Точка удара (ЛП) - Стоун Кайла - Страница 16

— Убирайтесь с моей дороги! — прорычала женщина.

Он не пошевелился.

— Ты собираешься ударить женщину? В самом деле? — Ее лицо побагровело от ярости. Глаза налились злобой. Она схватила сына за руку и прижала к себе.

Мальчик поднял на Логана глаза, широко и испуганно моргая. Зеленые глаза, а не темно-карие. Его тонкие волосы были рыжими, как у матери, а не черными и вьющимися, как у ребенка из самых страшных кошмаров Логана.

Логан резко отвел взгляд.

— Они пытаются спасти вам жизнь, вот и все, — спокойно сказал Хулио, стоя позади них.

— Здесь есть еще несколько детей, — поддержала их Шей. — Вы можете остаться с нами.

Женщина проигнорировала остальных и не сводила пристального взгляда с Логана.

— Если это «нет», убирайся к черту с моего пути.

— Вы неправы, — дрожащим голосом сказала Дакота.

— Дакота, — Хулио коснулся ее руки, его голос звучал мягко и умоляюще. — Я думаю, лучше оставить все как есть.

Хулио был прав. Женщина не собиралась оставаться, если только они не удержат ее насильно. Судя по лицам, никто не был готов пойти на такую крайность. Не хотел и он.

Логан подавил чувство вины. Эта женщина не его проблема.

У него сейчас и без нее достаточно своих забот. У них у всех, откровенно говоря.

Он отступил в сторону и взмахнул рукой.

— Как пожелаете, леди. Кто я такой, чтобы стоять на пути у самоубийцы?

Дакота застыла на месте, дрожа, жесткое выражение лица выдавало ее гнев.

Но она не попыталась остановить женщину, которая с торжествующим видом прошла мимо них, волоча за собой сына.

— Не возвращайтесь домой, — все же крикнула Дакота вслед удаляющейся спине. — Идите как можно дальше, как можно быстрее и в сторону от ветра. Это ваш единственный шанс.

Женщина показала средний палец и исчезла в темноте, а в зале эхом разнесся стук закрывающихся дверей.

Глава 17

Логан

Несколько минут все просто стояли и смотрели друг на друга в шокированном молчании. Логан и не думал удивляться этой ситуации.

В мире полно упрямых невежд. И с этим ничего нельзя поделать. Переживать из-за них — пустая трата времени и мозговых клеток.

Но этот ребенок… эти широко распахнутые, полные ужаса глаза не выходили у него из головы.

— Она знает, куда идти, — потрясенно проговорила Шей. — Дакота ее предупредила. Надеюсь, они благополучно доберутся.

— Нет, — резко отреагировала Дакота, ее голос звучал жестко, в глазах сверкали яростные вспышки, — они не выживут.

— Забудь о ней, — посоветовал Логан. — В любом случае, мы уже ничем не можем им помочь. Она сделала свой выбор. Это не наша вина.

Дакота смерила его тяжелым взглядом, но спорить не стала.

— Ты объясняла про радиацию, — мягко сказал Хулио. — Нам все еще нужно это знать. Продолжай, пожалуйста.

Дакота резко вдохнула. Она отвернулась от дверей зрительного зала и встала лицом к группе. Ее руки по-прежнему были сжаты в кулаки.

— Как мы узнаем, что можно выходить на улицу? — спросил Хулио.

— Ладно, — проворчала Дакота. — Итак, радиоактивные осадки распадаются по экспоненте. Наибольшую опасность они представляют в первые четыре-шесть часов. Я полагаю, что худшие из них осядут на землю примерно через двадцать четыре часа.

— Ты полагаешь? — Шмидт насмешливо хмыкнул. — Как мы можем доверить тебе свои жизни? Возможно, ты все это выдумала, откуда нам знать!

— Она права, — подтвердила Шей. — Я учусь на третьем курсе сестринского дела в университете. А еще состою добровольцем в службе спасения. В январе прошлого года я прошла семинар по готовности к стихийным бедствиям и реагированию на них. В рамках подготовки мы изучали медицинские меры реагирования на ядерные катастрофы. Оценки риска, процедуры дезактивации, сортировка и экстренный уход за пациентами в полевых условиях и так далее.

Дакота благодарно кивнула Шей за поддержку.

— Послушайте, я не эксперт. Но один очень умный и хорошо подготовленный человек научил меня тому, что знал сам. Эти знания помогут нам выжить.

— Тьфу! — фыркнул Шмидт. — Вы обе едва окончили школу! Еще два миллениала, которые думают, что знают все на свете…

— Просто дай им договорить, — вмешался Логан. То немногое терпение, что у него оставалось, уже давно иссякло. — Тогда сможешь решить, во что хочешь верить.

Несколько человек кивнули в знак согласия. Майлз скрестил руки на груди. Шмидт бросил на Логана взгляд, полный отвращения, но промолчал.

Плевать ему было на то, что этот придурок терпеть его не может. Логану не было никакого дела до ненависти окружающих.

— Это называется эмпирическое правило 7:10. — сказала Дакота. — Оно гласит, что на каждое 7-кратное увеличение времени после детонации приходится 10-кратное снижение интенсивности воздействия. Другими словами, когда количество времени умножается на 7, скорость воздействия делится на 10. Если при детонации уровень радиации составляет тысячу бэр в час, то через семь часов он будет равен ста бэр в час. Семь раз по столько, то есть семь часов, равняется сорока девяти часам.

— По истечении сорока девяти часов, или двух суток, радиация снизится до десяти бэр в час. А семь раз по столько, то есть сорок девять часов умножить на семь, — это сколько?

— Триста сорок три часа, или две недели, — посчитал Логан.

— Верно. В этот момент уровень радиации будет составлять всего один бэр в час.

Хулио в замешательстве покачал головой.

— Ты можешь в двух словах объяснить все эти цифры?

Уголок рта Дакоты дернулся.

— Если коротко, то через двадцать четыре часа доза радиации будет составлять десять процентов от той, что есть сейчас. Через сорок восемь часов — один процент.

— Тогда мы сможем выбраться отсюда и найти мою маму, — прощебетала Пайпер. Она выглядела такой же искренней и полной надежд, как потерявшийся щенок. — Да?

Дакота только покачала головой.

— Все еще далеко не безопасно. По моим расчетам, мы находимся в полутора милях от взрыва, но мы оказались прямо на пути радиоактивных осадков, которые сейчас могут достигать тысячи бэр в час…

— Что это значит? — спросил Логан. — Я завалил химию в старшей школе. — На самом деле он бросил школу в шестнадцать лет, но об этом никому не нужно знать.

— Рентген — это способ измерения количества излучения, испускаемого в данный момент, — уточнила Дакота. — Бэр — это биологический эквивалент рентгена, его используют для оценки биологических последствий излучения. Единица измерения дозы, которую поглощает человек, называется грей. Люди также иногда используют единицу, называемую рад. Они означают одно и то же — поглощенную дозу радиации.

— Сто рад равны одному грею. 100 бэр равны 100 радам или одному грею. Бэр относится к количеству радиации в определенной области, а грей и рад — к дозе, поглощенной человеком. Облучение носит накопительный характер.

— А что означают эти дозировки? — спросил Хулио, в замешательстве нахмурив брови.

— Я это знаю, — отозвалась Шей. — Между одним и двумя греями, или 100–200 радами, обычный человек сталкивается с острым радиационным синдромом, сопровождающимся тошнотой и рвотой, головными болями и вялостью. При дозе в шесть-восемь грей, или 500–600 рад, пятьдесят процентов облученных умрут, даже при условии медицинского вмешательства, такого как пересадка костного мозга. Для тех, кто не имеет доступа к медицинскому лечению, смерть наступит в девяноста пяти процентах случаев.

— А свыше девяти грей? — напряженно спросил Логан.

Шей взглянула на Изабель и Пайпер и начала нервно грызть ноготь.

— Ну, шансы не очень велики.

— Расскажи нам все начистоту, — потребовал Логан.

Ему нужно точно знать, с чем именно он столкнулся. Шансы никогда не были в его пользу. И все же ему удавалось раз за разом побеждать, даже когда часть его самого предпочла бы сдаться.

Дакота встретила его взгляд, не дрогнув.

— Никто не выживет.

— Сколько людей уже погибло? — Замира мужественно подняла дрожащий подбородок, поглаживая волосы внучки, но в ее темных глазах блестели слезы. Пайпер прижалась к ней, положив голову на плечо кубинки, ее очки все еще криво держались на носу.