Ком-5 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 11

Ага!

Выплюнул голову в корзину модуля.

— Всех забрали?

Измазанный сажей Пушкин:

— Всех! Вообще всех, кого нашли!

Втиснулся в модуль:

— Взлетаем!

— Яволь! — Ядрёна колупайка, самое распространенное слово сегодня! Саня махнул фальшфейером.

ЛЕТУЧИЙ ГОСПИТАЛЬ

Что творилось у нас на борту! Матросы метались, оказывая первую помощь, потроша аптечки. Лечилок даже для обезбола катастрофически не хватало, в дело пошли примитивные перевязочные пакеты. Да и новички мои после этакого боевого крещения оказались не в лучшей форме. Обоих натурально трясло.

— Простите, господин Коршунов! — меня подвинул помощник капитана с бутылкой чего-то чайного цвета в руках. Наплескал в стакан от души, вложил в руку Пушкину. — Пейте, молодой человек! Давайте-давайте!

Саня проглотил алкоголь как воду. Даже не закашлялся. Помощник повторил манипуляцию со Швецом. Покосился на меня.

— Я в порядке.

Я уже был в человеческом образе, и меня не плющило, чтоб вот так. Обычный боевой откат.

— Господин капитан просит вас подняться в командный отсек.

— Понял. Иду.

Пол дирижабля слегка подрагивал под ногами, свидетельствуя об ускорении.

— А господин Хаген оказался прав! — заметил капитан, коротко оглянувшись на меня, когда я вошёл в командную рубку. — Касательно камуфляжа.

— Да, никаких следов.

— Илья Алексеевич, сейчас мы, в поддержание легенды, демонстративно уходим на юго-восток.

— Верно.

— Я, признаться, не ожидал, что «Дельфин» внезапно превратится в госпиталь.

— Да и я оказался не готов. Иначе бы подбил лететь с нами кого-то из целителей или, как минимум, лечилок побольше взял. По честному-то я рассчитывал, что соберём работников заведения в одном месте, а уж прибывшие власти обратят внимание на безобразие и окажут медицинскую помощь. Но когда детей увидел…

— Планка упала. Я понимаю. Бывает. В связи с этим я хочу предложить вам совершить налёт на ближайший населённый пункт. Должны же здесь быть аптеки?

— Так я к чему и вёл! Упасть сверху, растрясти их.

— Сгорел сарай, гори и хата? — усмехнулся капитан. — Признаться, я по инерции поначалу хотел предложить вам купить медикаменты. Но потом понял, что это будет дичайшая демаскировка.

— Ну да-а, — протянул я, — китайцы, расплачивающиеся андрейками — это уж слишком.

— Предлагаю господину Хагену взять с собой одного из матросов. Есть у нас тувинец. На европейский взгляд — это будет стопроцентным доказательством того, что налёт организовали китайцы.

— Тувинец? — удивился я. — Так они же совсем разные! Уж и на тех, и на других я насмотрелся!

— Полагаю, — Сергей Викентьевич тонко усмехнулся, — большинство европейцев вообще не в курсе наименований тех народностей, которые населяют Восточную Азию. Китайцев различают, да индусов, может быть. Остальные для них все на одно лицо. Увидят, что разрез глаз узковат — всё! Значит, китайцы.

— Хм. Что ж, давайте так и сделаем.

Не знаю, как назывался тот городок, на который упал наш десантный модуль. Аптеку мы нашли быстро, по вывеске. Располагалась она на первом этаже дома, а на втором жил, собственно, аптекарь. Очень удобно!

Хаген стащил перепуганного сонного хозяина на первый этаж и тряс его, как грушу, коверкая речь на китайский (как он считал) манер и требуя (если перевести):

— Лецилка! Лецилка давай!

Тувинец, единственный из нас с неприкрытым лицом, оказался весьма склонен к театрализации. Он заглядывал во все ящики, изображая, что ругается и говорит по-китайски. Бессмыслицу шепелявую лопотал, естественно. Я по мере сил периодически ему отвечал. Получалось нечто вроде:

— Ши шань йооу?

— Чи тау шо!

— Уаси ван дан же! — и прочая околесица.

Наконец Хаген вытряс необходимое, аптекарь вскрыл склад, и мы загрузили в десантный модуль четыре ящика лечилок. Всё, что у него было.

— Хаген, запиши его имя и адрес, — шепнул я, протискиваясь с очередным ящиком, пока Хаген приматывал испуганного хозяина к стулу.

В конце концов, не вор же я? Попрошу Афоню, пусть откуда-нибудь из Китая денежный перевод этому голландцу вышлют. За медикаменты.

— Дао йо ши! — козырнул Хаген.

Тоже в образе, ядрёна колупайка.

Я посмотрел на развернувшийся лазарет. Некоторые ребятишки были очень плохи. Как после мясорубки, когда в штыки и сабли… В сердце кольнул ужас: неужто кого-то не довезём? Ради этого ли мы их из кромешного ужаса вытащили⁈

— Фрайгерр, капитан приглашает на верхнюю палубу.

— Пошли. И Швеца с Пушкиным бери. Оклемались они хоть?

— Более-менее.

— Вот и пусть идут.

Кроме капитана нас ожидал старпом и один из матросов, занявший по необходимости место старшего медбрата.

— Иван Алексеевич, — обратился ко мне капитан, — каковы ваши дальнейшие распоряжения?

— Мы уже легли на обратный курс.

— Естественно.

— Гнать, не останавливаясь нигде.

— Фрайгерр Коршунов, возможно, нам следует остановиться в каком-то из крупных городов на пути следования? — с тревогой спросил Хаген.

— Действительно, есть несколько подходящих с точки зрения медицины вариантов, — согласился капитан. — Но не боитесь ли вы, что за волокитой и разбирательствами при посадке мы можем потерять как бы не больше времени? При этом вопрос секретности начинает выглядеть весьма проблемно. Информация неизбежно просочится вовне. Возникнет весьма неприятный международный резонанс.

— Что же, мы зря их спасали⁈ — дёрнулся Пушкин.

— Спокойно, молодой человек. Есть ещё один фактор, но решение должен принять Илья Алексеевич, поскольку он — владелец сего транспортного средства.

— Не томи, Сергей Викентьевич, что за фактор? — потребовал я.

— Вы забываете, что «Дельфин» — прежде всего военная машина. Универсального типа, — многозначительно посмотрел он на меня.

— Так?

— Он мог использоваться как грузовой транспорт, так и условно-пассажирский для переброски воинских подразделений.

— То есть, «форсаж» — это не предел?

— Нет. У дирижабля есть второй резервный магический контур. Однако его использование перегружает систему. Для регулярного применения категорически противопоказано. Только на крайние случаи.

— Сколько? — только и спросил я.

— Сколько сможем выжать? — капитан прищурился. — До трёхсот, я полагаю. Если поймаем попутный ветер, то и триста двадцать.

— Так это мы меньше чем за сутки долетим! — подскочил Швец.

— Сергей Викентьевич, я отдаю вам, официальный приказ использовать все средства, какие вы сочтёте возможным, чтобы прибыть в Новосибирск с максимальной скоростью.

Капитан кивнул старпому:

— Вы слышали, Андрей Валерьевич? Выполняйте.

Тот быстрым шагом покинул палубу и спустя буквально несколько секунд по всему «Дельфину» прошла мелкая, какая-то зудящая вибрация. Аж в зубах отдалось. Потом пол слегка дёрнулся, и… все неприятные ощущения исчезли, сменились на низкий равномерный гул на границе слышимости.

— Господа, прошу прощения, мне необходимо свериться с показаниями приборов.

Дальше было шестнадцать совершенно жутких часов, когда капитан и команда выжимали из дирижабля всё, что можно было. Я люто боялся, что не успеем, не довезём. Да все мы боялись. Ждать в каюте не было никаких нервов. Я спустился на главную палубу, где располагались каюты с размещёнными детьми, и потребовал включить меня в санитарную команду. Хаген, понятно, со мной. Следом пришли Антон с Саней. Учитывая, что предельная скорость требовала особого внимания в работе всех узлов и механизмов со стороны экипажа, нам обрадовались.

Но вблизи страх стал ещё сильнее. Не довезём. Как есть, кого-то не довезём.

На подходе к Новосибирску надежда начала приобретать образ отчаяния. Старший матрос доложил:

— Илья Алексеич, четверо совсем плохи. Лечилки на исходе.