Железный гром 2 (СИ) - Алексей Янов - Страница 34

В таких вот полях, в данный момент облюбованных готами, летом паслись дикие лошади, туры, быки и коровы, но сейчас там пребывали другие животные — немцы. Кстати говоря, как я успел заметить по недавним боям, этих самых животных, их шкуры, копыта и кости готы активно использовали для выделки как обуви, так и доспехов. Из толстой кожи делались не только куртки, но и шлемы, при этом на такой доспех нашивались кости и копыта, которые арбалетный болт не выдерживали, но от стрелы вполне себе могли защитить — здесь многое зависело от используемого лука, искусства стрелка и дистанции. И опять же, такие вот оригинальные костно-кожные доспехи сплошь костями-копытами не обшивались, прорехи там зияли громадные, защищая далеко не все жизненоважные органы.

Балку обходили полтора часа, потом еще около получаса проезжали мимо заросшего камышом болота. Лишь только после этого выехали на расширяющуюся по направлению к Днепру поляну, обильно заросшую травой. Впереди в трехстах метрах виднелся невысокий холм, а за ним пока не было видно, но уже доносились далекие отголоски ржания вражеской конницы.

Нерев принялся оперативно разворачивать наш походный строй в боевой и мы тронулись к холму. А за нашими спинами слышались протяжно трубящие звуки рогов, то для боя выстраивались наши пешие терции. С холма поляна плавно понижалась к реке, вдали виднелась серая масса скачущей к нам готской конницы. Нерев дунул в свой рог, приказывая перейти в атаку на надвигающегося на нас неприятеля. Передняя линия всадников опустила копья и с громкими возгласами «Перун!» устремилась вперед.

При столкновении двух конных отрядов перестук копыт и лязг металла взорвался звуками битвы. Новая кровавая «мелодия» сразу заполнила не только мой слух, но, казалось, само мое сознание растворилось в топоте копыт, в треске ломающихся копий, в воплях раненых, в звоне мечей и ржании коней.

Лишившись копья, проломившего череп готской лошади, выхватил меч, который через мгновение с хрустом врубился в шею второго скачущего на меня гота с оскаленными в крике желтыми зубами. Фонтан крови обдал круп моего коня, а голова немца с развевающейся на скаку бородой и с веером струившихся длинных волос полетела снарядом в траву.

Вдруг впереди увидел бегущие к нам пешие клинья готов. Притормаживая коня, оглянулся по сторонам. Немецкую конницу мы прошли насквозь, ее жалкие остатки разбегались во все стороны. Утонувши в общем шуме, едва не прозевал поданный Неревом сигнал отступать назад, потом услышал и самого командира, что надрываясь кричал хриплым голосом «- Все назад!!! Разворачиваемся!»

Перед лицом наступающей готской пехоты все-таки успели отскакать за линию наших терций, уже выстроившихся и готовых к бою. Было любопытно понаблюдать со стороны в качестве зрителя за разгорающейся битвой.

В этот раз готы нас безудержно атаковали по всем правилам своей немецкой военной «науки» — выстроившись клиньями или «свиной головой». Но против дисциплинированной, хорошо доспешной и вооруженной пехоты такая тактика оказалась неэффективной. Каждый клин, судя по раскраскам одежды и щитов, состоял исключительно из членов отдельных родов. Обрамляли эти клинья впереди и по краям наиболее хорошо доспешные и вооруженные воины, но они еще на подходе к нашим терциям великолепно выбивались болтами арбалетов, таким образом сами себя подставив под удар, не хватало еще нарисовать на своих доспехах целик — стреляй в меня!

В итоге все эти клинья, еще не достигнув терций, посыпались, и немцы кинулись с криками вперед, пытаясь устроить «собачью свалку», постараться разбить битву на множество отдельных поединков. Но и это у них тоже, вполне ожидаемо, не получилось. Среди наших войск в ходе учений и «естественного отбора» в войнах не осталось дурней выбегать из строя вперед и красуясь молодецкой удалью устраивать индивидуальные поединки с противником.

Окончательно довершила разгром немцев, взяв их в кольцо окружения, высадившаяся с тыла судовая рать под командованием Ладислава. Войско готов под предводительством двух вождей — Аргаиха и Гунтериха было уничтожено.

В готской столице, в городе Археймар, что на о. Хортица, все еще оставался верховный вождь всех готов — Острогота. Если он и сможет что собрать, дабы попытаться дать нам отпор, то это будет откровенное, необученное мужичье. Профессиональных воинов из гарнизонов захваченных готами северопонтийских греческих городов вовремя вывести он уже никак не успеет. В любом случае, в трех сражениях, включая морское, цвет готского войска погиб. И их остатки, судя по всему, будут уничтожены, ведь Гремислав возмечтал увидеть и попробовать на вкус морскую воду. А тавроскифы со своим Скифским царством со столицей в Неаполе (не в итальянском Неаполе, а в Таврическом) и Боспорское царство — два государства, едва держащиеся под ударами разбитых нами готов, серьезными противниками ему не виделись. И зачем я только переводил ему речи допрашиваемых пленных! Нет, принципиальных возражений у меня против новых планов вождя не было, я даже с оговорками их поддерживал. Но, черт побери, слишком уж Гремислав спешил и шагал широко, как бы «не по Сеньке шапка» оказалась.

Крупнейший «град» племени полян на деле оказался грязным маленьким городком, компактно расположившимся у излучины речки Ирпень впадающей в Днепр. Полянская столица была окружена валом подсыпанным совсем недавно. Этот вывод я сделал на основании того, что вал был черного цвета — засыпан недавно вырытым черноземом. Отдельные участки частокола также были обновлены, свежесрубленные колья сразу бросались в глаза на общем фоне. Очевидно, что нас здесь ждали. Согласно полученным нами сведениям сейчас правил здесь старший сын недавно почившего местного вождя по имени Зелен. Он нас и встретил со своей свитой у стен своей занюханной крепостицы с намерением провести переговоры. Молодому человеку, лишь на несколько лет старше меня выдвинутые нами условия о полной капитуляции по душе не пришлись. А потому не добившись на дипломатической ниве желаемых ими результатов отряд во главе с полянским вождем вернулся назад ни с чем и заперся в городе, рассчитывая, вероятно, отсидеться в осаде, ну или на помощь готов, которые сами в ней нуждались. Не знаю, о чем думают придурки, потому как разумному человеку их мысли и мотивы не понять. В общем, ничего нового здесь не произошло. Столица была сожжена, а полянский вождь утоплен в водах речки. Другие полянские селения разбросанные на правом берегу Днепра брали походя, а чаще вообще не брали, они сами сдавались. Наша ближайшая и наиглавнейшая здесь и сейчас цель, это был остров Хортица и расположенная там столица готов.

Чем ниже мы спускались по Днепру, тем полноводнее он становился благодаря многочисленным притокам. Его восточная левая сторона разительно отличалась от правой. Если правая сторона засушливая и степная, то пологая левая — намного более лесистая, с обилием речных притоков, с обширными заливными поймами. Передвигаться по левой стороне Днепра будь то пешему или конному для нас было бы в стократно сложнее, чем по заболоченным берегам Припяти, где драговиты знали каждый кустик и тропинку.

Но настоящее приключение (если, конечно, не считать отгремевших боев) флот ждало впереди. Километров примерно через восемьдесят, после впадения в Днепр полноводной реки Самара мы едва не угробили свой собственный флот. До этих краев ни один из драговитов никогда в жизни не добирался. В том месте Днепр резко спирали каменные берега, а из дна реки торчали валуны, вследствие чего течение ускорилось настолько, что как-то преодолеть его в противоход делалось просто невозможным.

Я в это время, как назло, подменял за кормилом нашего постоянного рулевого, гребцы тоже отдыхали. Шли мы под косым парусом, ветер задувал с запада и если бы не руль, который я держал в противоположную от ветра сторону, то нашу ладью развернуло бы влево, поперек течения. И если бы не этот западный ветер, то кораблекрушений, наверное, было бы не избежать. Увидел, что с впереди идущими ладьми начало твориться что-то непонятное. Одна за другой они начали заворачивать влево, как будто их рулевые все разом отпустили кормила, более того, на ладьях вдруг заработали гребцы, активно вспенивающие воду. Глянул влево, куда это их нелегкая понесла? И тут вдруг меня пробил холодный пот, а левый-то берег, оказывается, стремительно сужался, а скорость моей ладьи также стремительно нарастала! В дополнении с впереди плывущих ладей прозвучали сигналы рога, призывающие сворачивать влево. Тут же начал плавно отпускать кормило, заодно криком поднимая на ноги гребцов и призывая занять мое место нашего штатного кормчего. Слава богам, обошлось! Ветер, теперь задувший прямо в корму судна и заработавшие веслами гребцы спасли и наш конкретно корабль и всю флотилию в целом от неминуемой катастрофы.