Готика плоти (ЛП) - Ли Эдвард - Страница 15

К этому моменту Уэстмор уже привык к неловкости этого дня.

- Я не знаю почему. Вы очень интересная женщина.

Она сняла шаль с узором Пейсли, ее грудь расцвела под футболкой. Он догадался, что она сейчас его явно дразнит.

- Вы очень интригующий человек. Жаль, что у нас нет ничего общего.

Теперь все, что Уэстмор мог сделать, это покачать головой и рассмеяться.

- Да ладно! А де Кунинг?

- Не говоря уже о том, что я бы никогда не изменила своему мужу. Но если вы сможете доказать, что он мертв... кто знает, что нас ждет в будущем?

"Я не верю этому..."

Ее голос стал тише.

- Знаете ли вы, что ждет нас в будущем?

- Нет, я не знаю.

- Ну что ж. Время... покажет, - выступающая вперед грудь предшествовала ее словам - ясноглазая поп-баронесса в шлепанцах. - Странный день, да, мистер Уэстмор?

- Да.

Она встала и рукой предложила выйти.

- Вас ждет очень странная неделя. Удачи.

"Я понял, это значит, что я ухожу".

Он поднялся и снова пожал ей руку, почувствовав треск статического заряда, когда их кожа соприкоснулась.

- Как я уже сказала, вместе с вами в доме будут еще люди, но помните, на кого вы работаете.

Уэстмор поднял бровь.

- Я думал, что работаю на вас.

- Вы да, и все, что вы обнаружите, пока живете в особняке моего мужа, - все, что связано с... вы не должны делиться этим ни с кем другим. Сообщайте мне лично. Со мной всегда можно связаться по мобильному телефону. И вы не должны давать номер кому-либо еще.

- Понятно, - сказал Уэстмор, но он все еще мало что понимал.

"Думаю, она хочет, чтобы я разузнал все, что мог, о том, что произошло той ночью, и выяснил, кем является ее муж".

Однако это был мешок с сюрпризами, и он это уже понял. В данный момент он практически ничего не знал о Реджинальде Хилдрете... за исключением того, что его некролог был подделан. И он не мог ничего рассказать никому, если бы не хотел, чтобы адвокаты Вивики сбросили глубинную бомбу прямо в середину его жизни. Она сказала все это минуту назад: это будет очень странная неделя.

Она проводила его в прихожую.

- Я бы хотела, чтобы вы начали завтра. Это приемлемо для вас?

- Конечно.

- Я рада. Тогда идите готовиться. Карен отвезет вас домой. Когда она заберет вас обратно, она даст вам кое-какие вещи, а также ответы на любые поверхностные вопросы, которые вы можете ей задать. Она останется в особняке тоже.

- А вы? - Уэстмор спросил следующий вопрос, а затем пожалел, что это сделал. Его реактивный флирт был дилетантским, совсем не похожим на ее. - Вы будете в особняке?

- Я никогда не заходила в этот дом, мистер Уэстмор, - сказала она и ушла.

Переходя улицу, Уэстмор вспомнил, что она сказала ранее, о теме его работы: "Мой муж готовился к чему-то, что, по его мнению, могло произойти в будущем. Я хочу знать, к чему именно он готовился. И я хочу знать, когда это произойдет. Помните об этом превыше всего".

- К чему, черт возьми, готовился этот псих? - пробормотал он про себя.

Затем он похлопал по конверту в кармане, пачке денег и еще кое-чему.

"Какая разница?"

Он не был сильно недоволен этим признанием.

"По крайней мере, я честен, когда не отрицаю, что журналисты делают практически все за деньги".

- Я очень нуждаюсь, брат, - сказал очень грубый голос. - Мне может пригодиться все, что ты можешь дать.

Уэстмор оглянулся и никого не увидел. Темнело. Затем он посмотрел вниз и увидел грязного, взлохмаченного человека, сидевшего за мусорным баком рядом с автобусной остановкой, и Уэстмор был рад, что ему не придется стоять здесь сегодня.

Слезные глаза умоляли его.

- Мне прострелили ногу в Ираке.

Уэстмор сомневался в этом; нога, торчащая из испачканных шорт, оказалась зараженной грязными иглами.

- Конечно, - сказал он и полез в карман.

"У меня с собой дохрена денег", - напомнил он себе.

Затем он дал бомжу купюру в сто долларов.

- Это все, что у тебя есть?

"Господи, - подумал Уэстмор и пошел дальше. - Посмотрим, она сказала, что встретится со мной в устричном баре, а не в других местах".

Он посмотрел сквозь темное зеркальное стекло и увидел Карен, сидящую за красивым баром из вишневого дерева. Тогда ему пришло в голову, что он не заходил сюда уже три года. Ему всегда нравилось это место из-за его шикарного интерьера, темноты - ему было труднее увидеть свое отражение в зеркале за полками с выпивкой.

Несколько столиков были заняты, но сам бар стоял пуст, если не считать Карен.

"О, это просто здорово, что она заняла это место", - подумал он.

Она откинула назад свою светлую челку и отхлебнула из нелепо большого бокала для мартини, наполненного светящимся голубым льдом.

Уэстмор вздрогнул, когда увидел, что стояло рядом с ней: два стакана, "Дьюар" со льдом и имбирный эль.

"Как же, черт возьми, она..."

Карен, казалось, смотрела в пространство, потягивая огромный напиток.

- Я вернулся, - сказал Уэстмор.

- Правильно ли я поняла? - она указала на два стакана рядом с ней.

- Да, но я больше не пью.

- О, я это знаю. Но ты всегда заказываешь виски и не пьешь его. В баре по соседству, где ты живешь? Каждый вечер? Это место называется "Неряшливая цапля". Но несколько лет назад ты бы пропустил имбирного эля и выпил восемь или десять бутылок "Дьюара". И здесь то же самое, верно? Этот устричный бар, в котором мы сейчас сидим? Ты раньше сюда часто приходил, не так ли?

- Да. И раньше я часто уходил отсюда. Я очень рад, что бросил пить, - Уэстмор со вздохом сел.

По той или иной причине встреча с Вивикой, какой бы захватывающей она ни была, теперь оставила его утомленным.

- Итак, если ты пытаешься бросить пить...

- Не пытаюсь, - поправил ее Уэстмор. - Я бросил.

Он знал, что будет дальше.

- Тогда почему ты все еще ходишь в бары? Зачем ставить перед собой выпивку? Думаю, иногда искушение будет непреодолимым.

- Это не так. И я делаю это, потому что это помогает мне думать. Я репортер. У репортеров есть свои странные ритуалы, - он взял стакан и всмотрелся в его янтарь. - Мне нравится смотреть на это. Мне нравится слышать, как звенит лед. Мне нравится его нюхать. Это проясняет мою голову, - он улыбнулся стеклу. - Это моя абстракция. Это мой хрустальный шар.

- Интересно, что ты это сказал. Один из людей в особняке - прорицатель по хрустальным шарам, - сказала она.

- Ооо...

- Возможно, у нее тоже есть свои ритуалы для себя, - Карен покрутила пальцем в стакане, а затем указала на виски Уэстмора. - Ты когда-нибудь видел в нем будущее?

- Не сейчас. Но раньше я видел. Раньше я смотрел в эти стаканы восьмидолларовой выпивки и видел свою смерть. Прямо возле автобусной остановки сидит бездомный человек. Он выглядит так, будто гниет. Раньше я видел такого парня, как это многое в моем будущем.

- Ну, это круто. Хотя я могу это контролировать. Я не алкоголичка. Я верю, что все, что в меру, делает человека лучше.

"Детка, ты алкоголичка", - подумал он, когда увидел, как она допила мартини.

- Не существует такого понятия, как умеренность, только для меня. Уровень клинической зависимости от алкоголя составляет около пятнадцати процентов. Я один из этих пятнадцати.

Она с тоской отвела взгляд.

- Ложный романтизм, правда? Как у Хемингуэя? У всех творческих людей есть демон, который сильнее их.

- Это интересное наблюдение.

- И дай угадаю. Ты пьяница и у тебя проблемы с написанием статей.

Уэстмор улыбнулся.

- Эй, это отлично подмечено!

Она заказала еще мартини.

- На этот раз сыр с голубой плесенью в оливке, - довольно раздраженно сказала она хозяину. Затем Уэстмору: - Я рада, что ты можешь удержаться от искушения. Тебе понадобится эта сила.

Уэстмор понюхал свой напиток. Острые испарения пробудили его.