Ком-5 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 20

Пока я эти умные мысли раздумывал, настал черёд следующего, новейшего изобретения Пушкина со Швецом.

А! Я ж не рассказал, как мы тут изгалялись с идеей, чтоб пением шагоходы ускорять изнутри машин!

Главное, что вынес я из итогов боя на голландской базе — сидеть снаружи, когда идёт замес такого калибра, мне вообще не хочется. Господа изобретатели приняли вызов стойко. И первым делом пригласили местную восходящую звезду с кафедры физики, специализирующегося по вопросам акустики. Гений от физики пришёл с целой тачкой аппаратуры и начал мои певческие экзерсисы замерять.

Использовали мы для этого самые разные движущиеся средства, имеющиеся в моём распоряжении — надо же было сравнить! Понятно, что на всех учебных шагоходах с певческого отделения были смонтированы карманы (кроме «Клопиков», они такие маленькие, сами по себе как карман), но светило озадачило магонаучников тем, что хорошо бы проверить, как действует звук, если его источник (то есть я) будет помещён в различных точках корпуса.

Я представил себя примотанным к броне, и как-то мне стало неуютно, но Швец и Пушкин к следующему экспериментальному заходу раздобыли у университетского завхоза приспособу типа люльки, в какой маляры на фасадах висят да красят, и систему ремней, с помошью которых эту люльку можно было почти на любой конструкции крепить.

Вот и начали надо мной изгаляться. То сзади пой, то сбоку, то спереди. Упурхались с перецеплением этой люлечной конструкции до семи потов. И Хаген во всех видах катал меня по полигону, а я пытался ускорить шагоход пением.

— Зато, господа, однозначно могу заявить, — обрадовал нас гениальный физик, — что лучший эффект достигается именно в том случае, когда источник звука, — он ткнул в меня каким-то приборчиком, — находится ближе к верхней точке движущейся конструкции. Из этой позиции звук, очевидно, лучше обволакивает объект.

— Но всякие люльки и скамеечки — это, извините, не вариант, — заявил Пушкин, когда физик с тачкой своих приборов ушёл.

— Да уж! — совершенно искренне воскликнул я. — Сидеть наверху как шиш на макушке у меня как-то желания нету.

— Будем думать! — сказал Швец. И таки придумал!

Правда, у меня предложенная им конструкция вызывала некоторый скепсис.

Для начала Антон купил у старьёвщика аж пять штук поломанных грамофонов. Сами бандуры выкинул, а раструбы прикрепил на броне (один на самой верхушке пантеры и четыре с выносом метра по два на все стороны). И уж от этого громкоговорителя протянул в кабину трубки, сходящиеся в один рупор, в который, собственно, я должен был вещать. Теперь перед моим креслом в «Пантере» висела трубка переговорного устройства, наподобие тех, что мне тогда на «Пересвет» смострячили. Только удобнее и да, красившее. Да ещё и кожей оббита, на всякий травматический случай.

И вот сегодня эту систему предстояло испытать.

В «Пантеру» мы забрались всем экипажем, несмотря на то, что в данный конкретный момент ни заряжающий, ни стрелок не были нужны.

— Даже не ждите, что я пропущу столь эпохальное событие! — решительно заявил Пушкин.

— Да мы, собственно, не возражаем, — усмехнулся я. — наоборот, лучше фиксировать будете.

И у нас получилось!

Зазвучало прям от души! На первом же испытании «Пантера» уверенно выдала «под пением» на тридцать процентов бо́льшую скорость. Косвенным побочным эффектом оказалось то, что лошади (на довольно близко расположенном университетском ипподроме) этого усиленного звука испугались и понеслись во все стороны, пытаясь скидывать всадников.

— Неудобно получилось, — цыкнул Швец.

— Зато какой эффект! Представляю, какой фурор это произвело бы в Средней Азии! Там-то для всяческих разбойников лошадка — самое распространенное средство передвижения!

— Как-то я об этом не подумал…

— А ты на заметочку-то возьми! И когда документацию подбивать будешь — именно в таком контексте укажи.

— Думаешь, можно уже…

— Конечно! Вот теперь, Антоха, именно что подавай на грант! Я цельный класс пареньков тувинцев пению учу. Значит, скоро твоя злая шарманка зело нужной в войсках будет. Тем более, что она ж и стоит-то копейки — меди пару рулонов да трубки. А какую пользу несёт, а!

Я даже немного досадовал, что такое простое, механическое, я бы так сказал, решение ускользнуло от меня.

— Да как-то гранты с поступлением на службу к вам, фрайгерр Коршунов, — (нахватались у дойча и теперь щеголяют постоянно), — теперь и не актуальны. Денег, слава Богу, хватает.

— Э-э-э, брат, денег много не бывает! И патент на изобретение всё равно нужон! Это я тебе как работодатель говорю!

— Хорошо. Мне нужно два дня, чтобы предоставить все чертежи и сопровождения…

— Отлично! Капитан Рябушинский, обещался как раз в данное же время документы на «Кладенцы» предоставить. Вот вместе к генерал-губернатору и пойдём!

— Что, прям к генерал-губернатору? А чего сразу к нему-то? Пониже никого не найдётся? — не на шутку струхнул Антон.

— Помнишь тот спор, с которого началось моё участие в нашем маго-научном обчестве? Вспомнил? А теперь, как на духу, скажи-ка мне: ты хочешь, чтоб твои шарманки в войсках побыстрее появились? И чтоб «Кладенцами» наши шагоходы врагов на ноль множили?

— Конечно хочу!

— Ну так о чём речь тогда? Будем прям сразу с козырей заходить. И ежели есть у меня возможность привлечь столь влиятельные персоны… Да для блага России я и не на такое готов пойти…

На этой неделе Петя, пользуясь давнишним приглашением пожить, остановился у нас. Вечером, после уже привычного совместного ужина, я отвел его в сторону и напрямую спросил:

— Пётр, можешь аудиенцию у папеньки для меня попросить?

— Ох, ничего себе! А что так официально, ну-ка давай рассказывай! Опять какая каверза — и без меня⁈

— Во-первых, не каверза, а даже очень пользительное, нужное для Российской империи дело, а во-вторых — как без тебя-то? Если я к тебе и подошёл?

— Тоже верно. К какому времени тебе нужна встреча?

— Да дня через два. Чтоб документы нужные собрали.

— Надо же, как всё серьёзно! Ты не будешь против, если я поприсутствую на вашей встрече? Уж больно любопытно!

— Да конечно, Петя, почему нет? Встреча насквозь официальная, от тебя никаких секретов нет. Ну, ежели ты, конечно, не вознамеришься продавать англам наши технические наработки.

— Тьфу на тебя за такие наветы, Илюха! А что? Прям такие новинки?

— Пока не разглашаем, — я сделал коварную моську, — вот придёшь, послушаешь — обалдеешь!

Дорогие читатели! Самый лучший подарок автору — подписаться на его страничку. Ну и на её))

Мы работаем для вас. Вы лучшие!

МЕТОДОМ ПРОТЕКЦИИ

— Ловлю тебя на слове! Меня, да и папеньку, чем инженерным удивить сложно.

— Ну вот и приходи — послушай.

В назначенный день мы прибыли в особняк генерал-губернатора. Понятно, что я-то тут был не в первый раз, а вот Швец с Пушкиным да и Рябушинский заметно нервничали.

— Саня, если ты не прекратишь мучать воротник, то твой галстук окончательно превратится в тряпку. Успокойся. Мы уже тут. И самое страшное, что может произойти — наши изобретения не примут. Повторюсь: это самое страшное, что может произойти. А вот если при-имут, м-м-м, — я мечтательно улыбнулся, — вот тогда враги нашей матушки-России попляшут!

— Если примут, мы на их трупах плясать будем, — серьёзно продолжил Швец.

— Экий ты, братец, кровожадный!

— А чего они?

— Тоже верно.

На входе нас встретили. Два седых ветерана, судя по колодкам орденов, проводили нас в прихожую, и я с удивлением понял, что все мои познания в доме Витгенштейнов не помогли бы сейчас совершенно. В этой части усадьбы я не был. Да и зачем? Так что волей-неволей пришлось проникнуться важностью момента. Тем более, что сама приёмная зело способствовала этому. Картины по стенам, золочёная мебель, блеск паркета… Шик и лоск как он есть.