Украденные сны (СИ) - Рудин Алекс - Страница 11

А если будут блины — значит будет и варенье! Клубничное, тягучее, сладкое, которое так удобно накладывать ложкой на блин, а потом целиком отправлять получившееся лакомство в рот.

Я улыбнулся еще шире — хотя, казалось бы, шире некуда. Вскочил с постели, но тут из кухни вместе с головокружительным блинным запахом донеслись негромкие голоса.

У меня гости?

Я прислушался и узнал голос артефактора Владимира Кирилловича Гораздова. Он что-то рассказывал, а Игнат по своей привычке поддакивал, не отрываясь от стряпни.

Я ничуть не удивился неожиданному приезду Гораздова. Наверняка прежде, чем приехать, он пытался послать мне зов. Вот только разбудить меня после ночных похождений не смог бы и пушечный выстрел. Вот и пришлось ему ехать наудачу.

Я быстро принял душ, растерся до красноты жестким полотенцем. Люблю такие полотенца — они здорово помогают проснуться. Оделся, вышел в кухню и бодро воскликнул:

— Доброе утро, господа! Вернее, добрый день.

— Доброе утро, ваше сиятельство! — торжественно приветствовал меня Игнат.

Он стоял у плиты в своем привычном клетчатом фартуке и переворачивал широкой лопаткой очередной блин. Внушительная горка свежеиспеченных блинов возвышалась рядом с ним на широком блюде.

— Игнат, ты снова творишь запрещенную магию с утра пораньше? — весело спросил я. — Гляди, если восхитительный запах твоих блинов донесется до Никиты Михайловича Зотова, то он мигом примчится тебя арестовывать. И нам придется сидеть в осаде и отбивать приступы полиции и Тайной службы. Хорошо, что в отличие от других осажденных крепостей голод нам не грозит.

— Не грозит, ваше сиятельство, — невозмутимо подтвердил Игнат. — Погреб полон, и холодильный шкаф тоже. Так что пусть приезжают, мы осаду выдержим. А внутрь их дом не пустит.

Он ловко снял со сковороды готовый блин и налил на нее очередную порцию теста. Потом описал сковородой круг в воздухе, чтобы тесто равномерно растеклось по раскаленному дну.

— Ты настоящий волшебник, — одобрительно кивнул я. — Еще немного, и возьмешь очередной магический ранг.

Гораздов, увидев меня, вежливо поднялся со стула.

— Здравствуйте, Александр Васильевич, — сказал он, протягивая мне руку.

Рукопожатие мастера было крепким.

— Вы по делу, Владимир Кириллович? — спросил я Гораздова. — Позавтракаете с нами? Называть эту великолепную трапезу перекусом у меня не поворачивается язык.

— Да, я приехал по очень важному делу, — улыбнулся Гораздов. — Но от блинов не откажусь. Раньше моя дочь великолепно пекла блины. Но теперь я живу один, и привык питаться по-холостяцки. Какие уж там блины?

— Я могу вас научить, ваша милость, — тут же предложил Игнат. — Дело несложное. Берете муку, яйца и кефир в пропорциях. Все хорошенько размешиваете, чтобы жиденько было, и на сковородку.

— Потом накладываете на блины магическое плетение, и они превращаются в могущественные артефакты, — подхватил я. — Не удивляйтесь. У меня сегодня великолепное настроение с самого утра. Голова легкая, зато соображает с трудом. Ваше важное дело может обождать, пока я выпью чашечку кофе?

— Вполне, — рассмеялся Гораздов.

— Тогда я сварю кофе на всех, — решил я, берясь за джезвы.

— Александр Васильевич вчера с барышней гуляли, — заговорщицким шепотом сообщил Гораздову Игнат.

Я насмешливо покосился на него, но возражать не стал. Пусть старик остается при своем мнении — тем более, что не так уж он и ошибался.

Я всегда был сторонником того, что начинать день надо с чашечки очень крепкого кофе с небольшим количеством сливок. Сливки отлично смягчают кофейную горчинку. Правда, живя один, я частенько забывал купить сливки заранее. Но с тех пор, как в моем доме поселился Игнат, эта проблема исчезла. Просто открой холодильный шкаф, и вот они, свежайшие сливки — стоят на полке в запотевшем молочнике.

В каждую джезву я щедрой рукой всыпал по три ложки молотого кофе и залил холодной водой. Потом поставил джезвы на бледный огонь жаровни. Когда над узкими горлышками поднялась коричневая пенка, я снял джезвы. Пристукнул каждой по столу, чтобы осела гуща, и разлил кофе в небольшие чашки. Затем добавил холодные сливки — благодаря этом у кофе можно было пить сразу, не дожидаясь, пока он остынет.

— Вот, все и готово!

Я сделал глоток и блаженно зажмурился.

То, что нужно!

Гораздов тоже попробовал кофе и удивленно поморщился:

— Крепковат для меня. Но очень вкусный, даже непривычно.

Артефактор с каждым днем выглядел все лучше. В движениях появилась уверенность, он почти перестал сутулиться. По привычке носил в кармане футляр с очками, но пользовался ими только во время работы — он сам рассказал мне об этом. Зрение ему в нашем госпитале поправили полностью, а коммерческое партнерство с моим дедом совершенно решило все денежные проблемы. Игорь Владимирович занимался финансовой стороной, а Гораздов мог спокойно заниматься любимым делом — придумывать и воплощать в жизнь магические артефакты.

— Так что у вас за дело? — спросил я, отставляя чашку.

Откладывать разговор до окончания завтрака показалось мне не очень вежливым. Да и любопытство не давало покоя.

— Помните, я обещал сделать для вас артефакт усиления магического дара? — спросил Гораздов. — Вчера ювелир прислал мне зов и сообщил, что он готов. Я сразу же его забрал и всю ночь просидел над магическим плетением. К утру почти закончил работу и не утерпел — сразу послал вам зов, но вы не ответили.

— Я крепко спал, — рассмеялся я.

— Поэтому я решил положиться на удачу и сам поехал к вам, — кивнул Гораздов. — Я привез артефакт с собой.

Он с торжественным видом достал из кармана небольшой сверток из плотной бумаги. Развернул его — внутри оказался темно-синий бархатный футляр с серебристым рисунком в виде ворона на крышке. Гораздов протянул футляр мне.

— Красота! — восхитился я.

Крышка футляра открылась с тихим щелчком. Внутри, на шелковой подкладке лежал массивный перстень из состаренного серебра. В него был вставлен большой черный алмаз.

Я узнал подарок Набиля. Этот черный алмаз владелец кофейни подобрал на склоне потухшего вулкана, где-то на берегу Адриатики. Черные алмазы всегда рождаются в вулканических недрах, оттого они и редкие.

Камень крепко держали четыре широких серебряных листа. Я даже заметил на них прожилки.

— Изумительная работа!

— Я обратился к лучшему ювелиру в Гостином дворе, — с гордостью сказал Гораздов. — Взгляните на огранку алмаза.

Грани были выполнены в виде широких трапеций. Это придавало камню основательность, делало его настоящей драгоценностью.

— Само кольцо сделано в виде растения, которое называется «вороний глаз», — добавил Гораздов.

— Намек на нашу фамилию? — улыбнулся я.

— Это показалось мне удачной идеей, — признался Гораздов. — Кроме того, у «вороньего глаза» черные ягоды. Точь-в-точь, как этот камень.

Я примерил перстень — он идеально подошел на средний палец правой руки. Сонце сверкнуло в гранях алмаза крохотными золотыми отсветами, но никаких особенных ощущений я не испытал.

— Пока это просто перстень, — подсказал мне Гораздов. — Магическое плетение почти готово, но еще не закончено. Возникло неожиданное затруднение, и мне нужна ваша помощь.

— Рад помочь, — улыбнулся я. — А что нужно делать?

— Поделиться магией, — сказал Гораздов. — Я как-то сразу не подумал, что у вас уникальный дар. Накопители с магией стихий можно купить на любом рынке. Магию жизни достать сложнее, но тоже можно. Достаточно обратиться к сильному целителю. Даже накопитель с магией смерти можно раздобыть, если нужно позарез, хоть это и запрещено законом. А вот магия тайновидца… Такой накопитель не достать ни за какие деньги. Поэтому я к вам и приехал.

— Мне никогда не приходилось делиться магией, — честно сказал я.

— Не уверен, что уникальную магию удержит обычный накопитель, — задумчиво ответил Гораздов. — Да и накопителей таких нет. Я даже не представляю, какой печатью можно удержать в накопителе магию тайновидца. Но я подумал, что вы можете поделиться своей магией прямо с перстнем. А я закончу магическое плетение и замкну контуры.