Эйрин и Залкос, бог Хаоса (СИ) - Аттонита Эмпирика - Страница 52

Бог Хаоса взревел:

— Эйрин! Эта мразь причинила ей боль!

— Мы должны спасти её! — воскликнул Эральдо.

— Поспешим, пока не стало слишком поздно! — добавил Эридан, вставая и потирая плечо.

Залкос мгновенно обратился в дракона и, схватив рыцарей в когтистые лапы, стремглав полетел к замку, чувствуя в воздухе след Эйрин и пытаясь на ходу разглядеть внутренним взором то, что творилось с ней, но перед глазами мелькали лишь кровавые вспышки.

Ворвавшись в тронный зал через огромное окно, бог Хаоса, не церемонясь, бросил рыцарей на пол и принял человеческий облик, и его взгляд встретился с Ксероном. Сидя на высоком базальтовом троне, тот выглядел величественно, словно победитель, который только что завершил свой зловещий ритуал, на его губах играла самодовольная улыбка, а в красных глазах плясали злорадные огоньки.

Он кивнул, указывая на тело у его ног, и только тогда Залкос разглядел Эйрин, униженную и растоптанную, ползающую по полу. Её волосы были растрёпаны, а платье разорвано на груди, и, когда она подняла невидящие глаза, полные слёз, в его душе что-то оборвалось, а тело словно окаменело.

Эридан и Эральдо стояли по бокам от него, держа в руках опущенные мечи, бесполезные перед лицом того, что произошло, — во что Залкос всё ещё до конца не мог поверить.

Ксерон, довольный своей победой, ядовито усмехнулся:

— Вы опоздали, дорогие друзья. Я насладился ей по полной, и теперь она знает, кто её настоящий владелец.

Бог Хаоса стоял, точно поражённый молнией, и не мог вымолвить ни слова от потрясения.

Эральдо, поднимая меч, закричал:

— Ты заплатишь за это, ублюдок!

Он бросился к трону, но Ксерон лишь поднял руку, и тёмный вихрь отбросил его назад. Рыцарь упал навзничь у ног друзей, но тут же с яростным рыком вскочил, сжимая меч так сильно, что побелели суставы.

Демон с ехидным смешком вскинул голову и обратился к Залкосу:

— Ты так и не понял, что я сделал это ради тебя? Я забрал и сломал твою игрушку, чтобы освободить тебя от неё — от той, ради кого ты, бог Хаоса, предал сам себя, собственную природу! Я просто показал этой потаскушке её место.

Эридан, задыхаясь от гнева, молвил:

— Только трус и слабак мог сделать такое с женщиной. Такой как ты не заслуживает жизни ни в одном из миров.

Залкос, охваченный яростью, шагнул вперёд. Он чувствовал, как тьма внутри него разгорается, как вихрь, готовый поглотить всё на своём пути, но в его сердце также была боль — боль от того, что он создал это чудовище из тьмы и ужаса, которые он сам впустил в мир. Ксерон был воплощением того, что Залкос не мог контролировать, он стал олицетворением всех его страхов и неудач, и теперь богу Хаоса предстояло сразиться с тем, что он сам породил.

Демон встал с трона и, шагнув к Эйрин, опустился рядом с ней на колени, и Залкос затрясся всем телом, чувствуя, что готов взорваться от ненависти, и лишь то, что это могло навредить его любимой, удерживало его от атаки.

— Не трогай её, чудовище! — закричал Эральдо.

— Я лишь хочу убрать её с поля боя, — усмехнулся тот.

С этими словами он поднял с пола её тело, дрожащее, как осенний лист, и, поцеловав в лоб, усадил на трон, на котором она безвольно обмякла, уронив голову.

— А теперь разберёмся как мужчины, — ледяным голосом сказал Ксерон, поднимая полыхающий ненавистью взгляд на Залкоса.

— Ты не мужчина, — в тон ему ответил Эридан, — ты просто жалкая мразь, пользующаяся своей силой против слабых. Это не признак мужества.

— Мы заставим тебя пожалеть о каждом мгновении твоего существования, — сквозь зубы процедил Эральдо.

Рыцари подняли свои мечи, и Залкос с Ксероном, стоя друг напротив друга, воздели руки, готовясь творить тёмные заклинания.

И бог Хаоса понимал, что это не просто битва за Эйрин — это была битва за его душу, за его искупление. Он чувствовал, как тьма внутри него борется с надеждой, и в этот момент он осознал: чтобы победить Ксерона, ему нужно было принять свою тьму, а не бежать от неё.

Сражение разгорелось, как тёмное пламя, чьи языки танцевали на чёрном мраморе пола и лизали барельефы на стенах. Мечи рыцарей, блистая в свете факелов, скрестились с мечами Ксерона, которые он создал из тьмы и теперь держал в обеих руках, легко отражая их атаки, а незримый щит, окружавший его, блокировал их светлые чары вместе с чёрными потоками энергии Залкоса.

Каждый удар, каждое заклинание, каждое движение было пропитано страстью и решимостью, и бог Хаоса, охваченный яростью и мукой, чувствовал, как его сердце сжимается от осознания того, что именно он стал причиной появления этого чудовища.

Зал ходил ходуном от мощи заклинаний и ударов клинков, и демон, словно читая его мысли, торжествующе заревел:

— Вам меня не одолеть! Я — твой страх, Залкос!

Бог Хаоса чувствовал, как его собственная тьма, отзываясь на этот рёв, начинает поглощать его разум, готовая сокрушить всё на своём пути. Он знал, что не может позволить страху и ненависти взять верх, но как же сложно было сражаться с тем, что он сам создал!

Собрав всю свою силу, он сотворил чудовищное заклятье, и, когда рыцари атаковали Ксерона, заставив его выставить блок, Залкос обрушил на его голову мощный энергетический вихрь, заставивший его пошатнуться и ослабить защиту.

Рыцари, увидев это, атаковали с флангов, синхронными ударами выбили оружие из рук противника и, отбросив свои мечи, воздели руки и выпустили в него ослепительные потоки света, к которым Залкос, стоявший между ними, присоединил новый поток тьмы.

Вопли демона, бьющегося в судороге от тройной мощи обрушившихся на него заклинаний, разрывали сгустившийся горячий воздух, пропитанный злобой, и чёрное пламя его встречного заклятья взорвалось с оглушительным шумом, когда тьма столкнулась с яростью света.

Ксерона отбросило назад, и, пошатнувшись, он упал на колени у подножия трона, уперевшись руками в пол.

Подняв голову, он посмотрел прямо на бога Хаоса, который приближался к нему вместе с рыцарями, концентрируя в ладонях сгустки тьмы для последнего удара, и в глазах демона Залкос увидел страх.

— Пощадите меня! — в отчаянии дрожащим голосом воскликнул Ксерон.

— Нет! — решительно отозвался Эридан.

— Ты умрёшь в муках! — прорычал Эральдо.

— Залкос! — снова закричал демон, его голос напоминал плач ребёнка. — Я не хочу умирать! Пожалуйста, не убивай меня! Я — твоё дитя!

Залкос на мгновение остановился, его сердце сжалось от боли. Он увидел в Ксероне отражение самого себя — испуганного, уязвимого, потерянного. Это было не просто чудовище, это была часть него самого: его собственные страхи, которые он не смог победить, его ярость и ненависть, которые теперь просили пощады.

— Давай, Залкос, — гневное шипение Эридана вырвало его из хаоса мыслей и вернуло в реальность, но он колебался, не в силах нанести последний удар.

— Мы должны покончить с ним раз и навсегда! — возглас Эральдо звучал как приговор.

— Ты должен сделать это сам, — решительно произнёс второй рыцарь, глядя на бога Хаоса, в его светло-зелёных глазах полыхал гнев.

Залкос понимал, что они правы, но в то же время всё его существо противилось самой мысли о том, что он убьёт собственное порождение, даже если это порождение было демоном.

— Я… я не могу, — тихим, слегка удивлённым голосом вымолвил он.

— Что?! — вскинулся Эридан. — Ты… хочешь оставить его в живых? Эту тварь, что причинила Эйрин столько боли?!

— Он её изнасиловал, а ты… просто его простишь?! — завопил Эральдо, хватаясь за голову.

И в этот момент Эйрин соскользнула с трона и с трудом поползла в их сторону по чёрному мрамору.

Все замерли, глядя на неё.

Залкос среагировал первым: он бросился к ней, чтобы подхватить на руки, но она отпрянула, как от огня, и закричала:

— Не трогай меня! Не подходи!

— Эйрин, это я! — потрясённо вымолвил он, застыв на месте. — Не бойся, мы убьём его, и больше никто не причинит тебе вреда!