Поймать солнце (ЛП) - Хартманн Дженнифер - Страница 1

Переводчик: Светлана П.

Редактор: Виктория П.

Вычитка: Екатерина Л.

Обложка: Татьяна С.

«Самое приятное в дожде то, что он всегда прекращается. В конце концов.»

— Ослик Иа

ПРОЛОГ

ЭЛЛА

Красный.

Все, что я вижу — это красный цвет.

Я врываюсь в спальню, и мой безумный взгляд натыкается на брата.

— Что ты сделал? — Я всхлипываю, задыхаясь от ужаса. — Что ты сделал, Джона?

Он сидит на краю моей кровати, уставившись в пустоту, его глаза ввалились и налились кровью. Футболка испачкана красными брызгами, а руки, покрытые красными пятнами, сложены на коленях.

— Джона!

Брат медленно поднимает голову, зрачки расширяются, когда его внимание останавливается на мне.

— Элла… — Мое имя — это приглушенный шепот, мольба. Разорванное любовное письмо.

Мотаю головой туда-сюда, сжимая руками свои волосы, слезы текут по щекам.

— Я готов на все ради тебя, — говорит он. — Ты — весь мой чертов мир, и так было с того момента, как мама привезла тебя домой из больницы. — Его кадык двигается. — Она положила тебя мне на руки, крошечный розовый комочек. Моя младшая сестренка. Мой смысл жизни.

Я не могу перестать дрожать.

Почему он?..

Как он мог?..

Он встает, берет меня за плечи и притягивает к своей испачканной красными пятнами груди. Поглаживая мои волосы, шепчет мне на ухо:

— Если когда-нибудь наступит день, когда мы не сможем быть вместе, сохрани меня в своем сердце. Я останусь там навсегда.

— Нет, — хриплю я. — Джона… Почему, почему, почему?.. — Мой голос срывается на жуткий вопль, и я упираюсь лбом в центр его груди.

Боль.

Я искалечена ею, тону в ней.

Это все, что я чувствую. Все, что знаю.

— Вспоминай хорошие времена, ладно? Только не это. Что угодно, только не это. — Сердце колотится, когда брат откидывает мои волосы назад. — Мы на том мосту под небом Нэшвилла, куча веток у наших ног. Ты и я, Элла. Только ты и я. Мы катаемся на лошадях до заката, пьем лимонад у тюков сена и рассказываем истории у костра. Думай обо мне так. Всегда, — хрипит он. — Обещай мне, Пятачок.

Я не могу ему этого пообещать.

Все, что я вижу — это красный цвет.

Он повсюду.

Сирены за окном мерцают красным и синим. Еще больше красного. Даже мамин седан окрашивается в красный, когда влетает на подъездную дорожку, дверь распахивается, и она, спотыкаясь, мчится в дом. Я знаю, что будет дальше. И пытаюсь подготовиться к этому. Пытаюсь настроиться.

Но мне это не удается.

Мамин крик разносится по всему дому, когда она останавливается на пороге моей комнаты, скользит рукой по дверному косяку, когда падает на колени.

— Что ты наделал? — кричит она. Воет. Умирает внутри.

Джона бросает опустошенный взгляд на нашу мать, прежде чем снова посмотреть на меня.

Его щеки раскраснелись.

— Я очень сильно люблю вас обоих. Верь в это. — Он целует меня в макушку и крепко сжимает. — Позаботься о маме.

Я не верю в это.

Если бы он любил нас, то никогда бы не сделал того, что сделал. Это непостижимо.

Я вырываюсь из его объятий, поворачиваюсь на месте, захлебываясь рвотой, и падаю на пол своей спальни. Сгорбившись, я всхлипываю и отплевываюсь, когда в спальню врываются полицейские и мчаться мимо меня.

Джона не сопротивляется.

Его руки взлетают вверх, когда ему зачитывают его права, и голоса сливаются с болезненными стонами нашей матери.

Я наблюдаю, как его уводят в наручниках, а мама, обессиленная, лежит на полу моей спальни. Она хватает моего брата за лодыжку, заставляя полицейского оторвать от него ее пальцы, прежде чем они исчезают из виду в коридоре.

Уходят.

Пока мама распадается на части в нескольких футах от меня, я опускаюсь на пол и падаю рядом с кроватью, дрожа от пережитого ада.

Оцепенело смотрю в окно, как раз, когда солнце проглядывает сквозь облака и заливает небо счастливым золотистым светом.

Но в моем небе нет солнца.

Нет света.

Нет тепла.

Все, что я вижу — красный цвет…

«Как поймать солнце» шаг первый: Погоня за горизонтом.

Преследование начинается.

ГЛАВА 1

ЭЛЛА

7 ЛЕТ

У меня во рту мороженое.

Апельсиновое.

Это мой любимый вкус и мой любимый цвет. Но не это делает его лучшим мороженым в мире. Нет, оно лучшее, потому что мой лучший друг Макс ест его прямо рядом со мной.

Улыбаясь, я раскачиваюсь на качелях взад-вперед, одной липкой рукой обхватив цепь. Мы оба раскачиваемся в разные стороны. Брат-близнец Макса, Маккей, играет в песочнице на другой стороне детской площадки, копаясь в песке пластиковой лопатой и игрушечным трактором и издавая громкие звуки. Мороженое Маккея фиолетовое, но оранжевое гораздо вкуснее.

Это идеальное летнее утро. Солнце светит очень ярко, а голубое небо все в белых облаках. Я представляю, как перепрыгиваю с одного облачка на другое, и мои кроссовки утопают в куче пуха.

— Как думаешь, мы когда-нибудь поженимся, как мои мама и папа? — вслух интересуется Макс, выпрямляя ноги, а затем сгибая колени, когда двигается вперед-назад на качелях.

— Конечно, — решительно отвечаю я с кивком.

— Это было бы здорово, правда? Маккей тоже мог бы жить с нами.

— Мне нравится эта идея. — Я улыбаюсь ему, наблюдая, как его каштановые волосы встают дыбом, когда он раскачивается на качелях. — И когда мы должны пожениться?

— Не знаю, — говорит он. — Наверное, когда станем старше.

— Твои родители уже довольно старые. Я не хочу ждать так долго.

— Мы можем быть моложе. Может быть, через пару лет.

— Хорошо.

Маккей издает громкий звук и втыкает свою палочку от фиолетового мороженого в песок. Я хихикаю, а затем бросаю взгляд на Макса.

— Тебе повезло, что ты все еще живешь со своим братом, — говорю я ему. — Я скучаю по своему.

Я так сильно скучаю по Джоне.

И по маме тоже.

Но особенно по Джоне.

Он старше меня на четыре года и мой самый главный защитник. Однажды он толкнул ребенка на игровой площадке, потому что этот хулиган кидал в меня камни и довел до слез. Мальчик сломал лодыжку, а у Джоны были большие неприятности. Но он сделал это ради меня, поэтому он самый лучший старший брат на всем свете. Раньше мы воображали, что мы герои сказки о Винни-Пухе, а лес за нашей лошадиной фермой — это Стоакровый лес, прямо как в книжке.

Я люблю сказки. И люблю книги.

Но больше всего я люблю Джону.

— Мой брат иногда бывает занудой, — отвечает Макс. Он смотрит на брата, а затем поворачивается ко мне, его темные брови поднимаются. — Я тебе нравлюсь больше, чем Маккей, верно?

— Да. — Я поджимаю губы, когда думаю об этом. — Ты добрее ко мне, и мне нравятся твои ямочки на щеках.

— Мы выглядим одинаково, — напоминает он мне.

— У него нет ямочек.

Похоже, это его устраивает, и мальчик еще раз раскачивается так высоко, как только может, прежде чем спрыгнуть и упасть на деревянные опилки.

— Давай. Пойдем исследовать.

Мы выбрасываем палочки от мороженого в урну, и я следую за Максом к линии деревьев, чтобы поискать на земле сокровища. Мы с Джоной тоже искали сокровища — еще когда я жила в Нэшвилле прошлым летом. Когда мама и папа все еще были вместе, и мы были счастливой семьей. Не знаю точно, почему папа забрал меня, а Джона остался с мамой, но они сказали, что это из-за развода. Что бы это ни значило. Наверное, так бывает, когда мамы и папы больше не любят друг друга.

Несправедливо, что нам с Джоной тоже пришлось развестись. Он был моим лучшим другом.

До Макса.

Палки и листья хрустят под моими ботинками, пока мы исследуем тропу.

— Мой брат прислал мне вчера письмо, — говорю я Максу, приседая, чтобы посмотреть на странного вида гусеницу с полосками.

— Да? И что там было написано?

— Я не смогла прочитать все слова, но папа прочитал мне его и сказал, что Джона очень скучает по мне, и рассказал о лошадях на ферме. Я люблю лошадей. Феникс был моим любимцем. — Я прикусываю губу. — Джона также сказал, что побьет любого мальчишку, который будет плохо ко мне относиться. Он мой защитник.