Отойти от пропасти (СИ) - Романов Герман Иванович - Страница 17

— Хорошо, Яков Григорьевич, раз дела пошли хорошо, и неприятель отступает, подготовьте план кампании в Корее. Оставлять ее в руках неприятеля недопустимо — японцев не должно остаться на континенте. У вас есть еще соображения на этот счет, кроме поданной записки?

— Да, Евгений Иванович — для нас борьба за Корею будет похожа на действия японцев по овладению Ляодуном. Думаю, нам следует воспользоваться их же опытом — тогда будет, достигнут желаемый результат.

Жилинский подошел к карте и взял в руки карандаш. Наместник тут же придвинулся к нему, встал рядом, уткнувшись в карту, донельзя удивленный и заинтригованный неожиданным сравнением

— Даже так? Обоснуйте, пожалуйста, я весь во внимании.

— Отличие только в размерах, ваше высокопревосходительство, а так ситуация похожа. Представим, что Сеул и Чемульпо это Порт-Артур и Дальний, а Инкоу есть устье реки Ялу. Ляодун перегорожен фронтом. Так достаточно не форсировать реку, а высадить десант у Цинампхо, овладеть Пхеньяном. И занятые позиции по реке, какими бы они не были крепкими, оборонять невозможно, когда в тылу неприятель перерезает все пути снабжения по сухопутью. Защитить столь протяженную береговую линию неприятель банально не сможет, для этого требуется значительные резервы, которых у противника сейчас нет. Нам достаточно занять эту удобную гавань, где японцы сами высаживались весной этого года, перебросить туда на транспортах три-четыре отборные дивизии, и неприятель окажется в оперативном окружении, и будет вынужден отступать на юг. А если не станет, то судьба войск будет печальной, как подобное случилось на Квантуне в августе.

Алексеев внимательно смотрел за карандашом — действительно, ситуация для японцев станет аховой. В войсках уже превосходство в силах, причем перевес изрядный. К тому же по Транссибу идут эшелоны двух стрелковых и трех казачьих дивизий. По прибытию и вместе с квантунским укрепрайоном общее число инфантерии возрастет до тридцати полнокровных дивизий инфантерии — в полтора раза больше, чем имеется пехоты у неприятеля, при подавляющем превосходстве в артиллерии и кавалерии. И это не считая запасных старших возрастов и пограничной стражи КВЖД.

— Все это хорошо, Яков Григорьевич, но тут требуется одно — господство нашего флота на море. А достичь его без эскадры вице-адмирала Чухнина невозможно, однако она уже собралась в Сайгоне. Требуется еще две недели, может чуть больше, чтобы обеспечить ее прорыв. Так что к концу месяца станет ясно, способны мы победить Объединенный флот, или нет.

— Так и армии нужно еще продвигаться, хотя японцы начали отход, но ведут арьергардные бои. Но может быть удастся усилить натиск, и перейти Ялу вслед за японцами, у которых налицо нехватка боеприпасов…

Карта театра военных действий ясно показывает, что исход войны между Россией и Японией (мнение Китая за «великой стеной», что показана на карте, совершенно не учитывалось) мог определиться только победой одной из сторон на море…

Глава 16

— Роберт Николаевич сейчас живет как в поговорке — обжегшись на молоке, дует на воду, — Матусевич усмехнулся, скривив губы и разглядывая чертежи. И отодвинул их в сторону, произнеся:

— Океанский рейдер, как ни старайся, в броненосец не превратишь. Вице-адмирал Скрыдлов усилил вооружение «рюриковичей» после боя в Корейском проливе, но Вирен доводит идею до абсурда — поставить дополнительную защиту из обычной, отнюдь не броневой стали. Зачем? Как не изгаляйся, но даже «Громобой» в таком «бронированном» виде уступает «асамоиду» — японцы строили свои броненосные крейсера специально для эскадренного боя. Неизбежно снизится дальность плавания, не такая и большая, и чуть скорость — а для них даже один узел важен. Просто нужно задать один простой вопрос — а может эти крейсера как-нибудь иначе использовать? Ведь для рейдерства они не эффективны, как оказалось, а для боя в линии слишком плохо защищены — недавняя потеря «Рюрика» тому есть прямое свидетельство. Но неужели только этими двумя задачами решается боевое использование этих огромных и дорогих крейсеров?

Матусевич еще раз посмотрел на схемы — надо отдать должное Вирену — работоспособность потрясающая. Все успевает сделать, детализирует для других в целом неплохо, если бы не одна хроническая беда — не продумывает последствия собственных решений, а потому иной раз получает совсем не тот результат, на который изначально рассчитывал.

— Ведь есть масса других занятий, где они бы могли принести в боевых действиях против неприятеля значительную пользу. И наиглавнейшая задача — уничтожение бронепалубных и вспомогательных крейсеров японцев, которые не смогут ни ужрать, ни оказать какое-либо сопротивление. И тут нужна их мощная шестидюймовая артиллерия — накрыть «Наниву» или «Нийтаку» градом снарядов в два пуда. Восьмидюймовых пушек на них вполне достаточно, чтобы напасть вдвоем на одного «асамоида». «Якумо» бегал вместе с «собачками», «Асама» прикрывала старые крейсера 3-й эскадры, нами разбитой. Чем не момент их отловить поодиночке и уничтожить? При наличии отличных станций беспроволочного телеграфа такие действия возможны.

— Вы правы, Николай Александрович, мне такие действия даже в голову не пришли. Но ведь все правильно — вдвоем «рюриковичи» вполне могут уничтожить любой отряд неприятеля. Ход у малых крейсеров восемнадцать узлов, максимальный на испытаниях двадцать, но низкий борт и соответственно плохая мореходность. Наличие у нас «Аскольда» и «Богатыря» заставляет японцев временно поддерживать отряды Девы и Уриу «асамоидами», каждый из которых может справиться с двумя нашими «шеститысячниками», но не с парой «Громобоя» и «России» одновременно.

Великий князь чрезвычайно оживился, даже с кресла поднялся. Подошел к настенной карте и стал ее внимательно рассматривать — на нее были нанесены булавками отметки о появлении вражеских отрядов.

— У страны Восходящего Солнца огромное протяженное побережье, постоянные обстрелы гаваней могут вызвать панику на любой бирже — и этим моментом тоже надлежит воспользоваться, ваше императорское высочество. Кроме того нужно начать активную крейсерскую войну, именно войну с блокадой побережья, а не то что сейчас. У нас десяток вспомогательных крейсеров — две бригады по пять кораблей, причем теперь нет потребности гонять «реки» из Владивостока в Дальний. Дивизия Кондратенко заняла Вафангоу и встретилась с казачьими разъездами из корпуса генерала Мищенко. Так что железнодорожное сообщение с Ляояном будет вскоре восстановлено — японцы ведь не отступали, скорее удирали.

Последнюю неделю события в Квантунской области приняли совершенно неожиданный оборот — стоило начать прорыв из перешейка, и высадить десанты, как тут выяснилось, что японцы не собираются сражаться. И чтобы не попасть в окружение, или по другой причине, все три дивизии осадной армии устремились к Дагушаню, отходя на восточное побережье Ляодунского полуострова. Так что мощный удар пришелся буквально в «пустоту» — неприятель отходил, практически не ведя артиллерией огонь, да и винтовочная стрельба стала ограниченной. Плененные японцы охотно говорили на допросах — выяснилось, что к пушкам осталось по десятку снарядов, а на винтовку три-четыре обоймы патронов. Так что выходило следующее — не имея возможно эвакуировать войска морем, японцы начали спешно отводить свои 2-ю и 3-ю армию в Корею, за реку Ялу, прикрывая отступление оставшимися в арьергарде частями 1-й и 4-й армий. А это означало только одно — неприятель оставлял Маньчжурию, но желал продолжить борьбу за страну Утренней Свежести — а так издревле называли корейские земли. И теперь борьба на море примет совершенно иной характер — перспективы открывались самые широчайшие и с большими возможностями.

— Александр Михайлович, вам следует немедленно с Эссеном и Дабичем разработать планы набеговых операций, а вот каперанг Трусов займется действиями вспомогательных крейсеров из Дальнего. Рейценштейна отправим на излечение — расхворался, князя Ухтомского во Владивосток к Иессену, думаю, они найдут общий язык. Один пусть командует «богинями», второй бригадой вспомогательных крейсеров. Пора начинать действовать активно и всячески досаждать неприятелю со всех сторон.