льды показались бы жаркой баней.

Успокойся!

Я спокоен!

Зверь, словно извиняясь, шепнул мне:

Обернись!

Я обернулся. За мной по деревянным перекрытиям расползалась изморозь.

Ну, нам ещё одной Белой Вьюги не хватало!

Вот и я говорю — успокойся!

Спасибо. Постараюсь!

Я глубоко вздохнул и постарался взять себя в руки. Мы ещё сюда вернёмся!

Ага-а-а!

И в кои-то веки с этим рыком я был полностью согласен.

На выходе я поймал пристальный взгляд консьержа.

— Позаботьтесь о ней, — на вполне понятном русском произнёс он. — Лиссе — хорошая девочка.

— Обязательно, старик.

Я отдал ему честь и начал спускаться по лестнице. На половине нас встретил запыхавшийся Хаген. Попытался сунуть Лиссе бумажный пакет с едой и взять ребёнка. Но та судорожным движением вырвала свёрток и молча протиснулась мимо него.

— Она согласилась?

— Как видишь. Сейчас спустимся, поймай пролётку. Только чтоб кучер был в нормальном состоянии.

— Яволь!

— Что купил?

— Фрайгерр, — стушевался Хаген, — тут рядом нет нормальных магазинов. Тут только… пирожные продают да сладости всякие. Я взял немного. Довезём до «Дельфина», а там уж накормим нормально.

— Ну и ладно. Надеюсь, час они потерпят. Я не знаю, можно голодающим кормящим матерям пирожные?

— Господа, эти выпечка вообще никому не нужно едейт. Они с наркотик. — Тихий голос Лиссе заставил Хагена отбросить пакет, словно он был полон ядовитых змей. Впрочем, это почти так и было. — Если вы хотейт бы покупайт нормальную еду, то это только на той стороне канал, через два квартал.

— Госпожа Браам, вы можете потерпеть пока мы не приедем на дирижабль? У нас отличная кухня, и мы будем рады угостить вас.

— Очень давно меня никто не называйт госпожа. А сегодня уже много раз… — Она неловко улыбнулась и наклонила голову, попытавшись спрятать лицо в тени капора. Или как там эта странная шляпка называется?

Когда надо, Хаген может действовать с ужасающей эффективностью.

Он бросился под колёса ближайшего извозчика, вскочил в повозку, и оттуда вылетел какой-то толстяк. Фон Ярроу крикнул ему вслед что-то ужасно любезное (прозвучавшее на контрасте с действиями настолько дико, что толстяк бросился прочь) и приглашающее махнул в нашу сторону рукой:

— Прошу, госпожа Браам!

Я помог ей забраться в повозку.

— Рююден наар де хавен (гони в порт)! — заорал Хаген. — Драй призен (три цены)!

Извозчик, видимо, так проникся возможностью заработать (или перспективой вылететь со свистом вслед за прежним пассажиром), что мы прилетели в порт аж за четверть часа.

ЭВАКУАЦИЯ

По-видимому, Лиссе так до конца нам и не поверила, потому что, задрав голову и не обращая внимания на то, что с неё свалилась шляпка, она вытаращилась на «Дельфина».

— Это правда есть дирижабль? «Дельфин». Я плохо читайт по-русский, но это есть «Дельфин»?

— Он самый! Сейчас мы поднимемся на борт, вас ждет вкусный ужин и душевая. Извините, но сменной женской одежды у нас нет. Можем предоставить чистую форму матросов.

Хаген кивнул:

— Постараемся подобрать по росту. А на пелёнки не стесняйтесь использовать простыни.

Мы поднялись на борт. А нас встречал небольшой строй матросов, во главе с капитаном. Сергей Викентьевич в полном парадном мундире, с золотом эполетов, с орденами, вышел вперёд и коротко поклонившись торжественно произнёс:

— Экипаж и пассажиры дирижабля «Дельфин», компании «КТК» рады приветствовать уважаемую гостью на борту. Надеюсь, вам понравится путешествие с нами.

По-моему, они перестарались. Лисси лишь слегка кивнула и спряталась за меня. Я, извиняясь, развёл руками и, взяв её под локоть, повёл в каюту, которую мы ей выделили.

— Вот ваша комната, госпожа Браам. — Я негромко велел Хагену: — Поесть распорядись!

— Уже распорядился.

Мы выделили ей стандартную офицерскую каюту. Это было лучшим вариантом из возможных. Отдавая распоряжения перед нашим с Хагеном выездом в город, я немного переживал за скромную обстановку. Понятно, что сестра у Эмме явно не избалована. Но я просто не ожидал, в каких спартанских условиях Лисси жила, и теперь невольно сравнивал каюту с конурой, где она обитала. Небо и земля! Причём я не скажу, что тут прям верх роскоши. Это ж всё-таки изначально — армейский дирижабль, простора, комфорта да всяких украшательств тут минимум. Но всё равно…

— Ужин будет через десять минут. Душ — вот за этой дверцей. С кранами, я думаю, разберётесь. Все прочие удобства — тут. Ужин вам сюда занести? Или удостоите нас чести пообедать в кают-кампании?

— Нет. Я, пожалуйста, тут… Я… до сих пор не верийт… — Она положила свёрток с ребёнком на кровать и провела рукой по полированной столешнице. — Как красиво!

— Хорошо, я пока оставлю вас. Устраивайтесь. — Я вышел и осторожно закрыл дверь.

Так, треть дела сделано.

Почему треть?

Я до последнего опасался, что она нам не поверит.