Эйрин и Залкос, бог Хаоса (СИ) - Аттонита Эмпирика - Страница 39

— Соединение ваших сердец и ваша любовь — вот ключ к победе, — ответил тот. — Я имею в виду всех четверых.

Эридан и Эральдо, всё ещё стоя на коленях, наконец подняли головы и недоумённо переглянулись.

— Что, я и их должен полюбить? — в насмешливом голосе Залкоса слышался скрытый гнев.

Спирос серьёзно кивнул:

— Я знаю, что вы все причинили друг другу боль, но это делает ваш союз ещё крепче.

— Союз? — переспросил Залкос, вскинув брови.

— Любовный союз, — твёрдо сказал бог Порядка.

— Я не понимаю, о великий Спирос, — растерянно произнесла Эйрин. — Залкос, Эридан и Эральдо… мы все… запутаны в сложных отношениях…

— Это… это невозможно! — горячо возразил Эральдо. — Мы можем сражаться рядом с Залкосом, но полюбить его… как?!

— Мы в смятении, великий бог, — почтительно добавил Эридан.

Залкос не удержался от насмешливого комментария:

— Да, действительно, Спирос. Какой прекрасный план! Давайте просто соберёмся в круг и будем петь хвалебные песни любви, пока Ксерон разрывает нас на куски.

Спирос, не обращая внимания на сарказм, продолжал:

— Я понимаю ваши сомнения, но именно в этой любви заключается ваша сила. Вы все пережили страдания и разногласия, и это делает вас сильнее.

Эридан покачал головой:

— Но как это поможет нам? Мы не можем просто забыть о том, что произошло. Я и Эральдо… мы были с Эйрин, и теперь мы должны объединиться с Залкосом в любовном союзе? Это абсурд!

Эральдо процедил, сжав кулаки:

— Да, мы все любим Эйрин, но как мы можем доверять друг другу? Как мы можем быть уверены, что это не приведёт к ещё большему хаосу?

Голос Спироса прозвучал как гром в ясное утро:

— Это именно то, что вам требуется. Доверие, которое вы сможете построить, станет основой для вашей силы. Вам нужно будет открыть свои сердца и позволить любви объединить вас. Вместе вы сможете создать мощный поток света, который сокрушит тьму Ксерона.

Эйрин, чувствуя, как её сердце наполняется надеждой и страхом одновременно, спросила:

— Но с чего нам начать? Как нам объединиться, когда между нами столько противоречий?

Губы Спироса тронула лёгкая улыбка:

— Вы уже начали. Теперь вам осталось довести это до конца. Только ты, маленькая жрица, можешь упорядочить Хаос Залкоса, и только свет Эридана и Эральдо может озарить его тьму.

Залкос сдавленно зарычал:

— Что значит «упорядочить Хаос»?! Я на это не подписывался!

— Ты сам говорил, что Порядок и Хаос должны сосуществовать в гармонии, поддерживая баланс мироздания, — объяснил Спирос, — и сейчас как никогда прежде ты готов к этому. Сразись с Ксероном, со своим собственным порождением и своим страхом — бок о бок со своими друзьями, — и тебе откроется истинный путь твоего предназначения.

С этими словами Спирос растворился в ярком сиянии, и, когда оно померкло, Эйрин, Залкос и рыцари остались в святилище в недоумении.

Эридан сидел под раскидистым деревом на склоне холма, где спутники, покинув святилище, решили сделать привал. У него из головы не выходили слова Спироса о том, что они должны объединиться в любви, и его разум был в смятении.

— Что, демон забери, он имел в виду? — недоумённо пробормотал Эральдо, стоявший рядом, словно прочитав его мысли.

Эридан глядел на Эйрин и Залкоса, сидевших поодаль: на то, как сияют её глаза, когда она смотрит на бога Хаоса, как она улыбается ему и как он гладит её по голове, — и это вызывало в нём странное чувство зависти и нежности одновременно. Он всегда любил её, и, несмотря на то что она была с другим, в глубине души он надеялся, что их связь не разорвана окончательно.

Спирос говорил о любви и единстве, и Эридан задумался о том, насколько это важно в их борьбе против Ксерона. Он понимал, что любовь может быть силой, которая объединяет их, а не разъединяет. Если бы Эйрин согласилась, он был готов делить её даже с Залкосом, лишь бы она снова принадлежала ему и Эральдо. Ради того, чтобы она вновь стала частью их жизни, он был согласен на любые условия.

Смотря на Эйрин и Залкоса, Эридан почувствовал, как внутри него зарождается решимость. Он не собирался сдаваться. Если любовь могла быть силой, способной спасти их мир от тьмы, он готов был бороться за это, даже если это означало делить её с другим. Главное, чтобы Эйрин была счастлива.

Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и наконец встал и положил руку Эральдо на плечо.

— Пойдём, нужно поговорить с ними, — сказал он, и друг, кивнув, последовал за ним.

Рыцари подошли к Эйрин и Залкосу, сидевшим на траве, бог Хаоса тут же встал и скрестил руки, смерив их недружелюбным взором.

— Залкос, Эйрин… — начал Эридан, чувствуя, как от волнения зачастило сердце, — то, что я сейчас скажу, может показаться безумным, но… но я не могу этого не сказать.

Эйрин и Залкос переглянулись и уставились на него в ожидании.

— Эйрин, — смягчившимся голосом молвил он, — ты знаешь, что мы с Эральдо любим тебя, и я чувствую, что это взаимно. Я понимаю, что ты сейчас с Залкосом, и это может показаться странным, но если ты готова, я предлагаю всем нам стать частью чего-то большего.

Бог Хаоса зарычал, сжав кулаки, и Эридан, стараясь сохранять спокойствие, обратился к нему, глядя прямо в его бездонно-чёрные глаза, полыхающие злобой:

— Залкос, я готов делить Эйрин с тобой, если она захочет быть со всеми нами…

Но бог Хаоса не дал ему закончить: он бросился к нему и, схватив за горло, поднял над землёй.

Эйрин вскочила с криком и, подбежав к ним, вцепилась в руки Залкоса.

— Любимый, отпусти его! — воскликнула она в отчаянии. — Ты его убьёшь!

— Убью! — прорычал Залкос, сжимая хватку ещё сильнее.

Эральдо выхватил меч, но бог Хаоса, не поглядев на него, взмахнул свободной рукой и подвесил в воздухе, как безвольную куклу.

— Любимый, остановись! — молила Эйрин, она упала на колени и обняла ноги Залкоса, но тот продолжал рычать, не сводя с Эридана взгляда, полного ненависти:

— Ты что, хочешь быть с ними?! Ты моя, только моя! Я не намерен тебя ни с кем делить!

Эридан, повисший в воздухе, с трудом дышал, но решимость в его сердце не ослабевала. Он глядел на своего противника без страха, чувствуя, как он немного разжал пальцы, очевидно, вняв Эйрин, которая, продолжая обнимать его ноги, умоляла прекратить насилие.

— Залкос, послушай, — чуть не плача, произнесла она, поднимая взгляд к его лицу, полному ярости, — я не хочу, чтобы кто-то пострадал. Мы должны поговорить об этом, а не драться!

— Как ты можешь даже думать о таком варианте?! — сквозь жуткий оскал Залкос взвыл, как зверь.

В этот момент он наконец отпустил рыцарей, и те грохнулись оземь, упав навзничь и потирая шеи.

— Залкос, — прохрипел Эридан, стараясь говорить спокойно, — я не пытаюсь отнять у тебя Эйрин, я просто хочу, чтобы мы все были счастливы. Ты не потеряешь её, если позволишь ей быть свободной в своих чувствах.

Залкос шагнул к нему, его глаза полыхали яростью, а голос стал низким и угрожающим:

— Ты не знаешь, с кем имеешь дело, рыцарь. Я бог Хаоса, и ни один из вас не сможет противостоять мне. Эйрин принадлежит мне, и я никому не позволю вмешиваться в наши отношения!

Эйрин встала и, подойдя к нему, положила руку ему на плечо, в её глазах стояли слёзы. Он обернулся к ней, и она сказала:

— Пожалуйста, любимый, не позволяй этому разрушить нас. Я люблю тебя, но я не могу игнорировать свои чувства к Эридану и Эральдо.

— Чувства? — процедил Залкос. — А как насчёт моих чувств?! Я не могу понять, как можно делить любовь, как я могу позволить кому-то ещё быть рядом с тобой, когда я так сильно тебя люблю!

Эральдо, осторожно приблизившись к ним, добавил, пытаясь разрядить обстановку:

— Мы можем вместе заботиться об Эйрин. Это будет непросто, но сам Спирос сказал, что только вчетвером мы одолеем Ксерона и поможем тебе найти истинный путь.