Потерянный рыбак (ЛП) - Энн Джуэл Э. - Страница 39

Фишер снова взглянула на меня.

— Ты все еще коллекционируешь их?

— Нет. — Я улыбнулась, слегка покачав головой.

— Тогда почему мы едим Хэппи Мил? — Он достал свой гамбургер и дольки яблока.

— Потому что я подумала, что это может пробудить воспоминания. И это произошло.

Возможно, воспоминания, которые я пыталась пробудить, были связаны с его мастерской и связыванием. Я так сильно хотела просто рассказать ему, но та часть меня, которая хотела, чтобы он вспомнил сам, была сильнее. Может быть, я бы упомянула о связывании в другой раз.

— Хм… — Он слегка улыбнулся. — Спасибо.

Постукивая ломтиком яблока по нижней губе, я улыбнулась.

— Не за что. Итак, как прошла твоя неделя после того, как Рори потеряла голову?

Он пожал плечами, отправляя в рот кусочек картошки фри.

— Ничего особенного. Просто работаю. Я несколько раз пытался дозвониться до Рори, но она не отвечает на мои звонки.

Медленно пережевывая яблоко, я кивнула.

— А как же Энджи? Я… — Я наморщила нос. — Можно мне спросить тебя, виделся ли ты с ней на прошлой неделе?

Фишер несколько секунд подозрительно смотрел на меня, прежде чем кивнуть.

— Ты можешь спрашивать меня, о чем угодно. — Он подвинул свою ногу вперед, так что она коснулась моей. — Да. Она приходила во вторник вечером. Она принесла образцы пиццы и тортов.

Мои глаза расширились.

— Образцы тортов?

— Они были вкусными. На самом деле у меня не было любимых вкусов. Она предположила, что мне понравится шоколад с арахисовым маслом. Но это был мой самый нелюбимый вкус.

— Образцы тортов на День Благодарения? Рождество? Новый год?

Он ухмыльнулся, выпив полбутылки шоколадного молока.

— На свадьбу, — сказал он, вытирая рот тыльной стороной ладони.

Я прочистила горло, не в силах понять, что он говорит. Ухмылка. Случайное упоминание о торте. Он что, издевался надо мной?

— Чью свадьбу? — Двое могли бы сыграть в его игру.

После преувеличенной паузы на его лице отразилось веселье и гордость за своего достойного противника.

— Действительно, чью. Она как бы невзначай предложила снова переехать ко мне, а я в ответ отменил свадьбу.

Гамбургер выпал у меня из рук с неожиданным стуком о поднос, похожим на неожиданный стук моего сердца, остановившегося, парализованного неверием.

Я наморщила нос. Я чувствовала боль Энджи. Фишеру не нужно было больше ничего говорить. Я знала, к чему клонится эта история. По крайней мере, я думала, что знаю. Но почему … почему мне было так жаль Энджи? Мы были влюблены в одного и того же мужчину. Мы были в разных командах, но в то же время мы были командой Фишера.

— Что она сказала? — Мне удалось произнести это почти шепотом.

— Она немного расчувствовалась.

Уничтожена. Фишер уничтожил ее сердце. Если Энджи сдерживалась, чтобы не рассказать ему о выкидыше, пока он сам не вспомнит об этом, она знала, как спрятать свое сердце в бункер, чтобы он не увидел ее истинных страданий. Я знала это, потому что именно так поступила бы я сама. Именно так я не раз поступала с Фишером.

— Тогда она попросила меня подумать о том, чтобы подождать хотя бы до окончания праздничных каникул, поскольку ко мне постепенно возвращаются фрагменты моей памяти.

— Что ж… — в моем голосе все еще слышалась хрипотца, вызванная переполнявшими меня эмоциями, — …это то, чего ты тоже хотел.

Он откинулся назад и провел руками по лицу.

— Нет. Я имею в виду… да. Я хотел. Но я больше этого не хочу. Я хочу тебя. И ни за что на свете не могу представить, что я мог бы вспомнить такого, что изменило бы мое отношение к тебе. Не может быть, чтобы я испытывал к ней более сильные чувства. — Он медленно покачал головой. — Более сильного чувства не существует. Это просто невозможно.

После многозначительной паузы я заставила себя встретиться с ним взглядом. Любовь никогда не выглядела такой мучительной.

— Я много думаю о тебе и прикасаюсь к себе.

Глаза Фишера вспыхнули, когда он склонил голову набок, затем в другую сторону, проверяя, не услышал ли кто-нибудь меня. Фишер, потерявший дар речи, был редкостью.

— Откуда… — Он поднес кулак ко рту и закашлялся. — Откуда это взялось?

Я пожала плечами.

— То, что ты сказал, я никак не ожидала услышать. Так откровенно. Так честно. И это напомнило мне обо всех причинах, по которым я думаю о тебе… — Я ухмыльнулась. — И трогаю себя.

— Пошла ты, — прошептал он с ухмылкой, — за то, что возбудила меня в Макдоналдсе, в трех футах от игровой площадки.

Я хихикнула.

— Я должна была поднять настроение. Трудно любить тебя и в то же время испытывать жалость к другой женщине, которая тоже тебя любит.

Он съежился, почесывая челюсть.

— Правда? Если бы Энджи была ужасным человеком, все было бы намного проще.

— Это пройдет. И я не виню ее за то, что она не хотела, чтобы ты отменял свадьбу прямо перед праздниками. Это ее первый День Благодарения и Рождество без мамы. Это было бы ужасно с твоей стороны. Но потом я думаю о том, что увидела Рори в прошлые выходные, и это тоже было ужасно с твоей стороны. С таким же успехом это могла быть Энджи. И что тогда? Ты можешь представить, как объяснишь это своей семье? Ничто так не поздравляет с праздниками, как С-Е-К-С скандал.

Фишер рассмеялся, снова оглядывая нас.

— Ты же понимаешь, что половина из этих детей умеет писать по буквам, верно? И кто не любит хороший С-Е-К-С скандал?

— Человек, который не получает никакого С-Е-К-С-А.

Женщина за соседним столиком прочистила горло и сердито посмотрела на нас.

— Пошли. — Фишер собрал наш мусор, и мы перенесли нашу беседу уровня 13+ за пределы игровой зоны с рейтингом G (Для широкой аудитории, допускаются все возрасты. Не содержит ничего в теме, языке, наготе, сексе, насилии или других вопросах, которые, по мнению рейтинговой комиссии, могли бы оскорбить родителей, чьи дети младшего возраста смотрят фильм.)

— Вы все еще собираетесь на свадьбу кузины?

Фишер отпер свой грузовик и повернулся ко мне, прислонившись к борту и поставив ногу на шину.

— Боюсь, что так. — Он вертел в руке брелок с ключами, опустив подбородок на грудь.

— Когда это будет?

— В выходные после Дня Благодарения.

Я кивнула.

— Это Коста-Рика. Тебе будет весело.

Подняв глаза, он стрельнул в меня недовольным взглядом.

— Весело?

— Она твоя подруга. Было бы печально, если бы это изменилось, ведь ты знаешь ее с шести лет.

— Я ее не знаю.

Я нахмурилась.

— Но я думаю, что тебе стоит узнать. У вас с ней был ребенок. — Это прозвучало совсем не так, как у меня в голове. — Я просто хочу сказать, что это должно дать тебе секундную передышку. Верно? Если бы кто-то привел ко мне незнакомого человека и сказал, что я его не помню, но у нас с ним был ребенок, даже если бы он умер, мне потребовалось бы время, чтобы осознать, что это значит.

— Вряд ли это был ребенок. Она была всего на втором месяце беременности.

— Ну, меня воспитывали в том, что я считаю ребенка на любом этапе жизни после сотворения — живым… жизнью. И, возможно, за последние пять лет я изменила свои взгляды на многие вещи, но для меня это не изменилось. Так что, да, я знаю, я думала о ребенке, которого вы с ней зачали. И мои мысли разбегались в разные стороны… например, что, если бы у нее не было выкидыша? Ты бы женился на ней? Были бы у нее еще дети от тебя? И потом, если бы ты попал в ту же аварию и не вспомнил о ней, стал бы ты упорнее бороться за то, чтобы вернуть ту жизнь… те чувства?

Никому… ни Рори, ни Роуз… ни его семье… ни Энджи… никому не разрешалось говорить, что я вторглась и украла Фишера. Даже когда это не пошло на пользу мне и моим интересам, я сделала все возможное, чтобы заставить Фишера по-настоящему задуматься о своих решениях. Возможно, потому, что он заставил меня задуматься о моих чувствах пятью годами ранее. Он заставил меня задуматься о большем, чем наше эгоистичное желание быть вместе. И из-за этого я ушла.