Эйрин и Залкос, бог Хаоса (СИ) - Аттонита Эмпирика - Страница 50

В это время бог Хаоса вместе с рыцарями продолжал сражаться с иллюзиями, как вдруг сквозь шум ветра и звуки битвы услышал пронзительный крик.

— Залкос, спаси меня! — кричала Эйрин, и он, не раздумывая, бросился в её сторону.

Нырнув в туман, он встретил в нём Эридана и Эральдо, творящих светлые чары, превращающие врагов в серый дым, и, подхватив их в свои лапы, понёс туда, откуда звала его любимая. Сердце гулко колотилось в его груди, когда во мгле он различил её фигуру, стоящую на коленях и беспомощно закрывающуюся руками в окружении врагов, направивших на неё свои мечи. На ней не было защитных чар, и Залкос зарычал, понимая, что не может извергнуть огонь, иначе сожжёт Эйрин вместе с иллюзиями Ксерона.

Опустив рыцарей на землю, он принял человеческий облик и бросился к любимой, творя чёрный поток тёмного заклинания, и рыцари, словно по команде, вместе с ним выбросили из рук вспышки света.

Сражение продолжалось, и Эйрин, освобождённая из окружения, словно безумная ринулась в туман без оглядки.

— Стой! — крикнул Залкос. — Держись рядом с нами!

Но она не слушала, скрывшись из виду, и бог Хаоса с рыцарями, на ходу отбиваясь от иллюзий, побежали за ней.

Они не знали, что это — тоже иллюзия, созданная Ксероном, чтобы отвлечь их от настоящей опасности, и что настоящей Эйрин в этот миг грозила беда.

Стоя в зале перед демоном-драконом, зловещим и притягательным одновременно, с рогами, сверкающими в полумраке, и жадным полыхающим взглядом красных глаз, она чувствовала, что всё её тело объято дрожью паники, приковавшей её к месту, и не смогла даже поднять руку, чтобы защититься, когда Ксерон медленно приблизился к ней и провёл пальцами по её щеке.

Его прикосновение было на удивление нежным, а когда его жаркое дыхание коснулось её кожи, она различила в нём манящий аромат экзотических фруктов.

— Не бойся, моя дорогая, — низким обольстительным голосом молвил он, очерчивая пальцами контур её лица, — ты не должна сопротивляться. Я могу дать тебе гораздо больше, чем твои убогие рыцари и жалкий божок, но, если ты не подчинишься мне, я заставлю их страдать.

Эйрин сглотнула и, набравшись смелости, ответила, судорожно вздыхая:

— Как я могу не бояться тебя, когда ты мне угрожаешь?

— Я могу спасти их, — сказал Ксерон, наклонившись ближе, — если дашь мне то, чего я желаю. Я пощажу даже предателя Залкоса и позволю ему слиться с Хаосом, которым я буду править.

Эйрин не могла отвести взгляд от его лица, от его губ, которые искушали её своей близостью. Она знала, что Ксерон — это воплощение зла, но его слова звучали как музыка, манящая в бездну. Она чувствовала себя потерянной, как будто его присутствие затмило всё вокруг, но её сердце не колебалось: она верила, что Залкос сильнее своего порождения, и с поддержкой Эридана и Эральдо он одержит победу и спасёт её из этого плена.

— Поддайся мне, моя дорогая, я не прошу о многом, — низким бархатистым голосом продолжал Ксерон, — я всего лишь хочу понять, каково это — познать любовь, способную помрачить разум бога Хаоса.

— Я люблю Залкоса! — уверенно сказала Эйрин. — Он придёт за мной.

Ксерон усмехнулся, его улыбка была холодной и жестокой. Он подошёл вплотную, взял её за подбородок и прошептал настойчиво, словно пытался проникнуть в её сознание:

— Один поцелуй, моя дорогая.

Разум Эйрин метался между страхом и соблазном. Она думала о Залкосе, о его любви и о том, как он всегда был рядом, как они вместе преодолевали трудности. Но сейчас, когда она смотрела в глаза Ксерона, её сердце колебалось.

— Я не могу, — вымолвила она, пытаясь отстраниться, но её голос звучал уже не так уверенно, — я не предам своих любимых. Я люблю Залкоса…

Демон-дракон склонился к её уху и прошептал с угрозой:

— Я заставлю тебя изменить мнение, моя дорогая. Ты не сможешь устоять перед моими чарами. И если ты не поддашься добровольно, я заставлю тебя сделать это силой.

— Я не поддамся, — с трудом произнесла она, но в её голосе слышался страх.

Она понимала, что должна сопротивляться, но Ксерон был слишком сильным и притягательным, и её мысли становились всё более запутанными. Его тёмная энергия проникала в неё, заставляя её чувствовать себя уязвимой и беззащитной.

Всё ещё держа её за подбородок, демон склонился к её лицу, и она судорожно вздохнула, когда их губы оказались в опасной близости. Она понимала, что стоит на краю пропасти и что ей немедленно нужно что-то предпринять: сотворить огненные чары, ударить его в пах или хотя бы шагнуть назад, — но её тело предательски реагировало на его близость.

— Нет… — беспомощно прошептала Эйрин, но в этот момент Ксерон, словно почувствовав её колебания, коснулся её губ своими губами. Это было как молния, пронзившая её с головы до пят, её сердце замерло, она забыла, как дышать, и, не в силах противостоять его напору, ответила на поцелуй: глубокий, жадный, словно заглатывающий её целиком.

Эйрин ощущала, как мир вокруг неё расплывается, а единственным фокусом становятся губы Ксерона, его прикосновения, которые разжигали в ней огонь. Мысль о собственном предательстве озарила сознание ослепительной вспышкой, но не приглушила её желания, словно его тёмная магия затмевала её разум, заставляя забыть о реальности, и внутри неё что-то сладко заныло, моля о том, чтобы он продолжал.

Он обвил её талию, притягивая ближе к себе и, прижавшись к нему, она ощутила огромное каменное достоинство сквозь тонкую ткань его брюк, от чего по её телу пробежала волнительная дрожь.

Эйрин чувствовала, как её разум погружается в тёмный туман, а тело отвечает на его прикосновения, словно подчиняясь воле демона, и не могла избавиться от этого магнетического влечения, которое затмевало её мысли.

Ксерон взял её ладонь в свою и положил на свой орган, и она, точно под гипнозом, легонько сжала его и начала поглаживать сквозь одежду.

С его губ сорвался глубокий вздох.

— Вставай на колени, — приказал он.

В этот момент она ощутила прилив панического страха, смешанного с распалённым влечением в невероятном коктейле эмоций, с которым она не могла справиться. Демон продолжал притягивать её к себе, и в её сознании раздался внутренний крик: «Сопротивляйся!»

Собрав всю свою решимость, она резко толкнула его в грудь обеими руками и крикнула:

— Нет, Ксерон! Я не стану твоей игрушкой!

Демон отступил на шаг, в его глазах мелькнуло удивление, но затем он рассмеялся, как будто это была такая игра.

— Ты не понимаешь, что уже ей стала, моя дорогая, — мягким, почти нежным голосом молвил он. — И я не отпущу тебя, пока не наиграюсь по полной.

ОСТОРОЖНО! В ЭТОЙ ГЛАВЕ БУДЕТ ЖЕСТЬ.

Эйрин стояла перед Ксероном, её сердце колотилось от смешанных чувств: страх, вина от предательства, нарастающий гнев на себя и на него — и желание, которое она не могла унять даже в этот момент.

— Давай, будь хорошей девочкой, — обольстительно улыбнулся демон, сверкая красными глазами, — тебе не придётся делать ничего, что будет тебе неприятно.

От его слов по её телу пробежала волна жара, но, когда он снова шагнул к ней, Эйрин попятилась, угрожающе выставив руки вперёд, готовая сотворить огненные чары

— Не подходи! — процедила она сквозь зубы, концентрируясь на закипающей злобе, которую подпитывала паника.

Ксерон остановился, скрестил руки, склонил голову набок и окинул её изучающим взором, словно видел впервые.

— Хочешь погорячее, да? — хищно усмехнулся он. — Мне это даже нравится.

Эйрин скрючила напряжённые пальцы, и на их кончиках загорелись искры пламени.

— Давай, атакуй! — подбодрил демон, не меняя позы.

Её напряжение достигло пика, как натянутая струна, готовая лопнуть, и она с яростным воплем выплеснула свой гнев потоком огня. Демон среагировал мгновенно: он закрылся тёмным полупрозрачным щитом с символами ада, и, когда Эйрин стояла в растерянности, толкнул этот щит на неё.