Верховный маг Ордена (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 2

Аркадий легко преодолел коридор верхнего этажа и лестницу, а вот на верхнем жилом этаже — отделанном со старинной оросской роскошью, все эти гобелены с золотым шитьем, резные дубовые панели и балки, высокие фарфоровые вазы — неожиданно столкнулся с препятствием: горничная отряхивала оные резные панели от пыли. Что хуже, она пользовалась веничком на телескопической ручке и периодически поглядывала вверх!

Аркадий мысленно ругнулся, прикидывая, не попала ли эта почтенная дама в поле зрения одной из тех камер, которые он закольцевал. Выходило, что нет: все они остались этажом выше. Здесь потолки были слишком высокими, плюс их еще и подпирали сводчатые арки; на относительно низко висящих камерах эта красота не просматривалась.

Кроме одной камеры. Той, которая смотрела прямиком на дверь хозяйской спальни. Аркадий не ожидал, что слуги будут активничать так поздно вечером! Если охрана бдит, они могут заметить, что женщина должна была появиться на видео, но не появилась. Или она все-таки проскочит мимо поля зрения камеры?

Вот что значит работать без напарника. Если бы кто-то остался сидеть у коммутатора с ноутбуком, он бы предупредил Аркадия и закольцевал бы камеры по новой. Но Смеющийся Жнец сознательно увеличил риск для себя, не желая рисковать кем-то еще. Тем более кем-то из тех, кого он в принципе мог позвать на такую деликатную миссию… Кириллом, например.

Что ж, придется подождать реакции охраны. Придут ли они проверять камеры? Если придут, весь план насмарку. Придется действовать быстро и грязно.

Он ждал, вися у потолка на лестничной клетке, пока женщина не закончила. Когда она вышла на лестницу, Аркадий на короткое время заключил себя в кокон свернутого пространства, зависнув в воздухе. Двигаться в таком виде нельзя, но если висишь — вполне себе получалось. Разумеется, уборщица его не заметила.

Охранников, пришедших проверять работу камер, Аркадий не дождался — коридор был пуст и тих.

Когда женщина ушла, он возобновил движение.

Спальня была уже рядом, но эпизод с уборщицей израсходовал почти четверть довольно щедрого «дополнительного» времени, который он себе отвел на то, чтобы добраться до спальни фигуранта. А Аркадий не любил, когда истощались его резервы. Следовало поторопиться.

Вот и нужная дверь. Спрыгнув с потолка прямо перед ней, Аркадий отворил ее и вошел.

В первой комнате, которая по оросским обычаям, служила чем-то вроде личной маленькой гостиной, никого не было — только дремал перед камином в корзине большой толстый кот. Когда вошел новый человек, зверек поднял голову и насторожился. Аркадий подавил мимолетное желание погладить животное и извиниться перед ним. Коту-то ничего не грозит… Скорее всего. Даже если поместье конфискуют в казну, найдется, кому о нем позаботиться.

Из полуоткрытой двери в собственно спальню пробивалась полоса света от прикроватной лампы.

— Райно, это ты? — спросил добродушно-ворчливый старческий голос. — Принеси-ка мне Пушка, да чашку чаю заодно!

Кот, услышав голос хозяина, выскочил из корзины и тяжелой трусцой побежал в спальню. Старичок совсем, судя по движениям. Ладно, вряд ли он помешает.

— Добрый вечер, почтенный старейшина Шамет! — сказал Аркадий на оросском языке, переступая порог дальней комнаты покоев. — Это ваши прежние грехи наконец вас нагнали.

И тут же активировал кокон свернутого пространства на пределе площади — так, чтобы он включал большую часть немаленькой комнаты вместе с роскошной кроватью под балдахином.

Фигурант выпрямился, садясь прямее, заморгал от слишком яркого света белых стен.

Впервые Аркадий лицом к лицу встретился с убийцей своей матери. И с собственным несостоявшимся убийцей заодно.

Хороший День Памяти получился.

Интерлюдия: Эсоакин Шамет и убийца, 5 января 833 года

Вечер выдался хлопотным и волнительным. Как и все вечера в последнее время. Верно говорят: чем старше дети, тем больше проблемы! Старший сын Эсоакина успел сам стать дедом — но не сказать, чтобы это добавило ему ума. На радостях, что отец передал ему руководство родом, таких глупостей наворотил — не вдруг разгребешь! Вот, уже месяц разгребает, больше даже, а конца краю не видно — и получится ли задуманное, один Творец знает.

Не то чтобы сам Эсоакин не творил еще больших глупостей… Но он ведь тогда был в два раза моложе старшенького! Зачем, зачем он только в свое время уговорил собственного отца позволить ему сочетаться политическим браком с матерью этого ублюдка⁈ Папенька ведь предупреждал, что беды от дурехи не исчерпываются хозяйством, дети, мол, тоже дурные пойдут… Эсоакин только отмахивался — наймет, мол, хороших учителей, позаботится. Ну вот, позаботился.

И внук не сильно лучше. Хотя, по крайней мере, не такой авантюрист. Да и жену ему Эсоакин нашел хорошую, у них-то старшенький что надо. Правда, мал еще. Если Эсоакину удастся продержаться до того момента, когда подрастет правнук, может быть, род Шаметов не окажется в такой глубокой заднице, какую он сейчас предчувствует впереди!

Не удивительно, что, размышляя об этом, битый час не удается ни сосредоточиться на книге, ни успокоиться. Сердце, давление, прочие радости… Эсоакин тщательно следил за своим здоровьем, радуясь, что пращуры рода мудрым подбором родственных связей обеспечили всем Шаметам солидное долголетие, и обычно не допускал тревоги близко к сердцу. Но сейчас окончательно выбросить их из головы не выходило, даже за любимым томиком стихов.

Подумать только — старшенький принял участие в авантюре, которая предполагала атаку на режимный объект Ордена! И не просто на объект — на ядерную станцию! О чем он думал, какой куш надеялся сорвать — или, точнее, какой куш собирались сорвать его руками, — тут все понятно: Орден дискредитирован, Истрелия дискредитирована, Корас окончательно переходит в орбиту влияния Ороса. Да, заманчиво! Вот только роду Шаметов от этого ни холодно, ни жарко: плодородные земли Кораса их интересуют мало, ибо родовые территории находятся совсем в другой стороне! Их интересы последние десятилетия связаны с шахтами и редкоземельными элементами. Теми самыми, которые Орден почти полностью загреб под себя веками своего лицемерного вранья про «защиту человечества от хищников Междумирья»!

«Но отец! — оправдывался старшенький. — Какие люди оказались бы мне должны! Сам…»

«Молчать! — закричал тогда на него Эсоакин, влепив дурному отпрыску пощечину. — Должны! Эти люди тебя бы первые выдали Ордену, стоит им только потребовать твоей крови! А эти бездушные солдафоны, уж будь уверен, разберутся! Уже разбираются!»

«Папенька, прошу, простите вашего непутевого сына! — старшенький грохнулся на колени, молитвенным жестом воздел руки к отцу. — Я просто не понял ваши замысли! Я лишь старался продолжить то, что делали вы сами на посту главы рода! Разве не вы последние полвека столько усилий прилагаете к тому, чтобы обострить отношения между Священным Престолом и Орденом донельзя⁈»

«Дурак ты и неуч, как я только упустил столько в твоем воспитании! — только и мог возопить Эсоакин. — Ведь потому я и положил столько сил, потому и действовал исподтишка, чтобы у Ордена не было ничего конкретного против нас! Никаких четких указаний, никаких четких улик! Чтобы все, что мы делаем, можно было списать лишь на разность интересов, вызванных геополитическими процессами! Чтобы некого было винить в этом, лишь неисповедимые пути Творца! А ты! Ни Священный Престол, ни Орос в целом не готовы к открытой войне с Орденом! Тогда как ты чуть было не довел до нее! Хуже того — ты поставил под угрозу наш род! Когда Служба внешней безопасности Ордена положит Бастрыкину на стол доклад о твоей роли, а он потребует от нашей верхушки твою голову — что же ты думаешь, Священный Император откажет ему⁈ И где тогда буду я, твой старый отец, и твои дети, и твои внуки⁈ Заперты в дальнем поместье, в подземной тюрьме вместе с тобой — или сразу у расстрельной стенки⁈»