Убийства в пляжных домиках. Детективное агентство «Благотворительный магазин» - Боланд Питер - Страница 2

Но женщина в машине была не похожа на все вышеперечисленные типы. Она приехала отдать, а не купить, и если интуиция Фионы не ошибалась, то новая посетительница принадлежала к очень узкому кругу «скорбящих дарителей». К ним следовало относиться бережно и по-доброму, с большой чуткостью и уважением. У этой женщины, скорее всего, имелась очень веская и личная причина, из-за которой она никак не могла расстаться с содержимым коробки, стоявшей на сиденье рядом с ней.

Дверца машины открылась. Из нее медленно вышла дама в темно-сером, развевающемся на ветру пальто и плотно надвинутой на уши шерстяной шапке. Хотя лето было в самом разгаре – все-таки начало августа, – у погоды имелись свои соображения на этот счет. Только все привыкли к частому солнцу и к жаре, как неожиданное и несезонное похолодание вытеснило лето. Северный ветер с Арктики обосновался над Соединенным Королевством и понизил температуру настолько, что она едва достигала десяти градусов, так что всем пришлось доставать из шкафов зимнюю одежду.

Пока женщина обходила машину, Фиона разглядела ее получше. На вид нежданной гостье оказалось около тридцати или чуть больше, на лице отсутствовала косметика, и выглядела она так, будто никогда не будет счастлива. Огромные очки в оправе придавали ее лицу совиное выражение, хотя и очень грустное. Женщина остановилась у пассажирской двери, опустив голову. Фиона гадала, не выйти ли ей помочь, но все же решила остаться в магазине.

На улице у машины женщина покачала головой, будто спорила сама с собой, затем открыла дверцу и достала коробку. Несколько секунд она стояла на тротуаре спиной к Фионе, по-прежнему колеблясь и сжимая коробку так, словно от нее зависела ее жизнь. Наконец медленно она повернулась и направилась к магазину, по-прежнему не отрывая взгляда от асфальта. Прежде чем войти, посетительница обернулась, убедиться, что с ребенком все в порядке, а затем толкнула дверь, держа коробку перед собой.

Фионе безумно хотелось помочь ей, придержать дверь, но опыт подсказывал не суетиться. Поэтому, когда колокольчик над дверью звякнул и женщина неловко шагнула в магазин, Фиона просто подняла голову от прилавка, улыбнулась и произнесла:

– Доброе утро.

Гостья замешкалась на пороге.

– Там все еще холодно? – Очевидно, да, судя по ледяному ветру, ворвавшемуся в магазин и холодившему ноги Фионы в одних чулках. Она потуже запахнула свой традиционный кардиган крупной вязки.

– Что, простите? – переспросила женщина, чьи мысли явно витали далеко отсюда. – А, да. Очень холодно. – Она смущенно прикусила губу, не смея сделать еще один шаг.

Медленно, стараясь не напугать ее, Фиона вышла из-за прилавка.

– Вы хотели бы оставить вещи?

Женщина нерешительно прошла в глубь магазина, и дверь за ней закрылась.

– Мне бы хотелось кое-что отдать на благотворительность.

Фиона встретила ее на полпути.

– Да, конечно. Спасибо вам большое. – Она протянула руки, готовясь принять коробку. Только женщина не ответила на этот жест, будто не желая расставаться со своей ношей. Так они и замерли на несколько секунд в неловкой тишине, но потом посетительница медленно передала вещи Фионе.

Фиона почтительно поставила на прилавок коробку, плотно перемотанную коричневым скотчем, более тщательно, чем требовалось, будто из опаски, что содержимое куда-то сбежит.

Фиона вновь повернулась к посетительнице. Даже это простое взаимодействие, судя по всему, травмировало ее: женщина выглядела так, словно вот-вот расплачется, и бросала встревоженные взгляды на машину со спящим ребенком.

– Вы в порядке? – спросила Фиона. – Могу я чем-то помочь?

– Да-да, я в порядке. – Голос женщины дрогнул. Она определенно была не в порядке.

– Простите меня. Но я не могу не спросить: вы уверены, что готовы расстаться с этими вещами?

Женщина вновь не ответила, только опустила голову. Через какое-то время она подняла на Фиону покрасневшие глаза.

– Я не уверена, – сумела выдавить она. – Это вещи моего покойного дедушки. Он недавно скончался, и я собиралась их отдать. Там нет ничего, что я хотела бы оставить, ничего сентиментального. Но мне все равно кажется, что я предаю его память… – Голос ее становился все тише. У посетительницы вырвался всхлип.

Фиона взяла пару чистых салфеток из коробки у кассы и протянула их женщине, которая промокнула краешки глаз под очками. Фиона ободряюще сжала ее руку, не желая слишком навязываться, но в то же время пытаясь как-то показать свою поддержку. Бедная женщина оказалась в затруднительной ситуации. Отдавать вещи умерших близких всегда тяжело, даже мелочи, которые не нужны. Каждая вещь важна и ценна, потому что хранит в себе частичку ушедшего. Выбросить их слишком рано кажется холодным и бесчувственным поступком. А если цепляться за материальное напоминание, от вещей можно так никогда и не избавиться, растравляя рану.

Фиона не могла решать за других, что делать с вещами в коробке и когда правильнее с ними расстаться. И не могла дать посетительнице никакого совета. Это должно быть ее решение. Однако кое-что Фиона все же сделать могла, чтобы облегчить весь процесс: эту небольшую услугу она время от времени оказывала другим скорбящим посетителям, которые стояли на том же самом месте перед таким же сложным выбором.

– Могу я кое-что предложить? – мягко обратилась к женщине Фиона. – Почему бы вам не оставить коробку за прилавком? Я не буду ее открывать и напишу записку для других волонтеров, чтобы ее не трогали. Вы сможете вернуться в любое время, когда захотите, но если я не получу от вас сообщение через пару месяцев, то решу, что вещи можно отдать на благотворительность. Как вам?

Лицо женщины слегка прояснилось:

– В самом деле? Вы можете так сделать?

– Конечно. Никаких проблем.

– О господи. Это было бы прекрасным решением. Если вас не затруднит.

– Я буду только рада, – тепло улыбнулась Фиона. – Мы уже так поступали с другими посетителями в вашей ситуации. Это в самом деле помогает. Такой компромисс – и вы всегда сможете вернуться за вещами вашего дедушки.

Женщина чуть не упала от облегчения:

– Мне стало гораздо легче! Спасибо вам, спасибо большое!

– Рада помочь. Позвольте записать ваше имя – достаточно будет имени.

– М-Мэри, – заикаясь, произнесла женщина.

– Отлично. Обязательно прослежу, чтобы никто не трогал ваши вещи.

– Спасибо. – Голос Мэри дрогнул, как будто слезы могли вернуться в любую секунду. Она вышла из магазина, забралась обратно в машину и выехала на дорогу.

Фиона знала, что Мэри не вернется. Они никогда не возвращались. Но возможность приехать в течение следующих двух месяцев даст этой женщине свободу и время, которого ей не хватало, чтобы примириться с решением оставить вещи.

Наблюдая за уезжающей машиной, Фиона медленно опустилась на стул за одним из маленьких столиков, которые они поставили для покупателей и сотрудников магазина и за которым собирались за кофе.

Давящая печаль вынудила ее сесть. Фиона не знала эту женщину, но что-то в ее боли вызвало в ней Это. Так Фиона называла свою депрессию, преследовавшую ее с момента выхода на пенсию. Большую часть времени она с ней справлялась. «Будь всегда занята: займи мысли и тело чем угодно», – повторяла она себе. Вот почему Фиона стала волонтером в благотворительном магазине, и до определенного момента это срабатывало. Однако иногда разъедающее чувство пробивало ее защиту, застигая врасплох, как сейчас.

Фиона смахнула слезу и позвала Саймона Ле Бона, своего лохматого песика. Навострив уши, он выскочил из своей лежанки у прилавка, посмотреть, что за шум. Собаки – чувствительные животные. Вероятно, он ощутил запах исходящей от нее печали.

Инстинктивно пес запрыгнул к хозяйке на колени и прижался к ней своим пушистым теплым тельцем. Хвостатому утешителю удалось пусть и не избавить Фиону от депрессии полностью, но хотя бы снять остроту чувства, предоставив временную передышку от навязчивых мыслей. Когда она работала в бурлящем жизнью лондонском издательстве, ее мозг трудился без остановки, на пределе возможностей, перегруженный и запутавшийся из-за слишком большого количества дел и нехватки времени.