Гагарин: дорога на Марс (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич - Страница 9

Эх, поговорить бы с отцом… Но он тоже — не комиссар Мегре.

Второй вариант — прислать сменный экипаж с Мегре в составе, а старожилов, команду Леонова, им как раз приближается конец обычного трёхмесячного пребывания, спустить вниз. Ну, или задержать на три-пять дней — для допросов и очных ставок на борту станции. Тоже отпадает: нет в отряде подготовленного сыщика. А делать из космонавта сыскаря, как и обучать дознавателя навыкам выживания в космосе, займёт многие месяцы, невозможно никак. Станция точно нужна в качестве перевалочной, если понадобится менять заражённый радиацией бытовой отсек у «Салют-13». Да и сколько разговоров о сборке марсианского комплекса «Аэлита»! Не говоря о других задачах.

Значит, нужно что-то предпринять самой. Но как? Если бы ей предложили у кого-то вырезать аппендицит прямо в космосе, не взялась бы: слишком специфические знания и навыки нужны, хоть сама врач с каким-никаким опытом. Сыскное дело — не менее сложная штука, а она — полный профан. Грустно…

Но, по крайней мере, у Ксении имелась агентура, уже внедрённая и укоренившаяся. Мужчины станции если и не пытались склонить её девушек к соитию в невесомости, то флиртовали от души. Значит — надо пользоваться.

Гагарина подплыла к Слюньковой.

— После ужина всем экипажем собираемся у нашего «сапсана». Есть большой секрет от мужчин.

Та хитро подмигнула, не зная, насколько всё серьёзно. Думала, наверно, что речь зайдёт о каком-то розыгрыше или другом безобидном развлечении.

Вечером по бортовому времени все собрались у «девичьего» корабля. Оля Слюнькова предвкушала интригу. Шадрина и Петрова, упахавшиеся днем, а потом ещё на тренажёрах, кроме как об отдыхе ни о чём не мечтали.

— Товарищи женщины! — начала Ксения, подражая красноармейцу Сухову из «Белого солнца пустыни». — Ещё на Земле и в самых обычных условиях каждая из нас уяснила: не все мужчины поголовно идиоты, но практически каждый склонен к беспредельно глупым поступкам. Поэтому в технике применяются термины «дуракоустойчивость» или, мягче говоря, «человеческий фактор», а самые тонкие и ответственные операции лучше доверять таким как мы.

— Ясень пень, — согласилась Ольга. — Что наши местные гении учудили?

— Про гениев не шути при них. По данным Института авиационной и космической медицины, снижение интеллекта у мужчин, находящихся в невесомости свыше месяца, доходит до сорока процентов из-за избыточного притока крови к мозгам. По женщинам подобных исследований нет, вот пройдём тесты перед спуском… Короче, девочки, не считая Лавейкина, у нас тут самые свежие головы. А несвежие творят чудеса. Сегодня кто-то пустил метан в атмосферу станции. Четыре других странных случая, все не критические, но неприятные, — она перечислила услышанное от Леонова и Феоктистова. — Сейчас начинаю жалеть, что не улетаем.

— А если улететь, и нештатные ситуации прекратятся, в ЦУПе и ЦПК решат: космос и бабы несовместимы, техника в женских руках — просто кусок железа, — фыркнула Петрова. — Нет уж. Давайте присмотримся.

— Об этом и хотела просить. Но даже Леонов не в курсе, что я вас подписала. Докладывайте мне лично и только когда не включена связь с Землёй. Иначе пришлют кавалерию.

— Кавалерию? Люблю гусар! — вздохнула Шадрина. — Жаль, что ни разу их не встречала.

Девочки отнеслись к идее шпионства за мужчинами вполне здраво, сделала вывод Ксения. Никто не испугался, что с ними в одном объёме находится псих. Да и произошедшее выглядит скорее мелкими глупыми шалостями, тот же метан, пока его не накопилось достаточно для взрыва или, тем более, удушья, вызывает эффект лёгкого наркотического опьянения. Может, кто-то стресс снимал?

Жаль, что нельзя сделать самого очевидного — поговорить с Пушкашем и Масютиным. Хотя… Оба наверняка поручатся за своих, так же как она — за девчонок.

Но тогда — кто?

4.

Ларису отпустило на шестые сутки. Отёчность лица не прошла полностью, но в целом она смотрелась, говорила и двигалась вполне удовлетворительно.

Пока европейские женщины занимались гигиеной в своём корабле, а немец наглухо прилип к привезённой экспериментальной установке, Андрей под каким-то предлогом увлёк подругу к стыковочному узлу с приборно-агрегатным отсеком, где, скрытый от нескромных взглядов переборкой, обнял её, обхватив руками и ногами, очень крепко поцеловал.

— Задушишь!

— Откачаю чистым кислородом из баллона.

— Ты сам — мой кислород. Если бы не твоё присутствие, не знаю, как бы выдержала эти дни.

— Ну да, не могла себе позволить распуститься перед парнем. Летела бы с Ксю — расползлась бы как желе?

— Ты что? — она рассмеялась, наверно — впервые, оказавшись на борту «Салют-11». — Ничегошенки мужики не понимают! Неужели не слышал о женском соперничестве? Даже с твоей сестрой, которая и мне как сестра. А если бы в экипаже ещё и мужика, без разницы какого, лишь бы гетеро, то вообще вышла бы коррида.

— Ладно! До жути не хочу тебя отпускать, но нужно плыть к подопечным. Иначе подозрительно. Развлекай их, навёрстывай. Потом сегодня ещё будет время.

— Это приглашение или намёк? Ладно, я полетела. — Лариса медленно отстранилась. — Ты хорошо справился. Если не считать жуткого произношения, когда пытаешься говорить на портовом английском в смеси с немецким.

— Если тебя это возбуждает, попробую в постели сказать «май дарлинг».

Её ступни в белых носках мелькнули в проёме люка, Андрей попытался унять сердцебиение, представляя, что думают операторы в ЦУПе, если кто-то обратил внимание, как прыгнул у него пульс. Возможно — у Ларисы тоже. Ну и пусть завидуют.

Время сеанса с Землёй ещё не пришло, но вызов раздался — с «Салют-12». Засветился экран, на нём возникло лицо Леонова.

— Андрей! — генерал не употреблял позывной, что было странно. — Станции сблизились, выкрути мощность передатчика на минимум. Твои иностранные гости нас слышат?

— Секунду, переключусь на гарнитуру… Нет, обе женщины в дальней части, Гусакова с ними, герр Шнайдер возится со своими приборами.

Картинка пропала, звук стал тише и перебивался помехами. Очевидно, Леонов хотел подстраховаться, чтоб разговор не слышали другие уши — свои или американские. Не факт, что поможет, если где-то близко висит спутник радиоразведки.

— Андрей, у нас неприятности, и с ними поручено разобраться лейтенанту Гагариной. Она заявила, что может понадобиться твой свежий взгляд.

— Братец, привет… — он не видел лица сестры, но радиоэфир и без того донёс её встревоженность. — У нас на станции происходят странные неполадки, первая случилась ещё в твою лунную эпопею. Я сейчас их перечислю, а ты подумай: кто из наших может быть замешан? За месяц к ним присмотрелась, притёрлась, наверняка не замечаю какие-то детали.

Он выслушал перечень поломок и ощутил, как приподнятое настроение, владевшее им после коротких объятий с Ларисой, растворилось как индийский кофе из жестяной банки — без осадка. Конечно, «Салют-12» — грандиозное сооружение с многократным дублированием систем, в том числе систем жизнеобеспечения. Дырка с кулак от метеорита или космического мусора и то не погубит станцию — у космонавтов вдоволь времени, чтоб заткнуть брешь, а если она в труднодоступном месте из-за обилия аппаратуры, то изолировать отсек, спокойно выйти в космос через любой из четырёх шлюзов и неторопливо заварить пробоину, а потом восстановить давление внутри.

И всё равно, вредитель на станции — это очень опасно. Каждый знает общее устройство их космического жилища и, соответственно, наиболее уязвимые места.

Но вредить станции, парящей над Землёй в трёхстах с лишним километрах от её поверхности, самоубийственно для самого диверсанта. Чего он добивается? Какие у него могут быть цели?

— Ксю! Ты исключила хотя бы часть из подозреваемых?

— Леонова и Феоктистова даже не рассматривала. У каждой из моих девушек есть алиби на два или даже три эпизода, они по записям в журналах и близко не могли находиться у повреждённых узлов. Лавейкина ты привёз после двух инцидентов — с водоснабжением и замыканием в питании третьего физического отсека. Сейчас добавились Лебедев и Климук с «Салют-13», они тоже не при делах.